Марьяна Спивак: «Зрители думают, что актер в жизни такой же, как на экране»

– Да, после Звягинцева пошло. В российском кино часто любят раздавать амплуа после удачной роли. Мои друзья-актеры даже в шутку прозвали меня «заслуженная стерва Российской Федерации»– мне присылали огромное количество сценариев с предложением сыграть несчастную разведенную стерву с детьми. С одной стороны, это здорово, потому что я в жизни немного другая: играть персонажа, далекого от себя, всегда интереснее. Но я по природе сильный человек, играть лирическую бесхарактерную героиню гораздо скучнее, чем сильную самодостаточную женщину. В какой-то момент я поняла, что есть опасность застрять в одном образе: я уже сыграла похожих по характеру женщин в «Нелюбви» и в «Эпидемии» и нужно из этой роли выходить. 

Кроме того, зрители очень часто думают, что актер в жизни такой же, как на экране, путают экранный образ с реальностью. После выхода фильма «Нелюбовь» мы играли с сыном на детской площадке, дурачились, смеялись, за нами долго наблюдала одна женщина, просто сверлила меня взглядом. Потом подошла ко мне и спросила: «Вам никогда не говорили, что вы похожи на актрису, которая играла в фильме «Нелюбовь»?» Я отвечаю, что нет, никогда не говорили. А она продолжает: «Ну я вот так и поняла – вы нормальная, а вот та стерва, тварь...» – и дальше начинает материть «эту актрису». Я тогда растерялась, не нашлась что ответить, и мы с Гришей сбежали с этой площадки. 

В последнее время я стараюсь экспериментировать, браться за разные роли. В послужном списке появились комедийные истории-сериалы «Жуки» и «Мамонты». Раньше возможностей для «перевоплощения» было больше в театре, чем в кино. Например, в спектакле «Отелло» в «Сатириконе» у меня была целая палитра образов за один спектакль: Дездемона, которая представляется в глазах Отелло то милой девочкой, то роковой женщиной. Это был спектакль, в котором можно было сыграть совершенно разные характеры и жанры – и драму, и комедию. Я любила приглашать на этот спектакль кастинг-директоров и режиссеров, чтобы они посмотрели, что я могу быть разной. К сожалению, сейчас «Отелло» ушел из репертуара театра. 

– Райкин – прекрасный партнер, художественный руководитель и человек. Счастье работать с ним и как с режиссером, и как с актером. На сцене с ним всегда очень хорошая атмосфера, он всегда заряжает всех вокруг своей бесконечной энергией. Что важно: в партнерских репетициях ты ощущаешь себя с ним на равных. Нет каких-то рамок в общении, работе. Мы все сочиняем вместе, помогаем друг другу, он гений, который никогда не перестает удивляться и учиться новому. Мне бы хотелось, конечно, попробовать сыграть с ним в кино. Но он уже давно не снимается принципиально. Хотя ему периодически предлагают, но его жизнь – это театр. 

– Мне разное кино нравится. Я не фанат триллеров и фильмов ужасов, но иногда, бывает, попадается что-то такое жуткое, от чего невозможно оторваться. Я люблю смотреть сериалы на онлайн-платформах. Из историй про маньяков очень понравился сериал «Фишер». Фильмы ужасов я не люблю, боюсь. (Смеется.) Особенно если я одна дома. Начнешь, бывает, смотреть, потом мерещится всякое в темноте, боишься в туалет отойти. Хотя сама я снялась в парочке страшилок. Просто было интересно поработать в этом жанре. Весной, например, я снималась в новом проекте, мистическом триллере «Мы здесь, чтобы вам помочь». Это история про 14-летнего мальчика, который хочет выяснить настоящую причину пожара, в котором погибла его мать. Помогать ему будут двое охотников за привидениями. Я сыграла маму мальчика. У меня был обгоревший грим, жуткий. На площадке мне приходилось много летать на подвесах и тросах. Это интересный профессиональный опыт.

– Да, я верю. Нельзя исключать тот факт, что Вселенная неоднородна и существуют какие-то другие миры или измерения. Я вообще люблю фантастику и убеждена, что не все на свете мы можем объяснить разумом. 

Меня всегда интересовала взаимосвязь мозга и души в человеке. Я верю, что сила человеческой мысли способна как излечить, так и убить. Когда ты выражаешь какую-то сильную эмоцию, ты можешь либо помочь себе, либо просто разрушить себя изнутри. 

– Да, именно. Но кроме того, там очень нетривиальный сюжет, похожий на мозаику. Это был единственный проект на моей памяти, когда я каждую съемочную смену обкладывалась сценарием, перечитывала его много раз. Настолько в нем такая сложная структура, что можно запутаться. Множество флешбэков (художественный прием в кинематографе, показ неких событий в прошлом. – «Ведомости. Город»), разных вариантов развития события, а с каждой серией добавляются новые сюжетные подробности. Для меня самой это было настоящее исследование. 

– Трудно сказать: снимали все вперемешку. Мы все, включая режиссера Карена Оганесяна, постоянно сверялись со сценарием. Автор сценария Даша Грацевич все время находилась на съемочной площадке и старалась нам объяснять, что происходит, если мы путались. Можете смеяться, но я до сих пор не все поняла. После выхода первой серии друзья меня спрашивают, что будет дальше. А я честно отвечаю, что сама не знаю. Да, я читала сценарий, снималась в этом проекте, но сейчас я смотрю на готовый продукт, как это все смонтировано, собрано, и мне дико интересно как зрителю. Такого сюжета я еще не видела в кино. 

– Совпадение, конечно. Пробы были с разными артистами, но Карену показалось, что мы подойдем лучше. Я очень рада, что так сложилось. Мы сами с Лешей смеемся. Он прекрасный, нам очень комфортно работать вместе. Многие скептически относятся к нашему тандему после «Нелюбви». Но мне кажется, в «Черном облаке» у нас получилась совсем другая пара, другие отношения. Это же как в театре – тебя совершенно не смущает, что сегодня ты играл с одним партнером любовь, а завтра ты его же ненавидишь. Разные персонажи, разные истории. 

– Мне кажется, каждое поколение не понимает предыдущее. Иногда разница в возрасте может быть два-три года, а все равно чувствуется разрыв: на других песнях растешь и уже все – «вот в наше время такого не было». (Смеется.) Но так как артист всегда остается ребенком внутри, то в профессиональной сфере проще возрастную границу стереть. В жизни, конечно, часто бывает так, что все комплексы и проблемы человека связаны с тем, как в детстве складывались его отношения с родителями. Были ли в них понимание и любовь. 

– Не только родители, а вообще социум, который навязывает нам свои стандарты и диктует, что правильно, а что нет. А у тебя есть свое понимание того, как нужно жить. 

Рабочее название сериала было «Почему ты такая злая?». И мы пытались исследовать эту проблему – а почему главная героиня, подросток Оля, вот такая злая? Ей по-человечески трудно справиться с предательством, плохим отношением к себе. Тут не только родители, тут что-то большее, что и вырастает в это самое «Облако», которое разрывает ее изнутри. 

– Согласна. У меня, например, очень настороженное отношение к психотерапии. Я никогда не обращалась сама к психологу, хотя меня очень активно туда все посылают, но я пока не могу переступить через себя, потому что у меня есть недоверие к чужому человеку. Кроме того, я уверена, что у психологов тоже есть свои проблемы, а при этом они, как специалисты, должны хорошо все понимать и уметь и с собой договориться, и со своими пациентами. Это сложный конфликт. Как мы видим в «Черном облаке», часто это люди со своими заморочками. Имеет ли герой Янковского право лечить или ему самому хорошо бы полечиться?

– Конечно, актер должен быть психологом, чтобы разбираться в своей роли. В театральном институте нас учили, что актер – это губка, которая впитывает все вокруг, любые эмоциональные реакции. Я сама прошла через это. Когда у тебя умирает близкий человек, ты, как профессионал, начинаешь наблюдать за собой, замечать, как ты реагируешь, запоминать, в каком состоянии ты находишься, чтобы потом использовать это в работе. На самом деле это ужасно. Стоишь на кладбище, а сам наблюдаешь за собой, как ты себя ведешь, как это можно будет потом сыграть. Актеры всегда все контролируют, следят за людьми, за собой. Такая профессия, ничего с этим не сделаешь. 

– Честно говоря, не знаю. Планы были, конечно, но сейчас, когда Netflix ушел из России, никаких перспектив по этому поводу я не вижу. Думаю, эту историю можно считать законченной, впрочем, это не мне решать.