Почему коронавирус убьет экономический либерализм

Говорят, что в британской армии есть правило «шести П»: правильная предварительная подготовка предотвращает плохой перформанс. Есть еще варианты с другим числом «П», если убирать прилагательные или добавлять нецензурные – сути это не меняет. В ситуации с пандемией COVID-19 поразительным исключением выглядит статистика из Германии. Страна – один из «лидеров» по числу зараженных в мире, но при этом показатели смертности и критических случаев там минимум в 5–10 раз лучше, чем где бы то ни было. В чем причина немецкой аномалии?

Согласно недавней статье в Financial Times немцы, имея перед глазами пример Китая, быстро закупили дополнительное медицинское оборудование, создали мобильные госпитали, мобилизовали врачей, стали массово тестировать население. Для обработки анализов они даже мобилизовали ветеринарные клиники. Последнее для меня звучит особенно удивительно, поскольку в нашей стране это работает скорее наоборот: ветеринары иногда советуют анализы, взятые у животного, отдавать под своим именем в «человеческую» лабораторию, чтобы гарантировать их правильную обработку.

С учетом всех (справедливых) оговорок о качестве статистики и различиях в ее сборе выглядит так, что немцы хорошо подготовились – по крайней мере, лучше других. То же можно сказать про Австрию, страны Скандинавии, Южную Корею и, наверное, Швейцарию. За исключением последней во всех этих странах экономика не является «чисто» рыночной – там велика роль государства. Это может выражаться в сильных механизмах поддержки всеобщего благосостояния или/и стратегической роли государства в отдельных отраслях, в частности в здравоохранении.

Тот факт, что системы здравоохранения большинства стран оказались неподготовленными к пандемии, уже называют неприемлемой халатностью. Что бы там ни говорили ведущие финансовые аналитики, COVID-19 не явился пресловутым черным лебедем. Почему? Потому что «прилет» черных лебедей нельзя предсказывать, изучая исторические данные. Массовые эпидемии – можно. Мир просто недооценил вероятность предсказуемого и даже неизбежного трагического сценария.

Из этого, конечно, последуют выводы. Уже сейчас ведущие экономисты говорят о необходимости скоординированного глобального ответа на вероятные последствия пандемии и повсеместно введенного карантина. В итоге будут созданы новые надгосударственные фонды, помогающие странам прямо управлять рисками пандемий и природных катастроф. Пока это занятие было лишь прерогативой международных организаций вроде Всемирного банка и относилось только к поддержке бюджетов отдельных развивающихся стран. Распространение COVID-19 ясно указывает на то, что через 2–3 года практики страхования от того, что англосаксы называют Acts of God, станут вездесущими. Параллельно везде государство вынужденно усилит свою роль в экономике, чтобы поддержать банкротящиеся домохозяйства и компании, восстановить разорванные производственные цепочки, снизить безработицу, которая может оказаться массовой. После этого страны займутся и более долгосрочными проектами – укреплением систем здравоохранения.

Так или иначе государство всегда «приходит» в систему, будь то отдельный рынок или вся экономика, когда она становится неустойчивой. Не случайно сейчас в СМИ стали появляться колонки с заголовками «Что бы сказал Кейнс?» или «Что бы сделал Рузвельт?». Только за счет усиления роли государства страны могут следовать правилу «шести П» перед лицом опасностей, выбивающих их из равновесия. Вместе с этим для экономического либерализма наступают трудные времена. Наверное, можно даже сказать, что COVID-19 его убьет. По крайней мере, на наш век.

Автор — проректор Российской экономической школы по стратегической работе