Эволюция бизнеса

Могут ли социальные проекты найти частных инвесторов и как оценить такие вложения, много ли в России социальных предпринимателей, нужна ли им особая поддержка государства и правда ли, что это всегда микробизнес? В колонке для «Ведомости&» отвечает директор фонда региональных социальных программ «Наше будущее», один из главных экспертов по теме социального предпринимательства в России Наталия Зверева.

Рост интереса к социальному инвестированию в России связан прежде всего с развитием направления социального предпринимательства, которое сегодня уже перестало быть редким явлением. Ряд социальных предприятий созрели для привлечения внешних инвестиций, а спрос чаще всего рождает предложение. Фонд «Наше будущее» также привлекает внимание российского общества к такой возможности, поскольку в силу ограниченности ресурсов не может обеспечить финансированием весь растущий и развивающийся сектор. Для развития социального инвестирования в России необходимы законодательное оформление понятия и критериев социальных инвестиций и отработка механизмов гарантийного и концессионного участия государства в таких проектах – это могло бы стать первым шагом в стратегии государственного стимулирования этого сектора.

Нужно больше успешных кейсов, нужна популяризация социально ответственного инвестирования, организация площадок для взаимодействия инвесторов и социальных проектов. Успешный пример в этой сфере – совместный проект фонда и правительства ХМАО-Югры, нацеленный как раз на создание эффективного механизма негосударственной финансовой поддержки социальных проектов. Проект позволяет решать социальные проблемы, вовлекая частных инвесторов в процесс финансирования социальных проектов, повышать качество социальных услуг, открывать новые направления и развивать конкурентную среду в социальной сфере при активной поддержке со стороны муниципальных и региональных властей. В рамках проекта уже проведено три инвестиционные сессии. Крупнейший из представленных на них проектов – концессионное соглашение о реконструкции и оборудовании детского сада на 615 детей. Администрация Нефтеюганска заключила концессионное соглашение с социальным предпринимателем и инвестором на 286 млн руб., а также предоставила гарантии по наполняемости детского сада на 30 лет.

Социальные инвестиции всегда имеют больше условий, чем коммерческие. При коммерческих инвестициях есть две группы критериев: доходность и риски. В социальных к этим двум добавляется третья группа – социальное и/или экологическое воздействие, в которую входят как предпочтения самого инвестора решать ту или иную социальную проблему в том или ином регионе, так и способ, эффективность и уже достигнутые социальным предприятием результаты по ее решению. Дополнительная сложность – вопрос границ и возможностей влияния инвестора на ключевые решения в проекте и управление социальным предприятием. Социальным предпринимателям часто сложнее допустить новое лицо к организации внутренних процессов – не все к этому готовы.

Оценку социального воздействия проводят разными способами все социальные инвесторы. Иногда они используют собственные методики, иногда пользуются методиками, разработанными другими организациями. Метод SROI (social return on investment) – один из наиболее эффективных. Его эффективность выше, если есть доступная статистика по социальным расходам государства на решение той или иной социальной проблемы в конкретном регионе в расчете на одного человека или на единицу продукции. Но идеального метода пока не существует.

Сейчас мы проводим пилотный проект по внедрению метрики SROI для оценки своих проектов. По уже оцененным проектам показатель варьируется от 2 до 7 руб. на каждый рубль вложенных средств. Наибольший эффект показывают проекты в сфере здравоохранения и гериатрии.

В 2007 г. в России о социальном предпринимательстве практически никто не знал, мы изучали международные практики и пытались адаптировать их для России. Привлекли швейцарских консультантов – компанию WISE, изучили, как работают крупнейшие мировые фонды – Фонд Ашока, Фонд Сколла, Фонд социального предпринимательства Шваба и многие другие. Мы составили полное представление о том, какие проекты они поддерживают и какие критерии используют в отборе.

Одновременно нам нужно было понимать, как обстоят дела в нашей стране. Для этого мы привлекли Высшую школу экономики. Она подготовила аналитический отчет – и стало понятно, что в России есть все предпосылки для развития социального предпринимательства.

Проанализировав зарубежный опыт и российский потенциал, в 2008 г. наш фонд провел первый закрытый конкурс по отбору проектов. На него мы адресно пригласили более 200 НКО и благотворительных организаций, у которых были доходы от своей деятельности. В результате на конкурс пришла 31 заявка, из которой мы поддержали четыре. Наши первые победители до сих пор работают и достаточно успешны.

Чем больше становилось проектов в портфеле фонда, тем лучше мы понимали российскую специфику социального бизнеса. Изменялась процедура отбора, критерии выбора победителей конкурса становились более четкими и понятными, и мы начали принимать заявки в режиме онлайн по всей стране. Мы стали проводить информационные кампании в регионах, чтобы как можно больше людей узнало о таком виде бизнеса, у фонда появилось более 200 партнеров по всей России: представители власти различных уровней, вузы, общественные организации, финансовые.

Сегодня социальное предпринимательство – уже не просто инициатива отдельно взятых людей, а общественно-экономическое движение. И в ближайшей перспективе оно будет все существеннее влиять на процессы в экономике и социальной сфере всей страны. Социальные предприниматели – это уже не только малый, но и средний бизнес. Именно поэтому в этом году мы вновь внесли изменения в наш конкурс «Социальный предприниматель» и увеличили объем финансирования до 40 млн руб. для масштабных социально преобразующих проектов.

Против такой поддержки выступает, например, Питер Холбрук, глава Коалиции социальных предпринимателей Великобритании. Но, во-первых, правительство Великобритании уже оказало существенную поддержку социальным предприятиям через специальные законы и создало для них финансовую инфраструктуру, поэтому им, возможно, больше не нужна дополнительная поддержка. Кроме того, социальные предприятия Великобритании уже прошли определенный путь развития. Социальный сектор столкнулся с большим количеством имитаций социальной миссии в коммерческом бизнесе. Реакцией на эти имитации стало создание специальной организационно-правовой формы для социальных предприятий, при которой из них невозможно вывести активы в случае банкротства, и появление специальных организаций, которые сертифицируют социальные предприятия. И еще: социальных предприятий в Великобритании достаточно много по сравнению с любой другой страной мира, поэтому там нет необходимости стимулировать их создание с помощью налоговых или иных преференций.

В России ситуация иная. В нашей стране нет закона о социальном предпринимательстве, как и нет зафиксированного определения и критериев социального предпринимательства. Поэтому федеральные, региональные и местные органы власти ограничены в возможностях поддержки социальных предприятий, даже если она не связана с финансовыми или налоговыми льготами.

И в отличие от Великобритании российские социальные предприятия ограничены в возможности привлекать финансирование для развития. Предприятия в форме НКО не могут привлечь банковский кредит, а инвесторы, вкладывающие в социальные предприятия коммерческих организационно-правовых форм, не имеют льгот – в отличие от той же Великобритании, где социальные инвесторы получают налоговый вычет в размере 30%.

Государство показало свою готовность к аутсорсингу услуг в социальной сфере, приняв закон 442-ФЗ – «Об основах социального обслуживания граждан». Но в регионах требуется большая работа по выстраиванию региональной нормативно-правовой и административной базы. К сожалению, она не везде ведется эффективно. Здесь очень важна готовность чиновников среднего звена менять процедуры, делать их удобными и для людей, получающих социальные услуги, и для предпринимателей, их оказывающих, и для себя с точки зрения контроля качества. Мы у себя в фонде агрегируем информацию о лучших практиках регионов.

По-прежнему больше всего социальных предпринимателей приходит с решением проблем в сфере дошкольного образования, но направлений для занятий с детьми становится все больше. Все острее встает вопрос обеспечения доступа к качественным занятиям для детей с особенностями развития. В регионах не хватает таких услуг, а ведь чем раньше начать заниматься с такими детьми, тем больше шансов, что к моменту поступления в школу их развитие приблизится к норме и в дальнейшем они смогут вести полноценную жизнь. Остро стоит проблема нехватки гериатрических центров и организации кратковременного и долговременного ухода за пожилыми людьми и маломобильными группами населения. Наиболее трудно идет развитие предпринимательства в сфере экологии – здесь требуются большие вложения на старте бизнеса, есть трудности в организации сбора сырья для переработки и сбыта. Пока мы видим, что этот рынок находится еще в начальной стадии развития в России, но здесь есть большой потенциал для социальных предпринимателей.

Каждый из перечисленных игроков может внести свой вклад в развитие социального предпринимательства и инвестирования: государство – с помощью создания ясной и отвечающей реальности законодательной базы, с помощью аутсорсинга социальных услуг, с помощью гарантийных и концессионных механизмов инвестирования в проекты социальных предприятий; крупный бизнес – с помощью разных форм социального инвестирования, обучения, консалтинга; общественные организации – с помощью популяризации деятельности и обмена опытом.

Недостаточный уровень предпринимательской культуры у граждан России в целом в силу объективных исторических причин, политика высоких процентных ставок, делающая недоступным банковское кредитование для большинства социальных предприятий, неразвитость сферы частных и корпоративных социальных инвестиций.

Социальные предприниматели сталкиваются с теми же проблемами, что и малый и средний бизнес, – нехватка ресурсов, кадров, проблемы со сбытом, сложности в развитии и масштабировании бизнеса. Социальным предпринимателям не так просто найти единомышленников и партнеров, которые бы разделяли их ценности и также желали решить ту или иную социальную проблему.

Для институционализации социального предпринимательства как явления сделано уже много. Какие задачи теперь? Прежде всего укрупнение и профессионализация сектора социального предпринимательства, создание для него благоприятных условий с точки зрения инфраструктуры, финансирования, продвижения, узнаваемость социальных предпринимателей и высокое доверие к ним со стороны общества. Следствием этого будет увеличение вклада социальных предприятий в ВВП страны. &