«Дюна – загадка, и ее нужно разгадать». Чемпион «Дакара-2022» – об ужасах бездорожья и будущем водородных грузовиков

Российская команда «Камаз-мастер» – безальтернативный лидер грузового зачета «Дакара» последних лет. Команда из Набережных Челнов неизменно выигрывает ралли-рейд с 2017 г. В 2022 г. второй раз подряд победителем стал экипаж 36-летнего Дмитрия Сотникова. В интервью «Ведомости. Спорту» гонщик рассказал о том, где самые страшные дюны, когда появятся грузовики на водороде и сколько стоит построить машину для «Дакара».

«Отношения с соперниками с каждым годом улучшаются»

– «Камаз-мастер» в шестой раз подряд выиграл «Дакар» – как при таком доминировании не потерять мотивацию?

– Каждая победа – особенная. А мотивация закладывается в течение сезона соперниками, которые анонсируют новые машины и новых пилотов. Жаль, в этом году мы не увидели команду МАЗа (белорусов не допустили к соревнованиям из-за санкций Евросоюза – «Ведомости. Спорт»), а в команде Жерара де Роя – Iveco – не было пилотов, которые изначально планировались. Голландцы хотели заявить сильный состав, даже построили четыре новых грузовика. Тем не менее в таблице общего зачета после «Камаза» как раз идет восемь экипажей Iveco.

Мы видим, что соперники развиваются. Появляется все больше молодых ребят, готовых прогрессировать – они ориентируются на нас. С 2021 г. «Дакар» входит в календарь чемпионата мира по ралли-рейдам – теперь у остальных команд появится больше практики за счет выступлений в других ралли, и они поднимут свой уровень. В следующем году конкуренция на «Дакаре» будет совершенно другая – это 100%.

– В чем секрет непобедимости «Камаза» на «Дакаре»?

– Причин успеха много. Одна из основных – наш руководитель Владимир Чагин. Очень талантливый пилот, в прошлом рекордсмен грузового зачета по числу побед на «Дакаре». Благодаря своему опыту он прекрасно знает, что нам нужно для победы. Иногда он садится в кабину и сам проверяет, все ли сделано правильно. С ним мы прогрессируем и как инженеры, и как пилоты.

Еще одна причина – наша команда постоянно развивается, постоянно ищет варианты для технических улучшений. И, конечно, мы уже думаем о преемственности – в «Камазе» есть специальная программа развития детского спорта. 

– Как воспринимают друг друга гонщики «Камаза» – как партнеров или соперников?

– У нас в команде пять пилотов – они примерно равны по своему уровню. В течение сезона мы выступаем на чемпионате России, на ралли «Шелковый путь» – и везде соперничаем. Каждый хочет победить – для спортсмена это нормально. Конкуренция помогает расти. Но когда мы едем «Дакар», все меняется. Приоритетом становится результат команды, а личные амбиции уходят на второй план

–  Как строится общение пилота со штурманом во время гонки? Часто спорите с Русланом Ахмадеевым?

– Бывает – особенно, когда что-то идет не так. Мы работаем вместе, и моя скорость напрямую зависит от его рекомендаций. В этом году на «Дакаре» у нас был сложный день. На пути – три навигационных места, все очень разные. Вижу, что Руслан сильно переживает, сбился с ритма. Мы начинаем на эмоциях с ним спорить – оба недовольны, что потеряли время. В итоге только после финиша спокойно поговорили – сели и обсудили все сложности. И следующие этапы – это уже была вторая часть ралли – проехали классно, Руслан сработал лучше других штурманов. Благодаря ему отыграли много времени и сохранили преимущество в общем зачете.

Во время гонки лишних разговоров не ведем. Знаю по опыту, что любая отвлекающая мысль, любой разговор – даже если обсуждается проблема или ошибка – приводит к потере концентрации. Однажды, переваливая через дюну, отвлекся на какую-то деталь, и мы на низком давлении прокололи колесо. Это было показательно.

–  В 2021 г. «Дакар» стал частью чемпионата мира по ралли-рейдам – и команде пришлось выступать без национального флага из-за санкций WADA. Это напрягало?

– Без флага было непривычно. Но соперники к нам отношения не поменяли, наоборот: с каждым годом мы все больше общаемся и обмениваемся информацией. На старте даже не все организаторы знали про санкции. Удивлялись, что нет флага на борту. Спрашивали, точно ли мы из России.

К счастью, флаги были разрешены болельщикам – за нас переживали местные ребята. И даже на церемонии награждения российские флаги мы видели.

«В этом году был самый сложный «Дакар» из всех»

– Какая страна из тех, где вы побывали с «Дакаром», впечатлила вас больше всего?

– «Дакар» гостил на трех континентах, и каждый – уникален и по-своему сложен для гонщиков. Если брать Южную Америку, то Аргентина – это аномальная жара за 50 градусов; Чили – это каменистые и гористые этапы, а также высокие дюны; Боливия – участки на высоте 4500-4800 м над уровнем море; Перу – нереальные по высоте дюны со сложным рельефом.

В Африке Марокко – экстремально каменистое место, там очень сложно ехать; а Мавритания – это низкие, но очень рыхлые пески, машина просто проваливается.

Но в этом году в Саудовской Аравии был самый сложный «Дакар» из всех. Его сразу наполнили по максимуму песком и бездорожьем. Было очень сложно ехать – даже с учетом нашего опыта. Больше всего меня удивил предпоследний этап – появились дюны, которых раньше не было. Высокие и мягкие. Обычно если дюна высокая, то достаточно плотная, но здесь был абсолютно особенный рельеф. Там как раз мы и застряли – знаменитый случай, когда нам помог Эдуард Николаев.

– Увязнуть в дюне – страшно или для вас это рабочий момент?

– Как правило, это страшно. Но чтобы страха не было и все работало на автомате, мы ездим на сборы и тренировки – например, в Марокко отрабатываем прохождение высоких дюн. Дюна – самый сложный рельеф, который есть в ралли-рейдах. В дюне машина не один раз может перевернуться – количество переворотов зависит от ее высоты. Если члены экипажа уже попадали в такую ситуацию, психологически им пройти дюну очень сложно.

Но важно сохранять спокойствие. В любой ситуации можно найти выход. Дюна – загадка, ее нужно понять и разгадать. Ни в коем случае, попав в нее, нельзя спешить или поддаваться страху. К тому же, кроме дюн, в ралли-рейдах еще приходится проходить гористые этапы с обрывами – психологически это тоже непростые участки.

– Во время ралли вы проводите целый день в машине, преодолевая сотни километров. Что обязательно берете с собой?

– В кабине у нас минимум личных вещей – берем только то, что необходимо во время гонки. У меня есть небольшой мешок – там храню наушники, личные принадлежности, маски. Кроме того, в машине есть наборы для выживания, для оказания первой помощи. В этом году у нас кабина стала меньше, так что туда не так много вещей помещается.

Питаемся мы батончиками. Есть специальные термосы, туда добавляем воду и закладываем лед. Каждые 250 км у нас остановка на 15 минут, во время нее как раз можно перекусить.

«Серийный и «дакаровский» грузовик строятся для разных целей»

– Насколько «дакаровский» грузовик отличается от серийного?

– Наша техника создается строго по регламенту. Когда вы строите спортивную машину, важно скомпоновать ее правильно по весу, найти нужный двигатель – сделать все, чтобы она была максимально послушной при управлении. Потом мы уже закладываем в нее температурные условия и предполагаемые нагрузки во время гонки – бывает много прыжков и тряски, важно эти препятствия проходить без проблем. Машина оттачивается годами и делается индивидуально под проект – такой как «Дакар», например.

Спецификация и комплектация автомобиля на «Дакар» индивидуальна и эксклюзивна. Мы точечно подбираем каждый узел, каждую деталь. Еще важно понимать, что серийный и «дакаровский» грузовики строятся для разных целей. У серийных кузов нужен для перевозки – например, песка или других грузов, а у нас цель – сделать кузов как можно легче.

Но есть и схожие элементы. Например, машины очень похоже внешне. Кабина на модели К5 предназначена и для самосвального серийного грузовика. Также «дакаровские» и серийные машины схожи по силовому агрегату, по раздаточной коробке.

– Сколько стоит построить грузовик для участия в «Дакаре»?

– В среднем около 800 000 евро. Различное наполнение, инфляция эту цену могут увеличивать.

– Чем отличается модель К5, которую вы использовали на «Дакаре-2022», от предыдущих версией «Камаза»?

– Первый грузовик из семейства К5 мы выпустили в июле 2021 г., второй – перед самым «Дакаром». Мы готовили машины в соответствии с новым регламентом, где прописаны нормы для участия в чемпионате мира. Сместили кабину назад, немного подрезали ее. Силовой агрегат тоже сдвинулся назад, в 2022 г. мы планируем еще его доработать, чтобы машина лучше вела себя на бездорожье. Кроме того, изменив баланс по весу, мы улучшили управляемость, поменяли подвеску. Это полностью новая машина, которая уже себя неплохо показала. Но мы все равно планируем еще ее улучшить и сделать быстрее. 

– Как пилоты физически готовятся к «Дакару», какие тренировки практикуют?

– В среднем я три раза в неделю занимаюсь в тренажерном зале. Тренировки комплексные – и силовые, и на растяжку, и на общую выносливость. Еще бегаю. Например, 8 мая пройдет благотворительный марафон Wings for life – его организует фонд, поддерживающий научные исследования спинного мозга. Готовлюсь.

Плюс играю с ребятами в футбол. Стараюсь посещать бассейн один-два раза в неделю – очень полезно для позвоночника. Зимой добавляются лыжи.

Мы стараемся при подготовке учитывать опыт профессиональных спортсменов. Проводим по три-четыре сбора в году по две-три недели в инновационном центре Олимпийского комитета. В программе – тренировки на психологическую устойчивость, на быстроту, на скорость, на общую выносливость.

Нам помогают известные в прошлом спортсмены – чемпион мира по биатлону Сергей Рожков, олимпийский чемпион по лыжам Михаил Иванов. Они стараются понять особенности нашего вида спорта и составить оптимальную для нас программу на год. Тем не менее, думаю, пока все равно нет готового рецепта, как эффективно подготовить успешного гонщика.

«К 2030 г. должны перейти на грузовики с водородной технологией»

– Владимир Чагин в одном из интервью говорил, что выезд на «Дакар» обходится в 1,5 млн евро. Плюс стартовые и прочие взносы. При этом призовых ралли-рейд не предусматривает. Какова экономическая эффективность участия в «Дакаре» для «Камаза»?

– В расходы нужно записать еще бюджет на строительство грузовика. Плюс в течение года много затрат на подготовку команды, а призовых действительно нет. Но здесь история не про финансы, ведь мы получаем огромную информационную отдачу.

«Дакар» – самая популярная гонка в мире, на ней мы представляем бренд «Камаза». Даем ему рекламу не только в странах проведения ралли, но и по всему миру, поскольку интерес к «Дакару» глобален. Причем рекламу получает не только «Камаз», но и все наши партнеры, представленные на борту.

В этом году нам важно было выиграть «Дакар» на новой модели К5 – показать, как мы использовали наши лучшие продукты. Саудовская Аравия – страна, куда могут потенциально поставляться «Камазы», либо вообще производиться там целиком. В том регионе у наших грузовиков большая популярность. Например, на въезде в один из биваков мы видели плакат с нашей машиной. Завод постоянно осваивает новые рынки, в том числе и этот. И работа с этими рынками перекроет все затраты, которые идут на нашу команду.

В целом, это нормальная практика. Так работают и другие производители – некоторые специально заходят в «Дакар» лет на пять, рекламируют свою продукцию, а потом ты видишь в этом регионе много машин этих марок.

– Сейчас активно обсуждается переход участников «Дакара» на водородные двигатели. «Камаз» готов к этой реформе?

– В этом году на «Дакаре» уже был грузовик на водороде. Поскольку для нас эта тема совершенно новая, мы обратились к одной из компаний с предложением посотрудничать (французская фирма Gaussin – «Ведомости. Спорт»). Уже провели переговоры и начали разрабатывать свой грузовик. Поначалу это будет машина гибридной компоновки, поскольку технологии очень активно развиваются, и мы хотим выбрать более точное направление. Позже планируем перейти на водородные элементы. Думаю, грузовик с гибридным двигателем появится через пару лет. При этом руководство «Дакара» уже поставило цель – все лидирующие пилоты к 2030 г. должны будут перейти на грузовики с водородной технологией.

– Успехи «Камаза» активно комментирует в соцсетях Никита Мазепин. Он как-то заявил, что хочет однажды поучаствовать в «Дакаре». Вы следите за его выступлениями в «Формуле-1»?

– Я большой любитель «Формулы-1». Прошлым летом мы проехались с Никитой Мазепиным на моем грузовике – показывал ему, как все работает. Иногда общаемся в соцсетях. Он увлекается ездой по бездорожью, даже присылал фотографии своего багги. В 2021 г. у Никиты был дебютный сезон – видел, что не все получалось. Но, учитывая его потенциал, в этом году он должен выглядеть сильнее.

Что касается участия Никиты в «Дакаре» – почему бы и нет? Мы знаем пример 2020 г., когда на «Дакаре» решил себя попробовать Фернандо Алонсо. Да, не все у него получилось – были перевороты, но здорово, что он не побоялся выйти на трассу.

– За кого вы болеете в «Формуле-1»?

– Когда начинал смотреть гонки в детстве, сильно болел за Михаиля Шумахера. Он был для меня примером. Сейчас мне нравится Макс Ферстаппен. Очень выделяется среди всех. «Камаз-мастер» принадлежит к семейству «Ред Булл» и здорово, что такой уникальный пилот гоняется в «Формуле-1» именно за эту команду.