Светлана Кузнецова: «Женщины большим жертвуют ради карьеры в теннисе»

Светлана Кузнецова – одна из самых титулованных теннисисток в истории России. Бывшая вторая ракетка мира дважды побеждала на турнирах «Большого шлема» в одиночном разряде – на US Open в 2004 г. и на «Ролан Гаррос» в 2009 г., два раза выигрывала мэйджоры в паре – на Australian Open в 2005 и 2012 гг. Кроме того, трижды брала в составе сборной России Кубок Федерации – в 2004, 2007 и 2008 гг. Всего за карьеру Кузнецова выиграла 34 турнира Женской теннисной ассоциации (WTA), 18 из которых в одиночном разряде, и заработала $25,8 млн призовых. 

Последний на данный момент матч спортсменка провела в июне 2021 г. на Уимблдоне, после чего взяла паузу из-за травмы колена – она продолжается до сих пор. Несмотря на долгое отсутствие в туре, 39-летняя Кузнецова отказывается признавать, что завершила карьеру. Сейчас теннисистка ведет активную жизнь вне спорта: выпустила именную линию одежды, снялась в сериале «Триггер», продвигает личный Telegram-канал и участвует в развлекательных шоу.

«Ведомости. Спорт» поговорил со Светланой Кузнецовой о теннисе, бизнесе и мотивации.

«Ощущения после побед – самые сильные эмоции»

– Многие спортсмены или, например, артисты, говорят, что завершают карьеру, а потом возвращаются. Не осуждаю их, но мне бы не хотелось так делать. Когда я точно пойму, что не выйду больше на корт, то сообщу об этом. Пока даю себе шанс вернуться. Многое зависит от физического состояния и ряда других факторов.

Сейчас я в стадии ожидания, но моя жизнь теннисом не ограничивается. Я стараюсь развиваться в разных направлениях, узнаю много новых вещей. И, конечно, забочусь о здоровье. Меня никто никуда не гонит. Когда захочу, тогда и приму решение. Мне комфортно в нынешнем статусе.

– Однажды Лена Дементьева (олимпийская чемпионка 2008 г. – Прим. «Ведомости. Спорт») сравнила спорт со своего рода наркотиком, поскольку он дает эмоции, которые невозможно найти нигде больше. Я с ней согласна.

Кроме того, в спорте ты в среднем можешь предсказать результат своей работы. А ощущения после побед, наверное, самые сильные эмоции, которые я испытывала. 

В обычной жизни все иначе. Ты можешь максимально вкладываться в проект, но результат неочевиден. Его может не быть вовсе, или он придет значительно позже. У меня так получилось в совместном проекте с Bosco. Я долго трудилась над созданием коллекции одежды, но с момента, когда мне казалось, что все уже готово, до момента, когда коллекция вышла, прошло около полугода. 

– Наверное, эмоциональная составляющая поражений. После каждого проигрыша ты впадаешь на какое-то время в депрессию. На втором месте – теннисный календарь, ты постоянно находишься в разных концах мира, вдали от дома, близких и родных.

– У меня нет конкретной цели стать депутатом или бизнесвумен. Я пока познаю себя вне тенниса, поскольку всю жизнь отдала ему. 

Сейчас у меня появилась возможность участвовать в проектах из самых разных областей. Мне эта разноплановость нравится. Для себя я давно поняла, что нужно заниматься тем, что приносит радость и вдохновение. 

– Я люблю этот вид спорта, он дал мне очень много. Мне по-прежнему хочется развиваться в нем и внести свою лепту. Сейчас изучаю различные теннисные методологии и школы. В этой части мне хочется получить больше знаний. Есть желание помогать развитию тенниса в России.

Что касается тренерства, то сейчас я не готова отдать свою жизнь подопечному, ведь это снова нужно отключаться от всего, ездить по миру, бросать все проекты. Понимаю, что на 100% вкладываться я могу только в себя. Мне проще самой вернуться в тур – если организм и здоровье позволят, я с удовольствием это сделаю.

Другое дело, когда меня просят о консультациях, я всегда с удовольствием их даю – насмотренность и опыт у меня все-таки серьезные. Раньше я не была уверена, смогу ли быть наставником, но, кажется, у меня достаточно хорошо это получается. Приходит прекрасный фидбэк. Уходить в одного игрока пока мне не хочется, но организовать глобальный проект было бы интересно.

«Инвесторов на коллекцию одежды не искала»

– Изначально я разрабатывала коллекцию самостоятельно. Инвесторов не искала, потому что, как только ты находишь инвестора, как будто теряешь голос и возможность креативить. Когда поступило предложение от Bosco, я сказала [главе Bosco di Ciliegi] Михаилу Эрнестовичу [Куснировичу], что для меня очень важно, чтобы на одежде было не просто мое имя, хотелось передать свое видение цветов, фасона. Он меня поддержал.

Я глубоко погрузилась в тему, но меня всегда смущали люди, которые говорят, что знают все о той или иной сфере. Я так не могу сказать даже о теннисе, а тем более об одежде. Чем дальше захожу в эту область, тем больше понимаю, как много еще нужно узнавать.

– Да. Это не такие заработки, какие были у меня в теннисе, но с чего-то нужно начинать. Работа над коллекцией еще в процессе, в ближайшее время выйдет вторая ее часть. Потребительский интерес отличный. Bosco довольны партнерством, мы уже планируем продолжение сотрудничества в следующем году.

– О стоимости говорить не могу по контрактным обязательствам. Но цена зависит от множества факторов – от места, где выпускаются ткани, которые ты будешь использовать, магазина, где будешь продавать товар, масштаба PR-кампании и т. д.

– Это точно не история для монетизации. Мне просто захотелось делиться своими мыслями с людьми, которым интересен мой образ жизни и в целом спорт. 

Я долго не вела соцсетей – не понимала, что могу туда публиковать. Но в кругу друзей я всегда была общительным человеком, они и убедили меня завести Telegram-канал. Стараюсь публиковать там интересный и полезный контент. Чтобы регулярно писать, тоже прохожу через внутренний барьер: четко и интересно формулировать мысли – отдельный навык. Telegram-канал меня в определенной степени дисциплинирует, ведь посты нужно ставить регулярно.

Фидбэк приходит очень хороший, я даже не ожидала. Регулярно встречаю людей разного возраста, которые говорят, что с удовольствием читают канал. Им нравится моя откровенность. 

– Конечно, мне помогает копирайтер. Мой вечный перфекционизм не позволяет допускать ошибки – если я что-то напишу некорректно, не прощу себе, так что доверяю профессионалам. Я делюсь мыслями, часто в голосовых сообщениях, а затем копирайтер трансформирует их в компактные тексты. Но ни одного поста не выходит без моего одобрения и контроля – все идет от меня. 

– Как такового контент-плана у нас нет. Я транслирую свою жизнь, высказываю мнение по интересующим меня событиям. Как только у меня появляется идея для поста, мы ее реализуем. Иногда бывают забавные случаи, когда мне ночью приходит какая-то блестящая, как мне кажется, мысль для поста, но я ее специально не публикую, ведь уже на утро может оказаться, что это ерунда.

«В теннисе стало меньше разнообразия»

– Глобально судить не берусь, но на поверхностном уровне могу сказать, что у нас сохранилась отличная школа детского тенниса для игроков до 14 лет и жесткая дисциплина. Но есть большая нехватка тренеров. В целом подготовка молодых тренеров у нас – это несистемный процесс. Бывшие профессиональные теннисисты, показывавшие высокие результаты, с неохотой идут тренировать, поскольку с финансовой точки зрения им гораздо выгоднее заниматься с любителями, а не с ребенком, на которого нужно тратить почти все свое время без гарантированного результата.

Из других проблем – остро чувствуется недостаток кортов, тренировочных баз и турниров. В том числе поэтому более или менее все игроки, которые показывают достойные результаты, уезжают тренироваться за рубеж. И судить их за это нельзя – они отправляются туда, где им будут предоставлены условия для дальнейшего прогресса.

– Насколько я знаю, в Сочи свою академию планирует открыть Лена Веснина. Но, опять же, появятся там корты, а кто будет на них тренировать? Для ребенка до 14 лет тренера найти еще можно, но затем начинаются проблемы. Чтобы быть хорошим тренером для игрока, готовящегося к профессиональной карьере, нужно самому иметь опыт участия в крупных турнирах, опыт поездок по всему миру. Таких ребят, живущих в России, к сожалению, мало.

– Изменила бы тренировочный процесс. Мое мнение – в России игрокам после 14 лет от тренеров достается слишком много критики и негатива, они слишком забитые. В Испании у игроков другое настроение – да, все пашут, но работают на позитиве, более расслаблены. Кроме того, там игрокам больше рассказывают о структуре тенниса, показывают специфику того или иного удара, а потом бесконечно отрабатывают все, что выучили. У нас же, увы, многие дети не понимают, что делают на корте, у них нет представления о стратегии игры, цели каждого удара.

– Когда я выиграла US Open в 2004 г., в прессе знаменитые в прошлом теннисисты говорили, что раньше были такие невероятные игроки, такая конкуренция, а сейчас никого нет. Было неприятно. После этого я зареклась проводить подобные сравнения, да и в целом они некорректны.

Теннис точно эволюционирует. У игроков повышается скорость, физическая готовность. Помню, когда я только начинала выступать в конце 1990-х, никто не занимался в тренажерных залах, не соблюдал диету, игроки ничего не знали о нутрициологии. Сейчас теннисисты стали более профессионально относиться к своему телу. Те же [Ига] Швентек, [Арина] Соболенко, [Елена] Рыбакина за счет физики просто снесли бы многих теннисистов середины 2000-х.

С другой стороны, в теннисе стало гораздо меньше разнообразия. И нет множества ярких личностей, как в мое время. Хотя без уникумов, конечно, не обходится. Например, меня поразило, как [Карлос] Алькарас после победы на «Ролан Гаррос» поехал отдыхать на Ибицу, а затем сразу отправился на Уимблдон, где тоже выиграл. То есть человек настолько свободен внутри, у него есть четкое разделение на работу и отдых, он успевает насладиться и тем и другим. Нас заставляли все время пахать – даже после крупных побед. Не было, к сожалению, переключения с рабочего ритма.

– Мирра [Андреева] уже практически состоявшаяся звезда. Главное – не останавливаться в развитии, реализовывать все свои возможности. Мирра безумно талантлива, у нее прекрасные перспективы, но еще есть много над чем работать. Отмечу и Диану Шнайдер. Она сильно спрогрессировала в этом году, замечательно играет. Это что касается наших молодых девушек. Из иностранок отмечу сестер [Линду и Бренду] Фрухвиртовых – чешки могут вырасти в очень сильных теннисисток.

– Мне кажется, все индивидуально. Для кого-то Олимпиада очень ценна, для кого-то нет. Помню, как в нулевые на Играх выступали все лучшие, а в российском женском теннисе конкуренция была такая, что Вера Звонарева не попадала в сетку Олимпиады, находясь на 12-м месте в мировом рейтинге.

Сейчас уровень Олимпиады упал. Это касается не только организации соревнований, но и статуса, а также общего посыла Игр – раньше Олимпиада существовала, чтобы сплачивать людей, сейчас мы видим дискриминацию российских спортсменов. Политика всех разъединила. Но я не теряю надежды на то, что ситуация изменится.

– Каждый из пунктов «реформ» нужно обсуждать отдельно. Не понимаю, зачем стадиону слышать переговоры игрока с тренером. При этом я за то, чтобы давать игрокам больше самовыражаться на корте – не ругаться матом, конечно, но создавать шоу, как это в свое время делал Джон Макинрой. Это привлекает болельщиков. Возможно, вскоре придут к тому, чтобы ограничивать матчи по времени, чтобы было удобнее телевидению. С другой стороны, как можно не любить мужские пятисетовики?

В целом лично я не против изменений в теннисе, направленных на большую интерактивность игры, но основные традиции все же должны оставаться.

– В этом вопросе много нюансов. Например, на Олимпиаде в тяжелой атлетике мужчины и женщины поднимают кардинально разный вес. Примерно та же ситуация в теннисе – чисто физиологически мужчины сильнее женщин. Так устроено природой.

Мужской тур приводит аргумент, что их матчи собирают больше просмотров по ТВ, на них покупают больше билетов на стадионы. Это факт, при этом женщины гораздо большим жертвуют ради теннисной карьеры. Во время выступлений теннисист спокойно может завести семью, жениться и вырастить ребенка. Теннисистка не может параллельно играть и заботиться о семье, рожать детей.

В вопросе равных призовых есть много «за» и «против». Мое мнение – мужчинам и женщинам должны платить одинаково. В конце концов, женщины не забирают призовые мужчин. Женский и мужской туры генерируют прибыль самостоятельно.

Организаторы «Больших шлемов» поднимают очень хорошие деньги. На призовой фонд игрокам идет лишь около 20–30% доходов. Так что возможность для повышения призовых точно есть.

– Мужчинам, конечно же, больше платят, из-за того что мужской теннис лучше продается. Важна также национальность спортсмена. Американец получает одну сумму, русский – совсем другую. Это связано с емкостью национальных рынков: в России он, к сожалению, небольшой. Кроме того, серьезное значение имеют внешние данные.

Например, когда мне было 16 лет, я занимала 1-е место в юниорском рейтинге, но Nike была неинтересна, потому что я русская и была не очень привлекательной. А какая-нибудь симпатичная американка, стоящая лишь на десятой строчке, спокойно могла получить контракт на $300 000 в год. Эта ситуация существует много лет и всем известна, ведь теннис – это тоже бизнес.