Андрей Луговой: «У нас шесть лет существует закон, который не работает»

В ходе заседания комитета ТПП РФ по развитию экономики замкнутого цикла, прошедшем 1 декабря, участники рынка переработки вторсырья и утилизации отходов вместе с представителями Минприроды, Минпромторга и Минэкономразвития России обсудили правительственный законопроект о совершенствовании системы «Расширенной ответственности производителей» (РОП), определяющей обязательства и денежные сборы с производителей товаров за утилизацию упаковки, в которой они продаются. Председатель комитета ТПП, депутат Госдумы РФ Андрей Луговой по итогам дискуссии рассказал «Ведомостям Экология» о главной проблеме законодательства в этой сфере.

Почему именно Вы решили заняться темой РОП в рамках реформы отрасли обращения с отходами?

В комитете Госдумы по безопасности и противодействию коррупции в течение многих лет я провожу тщательный анализ, какие из существующих отраслей экономики в настоящее время находятся в так называемой «серой зоне» и активно используются в криминальных и коррупционных схемах. Мы разрабатываем законопроекты, которые позволят ликвидировать существующие пробелы и будут способствовать «обелению отрасли», принесут дополнительные доходы государству в виде налогов и защитят права и интересы добросовестных участников рынка. В первую очередь это касается ломозаготовительной отрасли.

За последнее время ко мне поступило значительное количество обращений, связанных с возможными злоупотреблениями в рамках РОП. При детальном изучении темы мы с коллегами пришли к выводу, что у нас сегодня вообще все вторичные ресурсы находятся в «серой зоне». Мой долг, как депутата Государственной Думы, председателя профильного комитета в ТПП, изменить существующую ситуацию.

Можете коротко пояснить, в чем состоят эти «злоупотребления»?

Проблема в том, что те производители товаров, которые обязаны уплачивать так называемый «экологический сбор» за утилизацию упаковки, договариваются с утилизаторами, платят им деньги, обмениваются бумагами, а на самом деле ничего не происходит. Все это не утилизируется, как положено по закону, а банально складируется на полигонах. Получается, что у нас уже шесть лет существует закон, который попросту не работает.

Что именно не сработало?

В результате не происходит главного – создания утилизационных мощностей. Экологический сбор собирается, но это всего около 3,5-4 млрд руб. вместо ожидаемых 300 млрд руб.

При этом, изучая публикации в прессе, я отметил, что подавляющее число комментариев по этой теме дают крупнейшие транснациональные компании, производители потребительских товаров, продукция которых в основном в упаковке и продается. Публично они заявляют о том, что готовы брать на себя полную ответственность за утилизацию упаковки, но при этом всеми силами стараются избежать увеличения нормативов. Им уже вторят и некоторые бизнес-ассоциации, и уже на достаточно представительном уровне озвучивают алармистские тезисы о том, что в результате увеличения норматива до 100% все товары резко подорожают чуть ли не на 20%, на 30%. В настоящий момент, в том числе и после сегодняшнего обсуждения, уже очевидно, что это попросту ложь: элементарные расчеты показывают, что доля расходов на утилизацию упаковки по всем основным видам товаров даже при 100%-ном нормативе колеблется в пределах 1% от их цены.

И как же решить проблему?

Поменьше обращать внимание на зарубежных производителей и больше слушать отечественных игроков рынка, которые уже сегодня инвестируют и занимаются переработкой вторсырья. В России, например, уже почти 100% картона успешно утилизируется, но если «макулатурщики» этим озаботились раньше и уже наладили производство, то по остальным видам упаковки мы этого не видим. При этом получается, что те, кто добросовестно выполняет закон, теперь находятся в худшем положении нежели те, кто этот закон нарушает. А просто предоставить несколько тысяч баков для сбора отходов, как это сделали некоторые крупные международные компании, никакого влияния на проблему не оказывает.

Может быть, не хватает каких-то стимулов от государства?

Безусловно! Государство может и должно стимулировать переработку. Например, если ты покупаешь упаковку или товары, сделанные из вторичных материалов, то должны быть какие-то ценовые преференции, чтобы ты ее покупал. Но основная проблема не в этом, а в том, что даже отсортированный гражданам мусор негде перерабатывать.

Мы сегодня все понимаем, что обычный гражданин будет системно заниматься сортировкой мусора у себя дома не потому, что это модный «тренд», а только в том случае, если он четко знает, что этот пластик, стекло или бумага — точно уедут к переработчику. А мотивация все это перерабатывать есть только у тех, кто производит эту упаковку – это целлюлозно-бумажное производство, стекольные и нефтехимические предприятия.

Поэтому свою роль как председателя комитета ТПП по развитию экономики замкнутого цикла я вижу в том, чтобы на этой площадке объединить представителей бизнес сообщества, которые на практике занимаются вопросами утилизации и переработки вторичного сырья, и могут объективно сказать, какие именно нужны условия для того, чтобы создать эти мощности. Мы должны стимулировать тех, кто производит упаковку, чтобы они у себя формировали замкнутый цикл производства и весь мусор, валяющийся в буквальном смысле на земле, стал для них ценным сырьем.

В теме РОП действительно есть много подводных камней и проблем, в частности, потребуются большие расходы на администрирование системы, но у ответственных игроков рынка есть конструктивные предложения, чтобы закон шестилетней давности наконец-то заработал. Если нам не получится этого сделать до внесения законопроекта в Госдуму, то постараемся внести соответствующие поправки на этапе обсуждения и рассмотрения в ходе пленарных заседаний. Если же закон будет принят без необходимых бизнесу поправок, то нам снова придется только ждать и смотреть, что получилось. Но в этом случае мы снова можем потерять время – год, или два, или три.