Проклятие второго тура. Политологи о причинах поражения кандидатов от власти на выборах
Жители Хабаровского края и Владимирской области голосовали не за нового руководителя, а против действующего
В минувшее воскресенье действующие губернаторы впервые с 2015 г. проиграли выборы. В Хабаровском крае и Владимирской области победу одержали кандидаты от ЛДПР – Сергей Фургал и Владимир Сипягин соответственно. «Ведомости» спросили политологов о причинах поражения кандидатов от власти.
Александр Кынев, доцент Высшей школы экономики: «Вторые туры – гарантированное поражение власти»
«Ситуация описывается формулой – властный электорат исчерпаем, он мобилизуем во время избирательной кампании, и его есть столько, сколько приходит в первом туре. Стратегия низкой явки как раз базируется на том, что мы своих приводим, а остальные пусть сидят дома. Как только явка растет, вся прибавка уходит оппозиции. И тут неважно, кто вышел во второй тур. Во втором туре происходит голосование от противного. В последние несколько лет произошла деперсонализация губернаторского корпуса – стало неважно, как зовут губернатора, стала важна консолидация административного ресурса. Массовые кадровые замены губернаторов на никому не известных людей – это символизм, наступление технократии. Технократия – личность не имеет значения, важна система власти и мобилизация по ее технологиям. Деперсонализация губернаторов обернулась деперсонализацией протеста. Неважно, кто оппонент, важно голосовать против. Ситуация по регионам отличается исключительно тем, что есть регионы более сложные и менее сложные.
Федеральному центру комфортнее постоянно ротировать, менять губернаторов, но это тоже не всегда спасает. Слишком частые замены – бардак и начало разбалансировки системы контроля. Для власти вторые туры при нынешней ситуации – гарантированное поражение. Логично предположить, что власти их выгоднее отменить и перейти к системе относительного большинства. Есть регионы, где побеждали сильные оппозиционные лидеры типа Сергея Левченко в Иркутской области в 2015 г., но таких регионов мало, не в каждом есть лидер оппозиции».
Дмитрий Бадовский, председатель совета директоров фонда «Институт социально-экономических и политических исследований»
«Проблемы на губернаторских выборах в основном возникли там, где на выборы шли давно находящиеся у руля люди, по отношению к которым накопились усталость и раздражение. Большинство же молодых технократов на губернаторских выборах избрались спокойно, хотя иногда, например в Новосибирской, Амурской областях или в Алтайском крае, для этого пришлось сильно управлять конкурентностью и линейками кандидатов от оппозиционных партий. В последнее время на посты губернаторов пришли молодые менеджеры, которые раньше не были замечены в политическом управлении. Избиратели, когда голосовали во вторых турах за прежде неизвестных кандидатов, просто могли провести аналогию с молодыми губернаторами в других регионах. Теперь в двух регионах будут новые врио, а во Владимирской области и Хабаровском крае будут создаваться дополнительные шаги для безопасности и стабильности управления – от повышения квалификации для новых губернаторов до построения управленческих команд и большего контроля со стороны федерального центра.
Пенсионная реформа и другие негативные для социально-экономических настроений факторы уже привели к снижению рейтингов власти, теперь они реализовались и на выборах. Модель вторых туров во всех случаях была протестной: рост явки за счет протестного электората, голосование не столько за нового руководителя территории, сколько против прежнего и «против всех и всего» одновременно. Для политической системы в целом и для ее будущего важно и хорошо, что протест реализуется электорально, а не на улице и абсорбируется системными парламентскими оппозиционными партиями.
Предстоит обновление партийно-политической системы перед выборами в Госдуму 2021 г. Партийная система будет реструктуризироваться и укрупняться примерно до 20–-25 партий. Партии второго эшелона, которые уже частично – по крайней мере на левом фланге – проявляли себя на последних выборах, получат новые шансы и станут средой для выдвижения новых политиков. Период обновления ждет и нынешние парламентские партии, пока же процесс обновления запущен только в «Единой России». В процессе смены поколений в оппозиционных парламентских партиях власть усилит работу с ними для выращивания и подготовки кадрового резерва, в том числе и на региональном уровне».
Андрей Колесников, руководитель программы «Российская внутренняя политика и политические институты» Московского центра Карнеги
«Это пока еще не выборы, это демонстрация жителями конкретных регионов недовольства ситуацией в стране и на их территории. Выбора здесь нет, потому что нет отличий между кандидатами – ни идеологических, ни содержательных. Они все встроены в систему, просто в большей или меньшей степени. ЛДПР не оппозиционная партия, а один из действующих механизмов администрации президента, то же самое КПРФ.
Удивительно, до какой степени администрации разных уровней с таким тупым упрямством настаивают на согласованных кандидатах и пытаются отсечь несогласованных. Какая разница? Все эти кандидаты одинаковые. Согласовали бы того же Андрея Ищенко в Приморье – он бы выиграл выборы и тут же заявил, что полностью присягает Путину и готов встроиться в систему. По сути все кандидаты провластные, но администраторы выборов разных уровней продавливают согласованного человека, вместо того чтобы страховаться.
Реальную конкуренцию убил муниципальный фильтр и другие механизмы. Сейчас это, с одной стороны, борьба нанайских мальчиков. Однако с другой стороны, эти выборы играют роль социологического барометра – люди недовольны, и поэтому такой результат. Свою роль сыграла и пенсионная реформа, которая стала триггером и для других накопившихся причин.
Технологически понятно, что делать власти, – считать всех кандидатов, допущенных к выборам, своими. Что делать содержательно, сказать пока сложно. До парламентских выборов осталось три года, а у нас не переформатированы партии, нет преемников нынешних лидеров. Если в 2021 г. «Единая Россия» проиграет выборы, то считать ли это поражением власти в целом, или если будет баланс между «Единой Россией» и квазиоппозицией, то это тоже победа власти?
Есть еще один фактор – раньше, если Путин с кем-то встречался, фотографировался, то этот кандидат побеждал. На Андрее Тарасенко в Приморье эта схема дала сбой. Харизмы Путина стало не хватать, чтобы вытаскивать кандидатов. Поэтому автоматизм голосования за власть может быть утрачен к 2021 г., люди могут почувствовать вкус к хождению на участки и голосованию хотя бы за разрешенные партии и кандидатов».
Константин Костин, председатель правления Фонда развития гражданского общества
«Я бы сказал, что мы увидели подтверждение гипотезы о проклятии второго тура, когда действующий губернатор обычно проигрывает. Во втором туре происходит резкий отток ситуативного электората, и даже не важен результат, с которым человек вышел во второй тур. Этот ситуативный электорат всегда присоединяется к тому, кого считает победителем, в первом туре это действующий руководитель, а во втором – его оппонент. Произошел рост протестной мобилизации, и все эти люди проголосовали за альтернативных кандидатов. А поскольку еще и явка во вторых турах повыше на 4–5%, то, соответственно, этот прирост дал в плюс оппозиционерам 8–10% голосов.
Власти не нужно доводить дело до вторых туров, там же, где они могут случиться, надо внимательно смотреть на конкурентов – чтобы они были способны руководить регионом. Нужно дорабатывать систему мониторинга за территориями, чтобы предвидеть подобные ситуации кризисного характера. За несколько месяцев до выборов из четырех этих регионов только Хакасия считалась проблемной.
Такое голосование стало реакцией на пенсионную реформу. Если бы вдруг при помощи административных методов продавили победу кандидатов от власти, то сегодня было бы огромное возмущение, в том числе со стороны ЛДПР и КПРФ. А им в среду предстоит голосовать во втором чтении за пенсионную реформу. Так что если единственная цена за спокойное прохождение пенсионного законопроекта – это ситуативное падение рейтинга «Единой России» и судьба четырех не очень популярных губернаторов, то это очень удачное разрешение кризисной ситуации. Можно сказать, сэкономили на отступных и дешево отделались».