Павел Чинарев: «Я главный антагонист России»

На сервисе «Кинопоиск» 4 июля стартовал третий сезон комедийного сериала «И снова здравствуйте!» – о том, как бывший бандит в исполнении Андрея Мерзликина становится бессмертным. Роль злодея в проекте харизматично исполнил Павел Чинарев. Он рассказал «Ведомости. Городу» о съемках в боевиках и фантастике, актерской профессии и питерском рейве

– Это прежде всего авторский проект. Егор Чичканов не просто режиссер-постановщик – он и автор сценария. Это целиком его задумка, он горит ею. Меня сразу зацепил сценарий, написано было очень талантливо, живо и смешно. Чичканов вырос в семье литераторов, и это очень чувствуется. Я прочитал текст взахлеб и сюжет каждого нового сезона ждал вместе со зрителями. Пожалуй, это мой самый любимый проект последних лет.

– Люди любят жанр криминальной комедии. Но наш сериал – это еще и метафорическая история о борьбе за жизнь. Борис, герой Андрея Мерзликина, проходит через множество трансформаций – умирает и воскресает вновь. Вот об этом воскрешении, представленном в сериале буквально, и идет речь. Месть обидчикам для него лишь отправная точка, но постепенно он меняется, приходит к более гуманистическим ценностям. Находит любовь, профессию кондитера, да и вся история с Артемкой, молодым героем Дениса Власенко, – тот становится для него почти сыном. Так что «И снова здравствуйте!» не просто кровожадный боевик с черным юмором – мы постарались сделать его осмысленным и интересным с разных сторон.

– Да, за ними интересно наблюдать. Они полностью сыгрались, хотя и представляют совершенно, казалось бы, разные поколения актеров. У каждого свой подход к делу. Но я должен сказать, что весь кастинг подобран идеально. Каждый на своем месте. Коллектив сложился уже на первом сезоне, что не часто бывает, мне кажется. На площадку возвращаешься как домой, и это очень ценно.

– Задача была непростой, это точно. Нужно было отключить голову от тела, если можно так сказать. Конечности не слушаются головы, нейросвязи не проходят. В самом начале есть сцена, где мне нужно было бороться с собственной рукой. Нужно было придумать какую-то актерскую партитуру. Я долго кривлялся перед зеркалом, пытался найти точное движение, чтобы это не выглядело глупо и нелепо. В конечном итоге я пришел на площадку и признался, что ничего не выходит. Уже хотел просить переписать сценарий. Но с режиссером и группой мы стали искать выход вместе прямо на съемках. Это был большой эксперимент для меня. Кажется, получилось неплохо!

– Представьте, приносят вам автоматы, пистолеты и говорят: «Сколько хочешь отстрелять патронов?» Я говорю: «Ну, патронов сорок». А тебе: «Держи шестьдесят, парень!» Это какое-то детское удовольствие стрелять направо и налево. Каждый раз получаю огромный кайф.

– Я стараюсь не разделять кино на жанры. У меня нет какого-то одного любимого или нелюбимого. Кино – это настолько большой мир, что мне трудно однозначно ответить на такие вопросы.

Но раз уж вы спросили – про зомбаков мне нравится смотреть. Люблю смотреть фантастику, как создатели фильмов придумывают миры, изображают монстров. Многие ищут в этих фильмах какие-то смыслы, подтексты. Мне же кажется, что кинематографисты просто веселятся! Это веселое развлечение, ничего больше. Если вы посмотрели фильм про зомби и что-то поняли про эту жизнь, то у меня для вас плохие новости. Хотя, конечно, разное бывает.

– Положительных героев играть значительно скучнее, чем какого-то коварного негодяя. Мне безумно нравится играть злодеев. Но пробовать новое я, конечно, хочу. Сейчас как раз делаем новый проект для СТС, в котором я играю добродушного полицейского, отца двоих детей. И там все такое домашнее, плюшевое и апельсиновое. Почти «Папины дочки». Такой вот эксперимент!

Это правда хороший сценарий, смешная и добрая история. Когда меня пригласили, я даже удивился: я ведь главный антагонист России, а тут меня пробуют на хорошего парня в семейную комедию. Мы долго избавлялись от агрессивных привычек в моей актерской игре. Нет-нет, да и проглянет! Поэтому мне с профессиональной точки зрения это тоже интересно. Очень жду этот проект, сейчас активно идут съемки, выйдет, как я полагаю, в новом сезоне.

– С нежностью и особым трепетом. Это как неповторимая смена в лагере в 14 лет, последнее лето в деревне перед институтом, как первый раз на море без родителей. Можно еще много подбирать такие сравнения. Просто это правда был важный момент в карьере. Он может случиться, а может и не случиться. Такой сценарий попадает тебе в руки только раз. «Тряпичный союз» стоит в стороне от всех других проектов, на отдельной полке.

Должен сказать, что на такой же полке стоит и «И снова здравствуйте!». Это тоже авторское кино, хотя вроде и сериал, новый формат, но он для меня стал любимым проектом.

– «Этерна» должна стать событием, я уверен. Фэнтези для наших кинематографа и зрителя – сложный жанр. Поэтому создатели подошли к сериалу очень серьезно и скрупулезно. Нужно найти особый подход к аудитории, и это требует усилий и времени.

Я безумно люблю этот проект и своего персонажа – Робера Эпине. Он все время в кожаных доспехах на коне, со шпагой наперевес, с усами и какой-то невероятной прической на голове – это так круто!

Мне самому интересно, как все получится, как «Этерну» примет зритель. Сейчас продюсеры прицеливаются, когда лучше его выпускать. Дайте нам чуть-чуть времени – и мы вас приятно удивим.

– А я не посмотрел!

– Честное слово, мне было совсем не до этого. Конечно, интересно посмотреть на чужую работу, на то, как с ролью Мастера справился Евгений Цыганов. Но я в этом году так устал от Булгакова, от «Мастера и Маргариты», от всей этой всеобъемлющей поэзии, глубины... Хочется просто выдохнуть. Я не из тех артистов, которые смотрят параллельно всех Мастеров, чтобы взять самое лучшее. Меня Булгаков в этом году просто переехал. Отдохну и обязательно посмотрю.

– Это две совершенно разные профессии. Разные включенность, зоны и круги внимания. Даже работа на камерной и на большой сценах – очень разные вещи. Хотя я недавно для себя подметил, что комедийные сериалы по типу ситкома в чем-то очень похожи на театр. Сценическое существование актера схожее, когда ты немножечко разыгрываешь ситуацию, показываешь зрителю, что ты имел в виду вот в этой сцене. Но для каждой работы нужен свой подход, и мне лично интересно пробовать самое разное.

– Конечно, недавно играл на одной драм-н-бейс вечеринке. Ее организовал мой хороший друг диджей. Было прикольно. Я люблю электронную музыку: брейкбит, драм-н-бейс.

– Да, разумеется. Мое поколение – это питерский рейв. У меня самые теплые воспоминания об этом времени, о 90-х. О той тотальной всеобъемлющей свободе и безответственности. Легендарные времена. Я бы назвал их пиратскими в каком-то романтическом смысле.

– Я очень люблю динамичное, клиповое кино. Например, Квентина Тарантино и Роберта Родригеса – то, как они работают с музыкой. Трудно представить их фильмы со звуковой дорожкой Киры Муратовой, правда? Люди с хорошим музыкальным вкусом делают хороший видеомонтаж. Это очень важно в кино, и в наше время аудио и визуал постоянно сталкиваются друг с другом, не могут существовать отдельно.

– Никогда. Я ненавижу эту привычку у артистов. Я неоднократно видел, как артисты включают музыку в наушниках, готовясь к выходу на сцену. Мне кажется, это такая пошлятина. Я так в 14 лет готовился.

Хорошо помню, как один артист так готовился. Ему говорят: сейчас твой выход. Он отвечает, мол, все нормально, я настраиваюсь, и продолжает с наушниками по гримерке ходить. В итоге он пропустил свой выход, прослушал трансляцию, потому что пытался накачать себя какой-то эмоцией, которая, как ему казалось, подходила под его выход, под его роль. Но это нельзя коррелировать. Если я играю какую-то динамичную историю из Островского и слушаю перед выходом The Chemical Brothers, например... Это полный бред! К сожалению, я таких артистов знаю.