Как прожиточный минимум стал политическим

Острая и бурная реакция на рутинную операцию Минтруда по определению прожиточного минимума свидетельствует о хроническом недоверии к правительству на фоне попыток президента монополизировать спасение граждан от бедности.

28 января Минтруд опубликовал проект приказа об установлении прожиточного минимума за IV квартал 2019 г., который оказался ниже, чем в предыдущем: в частности, для трудоспособного населения – на 3,6% (11 510 и 11 942 руб. соответственно). СМИ тотчас напомнили новому министру Антону Котякову, чья подпись стоит под приказом, что буквально две недели назад Владимир Путин в поправках к Конституции предложил гарантировать МРОТ не менее прожиточного минимума трудоспособного населения по стране и что неделю назад Путин же предложил добавить в потребительскую корзину побольше овощей, фруктов, мяса и рыбы, что повысит ее стоимость. В этом свете снижение прожиточного минимума было сочтено политически вызывающим.

Изменения прожиточного минимума в течение года происходят регулярно: в I и II кварталах он традиционно растет, в IV квартале снижается (см. график). Это закономерно, поскольку прожиточный минимум – это обязательные платежи и сборы плюс стоимостная оценка потребительской корзины, а на нее влияет в том числе сезонность. В корзину трудоспособного человека входит, например, картофель – 100,4 кг в год, капуста – 43,5 кг (а вот огурцов и помидоров – только 5 кг, свежей рыбы – 17,5 кг), цены на которые осенью снижаются, а зимой растут. Расчет прожиточного минимума – рутинная статистическая операция, которая редко привлекает к себе такое внимание, как сейчас. Конечно, к новому правительству повышенное внимание, а приказ стал одним из первых документов за подписью нового министра труда. Но скорее основная причина такой реакции – общая политизация борьбы с бедностью и весьма относительные успехи властей в этом деле. Доля россиян с доходом ниже прожиточного минимума, т. е. бедных, в послекризисные 2015–2018 годы медленно снижалась – с 13,3 до 12,9%, по данным Росстата. Но в абсолютном значении россиян за чертой бедности все равно очень много – 18,4 млн в 2018 г. (итоговых данных за 2019 г. пока нет). Борьба с бедностью – это тема президента, который символически подчеркнул ее важность специальной поправкой в Конституцию, но это потенциально опасно: изменения прожиточного минимума и, соответственно, МРОТа не в пользу гражданина могут быть расценены как попытка побороть бедность сугубо на бумаге. Котякову уже пришлось объяснять, что показатель IV квартала не уменьшит ни размера соцвыплат – они рассчитываются на основе «высокого» прожиточного минимума за II квартал, но предыдущего года, – ни численности бедных: для такого расчета используется среднегодовое значение прожиточного минимума. Оно в 2014–2019 гг., если учитывать данные за IV квартал 2019 г., выросло в целом на 32% до 10 609 руб. Рост вроде немалый, но ниже накопленной инфляции, т. е. так государство от бедности не спасает.