Быть православным и не верить в Бога

Православие в России не играет решающей роли в консолидации общества, при этом, как и все общество, сообщество называющих себя православными очень фрагментировано. Декларируемая религиозность минимально влияет на идеологический и политический выбор граждан, а Русская православная церковь не обладает серьезным потенциалом массовой политической мобилизации. К таким выводам пришли социологи исследовательской группы ЦИРКОН на основе результатов масштабного исследования по материалам всероссийского опроса, проведенного в ноябре – декабре 2018 г. с репрезентативной выборкой 2400 человек. Результаты исследования обобщили руководитель ЦИРКОН Игорь Задорин и социолог группы Анна Хомякова в статье «Религиозная самоидентификация респондентов в массовых опросах: что стоит за декларациями», опубликованной в журнале «Полития».

Уровень религиозной самоидентификации в России вроде бы высокий: с христианством, православием в опросах ФОМ и ВЦИОМ устойчиво себя отождествляет порядка 65% опрошенных. Но если в опрос добавить вариант ответа «Я верю в Бога, но конкретную религию не исповедую», что сделали исследователи ЦИРКОН, то картина существенно меняется: обнаруживается немалая, 17%, группа людей, которую в соцопросах раньше не фиксировали, – внеконфессиональные верующие. В эту группу чаще прочих попадают люди в возрасте 25–34 года, работающие, материально обеспеченные. Мотивы их отдельно не исследовались, можно предположить, что среди них не только свойственный молодости поиск, неготовность к конфессиональным обязательствам, но и неприятие религиозных институтов: совсем не доверяют РПЦ среди внеконфессионально верующих 12% (среди православных – 2%).

С учетом этой группы доля относящих себя к православным сокращается до 56%. Среди них выше средних по выборке доли женщин, людей старше 60 лет, пенсионеров, жителей малых городов, людей, не очень благополучных в социальном плане («денег хватает только на еду»). Это предсказуемый расклад, а вот другое распространенное мнение – о наличии связи этноса и исторически заданной религиозной традиции (упрощенно: русский – значит православный) – исследование не подтверждает. Данные ЦИРКОН показывают, что неверующих среди называющих себя русскими – 19% (18% – во всей выборке), внеконфессиональных верующих – 17% (столько же во всей выборке), православных – 60% (56%), т. е. различия между ответами называющих себя русскими и всей выборки в целом несущественны. Впечатляет и другой результат: только 8% православных называют веру в Бога важной для себя ценностью – это опять-таки немногим больше, чем в целом по выборке (6%). Среди православных, часто посещающих храм, таких больше – 17%, но даже в этой группе свыше 80% не придают вере первостепенного значения. Веру в Бога как, наоборот, неважное качество указало 27% православных и 19% православных, часто посещающих храм (33% – все население).

Зачем тогда нужно декларативное православие? Напрашивающийся ответ: в основном для культурной и отчасти этнической самоидентификации – неполон. Рассуждая о том, на кого они надеются, кто может защитить, о Боге говорят 18% в общей выборке и 24% – в православной. Получается, что православие, с одной стороны, выполняет традиционную функцию – формирует ощущение психологической стабильности, защищает от одиночества, внешних угроз и проч. С другой стороны, полагают исследователи, это косвенное свидетельство сомнения этой группы в возможности достучаться до «земных» инстанций.

Данные исследования также не позволяют говорить о православии как отдельной, устойчивой и цельной ценностной системе в представлении россиян. Называющие себя православными респонденты (включая воцерковленную часть) мало чем выделяются на общем фоне, когда речь заходит об отношении к Октябрьской революции, Ленину, Сталину, абортам, гей-бракам, неуплате налогов, курению. Православные чуть меньше склонны оправдывать супружеские измены и добрачный секс, но расхождения с общей выборкой не столь существенны, чтобы говорить о принципиальной разнице. Для подавляющего большинства православных (81%), как и для большинства в общей выборке, нравственность не определяется верой и даже не зависит от нее. Это свидетельствует не только о размывании ценностей и стандартов, но и об отсутствии связи между приверженностью тем или иным ценностям и политическим, социокультурным и иным выбором и поведением – отсюда высокая степень фрагментации общества в целом и православного в частности.

Авторитет РПЦ в обществе высок, но не абсолютен: даже среди православных доля относящихся к ней с той или иной долей скепсиса – под 30%, что ставит под сомнение ее потенциал как политического мобилизатора и объединяющего общество института (а нередко радикальная позиция ее медийных иерархов по важным для общества вопросам сокращает число сторонников). РПЦ для большинства православных обеспечивает сервис по национальной идентичности, но и только.