Что нужно в городе для счастья: безопасность, личное пространство и природа
Эмоции зависят от ландшафта, а преступность – от количества газоновУрбанисты выяснили, что жителям больших городов крайне важны крепкие социальные связи – но при этом современному человеку совершенно необходимы личное пространство и возможность уединиться на природе. Продолжаем публиковать размышления о счастье в мегаполисе из книги московских авторов «Terra Urbana: города, которые мы п...м».
«Если дома мы не чувствуем себя в безопасности, трудно думать о чем-то другом: ухудшается сон, появляются тревожность, усталость, иногда и депрессия», — пишет английский невролог, член Королевской коллегии психиатров Питер Кидуэлл в своей книге «Психология города. Как быть счастливым в мегаполисе».
И потребность в безопасности, равно как и в «убежище», субъективно надежном и защищенном доме, относится к числу биологических и не компенсируется внешними уверениями или гарантиями: безопасность должна ощущаться, а не обещаться.
Потребность в безопасности тесно связана с потребностью в определенном уровне автономии, в наличии собственной территории, зоны принятия личных решений, независимости от всего того, что находится «снаружи»: мой дом — моя крепость.
Возможность спрятаться от раздражающих факторов окружающей среды — навязчивых людей, городского шума, неприятных запахов, выхлопных газов и т. д. — играет колоссальную роль и психологически не менее значима, чем безопасность от прямых угроз жизни, здоровью и имуществу. Постоянный шум лишает человека чувства защищенности и комфорта не менее эффективно, чем отсутствие надежного замка на входной двери в криминальном районе.
«Чем менее зеленый район, тем больше там преступлений»
С чувством защищенности тесно связан и третий фактор комфортного существования — доступ к природе, врожденную тягу человеческого вида к которой выдающийся социобиолог Э. Уильсон назвал «биофилией». С ней связана инстинктивная тяга к садам и паркам, цветам и деревьям, а также культивируемые многими горожанами и лишенные, как кажется, прагматического смысла огородничество и садоводство.
«Мы обнаружили, что эмоции зависят от ландшафта. Люди отмечали самое сильное ощущение счастья и свободы от нервного напряжения, когда переступали ворота общественного сада», — пишет урбанист и журналист Чарльз Монтгомери в книге «Счастливый город».
«Результаты исследований последних десятилетий четко свидетельствуют, что люди чувствуют себя лучше просто оттого, что находятся на природе, видят ее и прикасаются к ней».
Многочисленные исследования свидетельствуют о том, что наличие контакта с природой положительно влияет на человека в целом — на самоощущение, мотивацию, продуктивность и т. д.
При этом чем более живой и разнообразной оказывается инкорпорированная в городскую среду природа, тем лучше, а плоские и монотонные ландшафты, наоборот, оказывают демотивирующее воздействие: «Посетители чувствовали себя лучше, когда гуляли по парку, где было много разных деревьев и птиц, а не только лужайки с редкими группами деревьев. Чем более «беспорядочен» и разнообразен пейзаж, тем лучше», — уверяет Монтгомери.
Во многих городах благополучной и традиционно выступающей эталоном качества жизни Швейцарии (особенно в ее немецкой части, например в Бадене) обращает на себя внимание странная психологическая непривлекательность типичных ухоженных и зеленых дворов малоэтажных многоквартирных домов.
Дворы просторные и представляют собой идеально плоский аккуратно постриженный газон, окаймленный по периметру широкой пешеходной асфальтированной дорожкой. Появляющиеся иногда на дорожках мамы с колясками, как и не менее редкие дети, играющие на газоне, смотрятся удивительно несуразно, и, вероятно, поэтому большую часть времени дворы совершенно пусты.
Причина видится достаточно простой: по сути, эти дворы представляют собой бетонную коробку без верха, низ которой застлан дерном (газоном); несмотря на озеленение, ничего природного в этом плоском и полностью искусственном ландшафте нет, а простота и монотонность его организации (серые стены и стекла домов, ровный зеленый газон) внушают уныние и отталкивают потенциальных пользователей из окружающих домов.
«Нам нужна не только тайна, но и затейливость. И зданий это тоже касается. Врожденная любознательность влечет нас ко всему необычному. Нам больше нравятся перепады высот, растительность, деревья, реки и озера, чем безжизненные равнины. Городские парки с деревьями и водоемами в целом воспринимаются нами как приятный пейзаж», — объясняет П. Кидуэлл в книге «Психология города».
Экопсихологи Ф. Куо и У. Салливан установили, что близость с природой (например, в форме наличия во дворе частного дома травы и деревьев) стимулирует социальные связи: в таких дворах гораздо чаще можно увидеть играющих детей и общающихся (с напитками или барбекю) взрослых, чем в забетонированных.
Еще более красноречивой оказалась криминальная статистика.
«В зданиях, из окон которых можно было видеть траву и деревья, совершалось вдвое меньше преступлений, чем в тех, окна которых выходили на бетонные дворы. Чем менее зеленым был район, тем больше там отмечалось разбоев, грабежей, убийств», — упоминает Ч. Монтгомери.
Отрывок из книги «Terra Urbana: города, которые мы п...м», издательство «Эксмо».
Авторы — директор Научно-исследовательского и проектного института городского транспорта Москвы «МосТрансПроект» Александр Поляков и доцент кафедры философии и методологии науки МГУ им. М. В. Ломоносова Тарас Вархотов.