Когда сбываются большие мечты

Мечты чаще сбываются, когда их реализация становится политическим проектом и сочетается с интересами крупных предпринимателей, которых принято относить к кругу ближайших друзей президента. Благожелательное отношение Владимира Путина к возведению моста на Сахалин, поручение правительству проработать вопрос его строительства, данное во вторник на встрече с губернатором области Олегом Кожемяко, означают, что шансы полумиллионного населения острова реализовать мечту о бесперебойной всепогодной связи с Большой землей существенно выросли.

Масштабные проекты стоят дорого. Стоимость строительства моста на Сахалин с одноколейной неэлектрифицированной железной дорогой (именно интенсификацией железнодорожных грузоперевозок объясняется необходимость сооружения моста – правда, неочевидно, чем и насколько дорога в итоге будет загружена) предварительно оценивают в 252,8 млрд руб., с подходами – в 640 млрд руб. (Крымский мост без подходов обошелся в 227,9 млрд руб., население полуострова почти в 5 раз больше, чем Сахалина). Итоговую стоимость сложно спрогнозировать – в ходе строительства бюджеты больших проектов, случается, увеличиваются в несколько раз. Мост в Крым в 2010 г., когда он был задуман как совместный российско-украинский проект, предполагалось построить за 30 млрд руб., в 2014 г. называлась сумма 50 млрд руб., в итоге он обошелся в 228 млрд руб. Стоимость других важнейших строек российского госкапитализма также возрастала в ходе работ: стадион «Зенит-арена» вместо первоначальных 6,7 млрд руб. в итоге обошелся в 43,8 млрд руб. Многострадальный объект в Петербурге – исключение по росту цены строительства, но и стоимость других стадионов для завершившегося недавно чемпионата мира тоже увеличивалась в процессе сооружения.

Однако в больших стройках современной России экономическая обоснованность и возможность их полноценного дальнейшего использования далеко не главное. Они часто выглядят вызовом прошлым нереализованным мегапроектам (мы завершим то, что не получилось у Николая Второго или у Сталина). Кроме того, Сахалинский мост, как и Крымский, имеет свой сакральный смысл: если он будет построен, то Владимир Путин будет выглядеть правителем, не только поднявшим страну с колен, но и прочно соединившим с Большой землей отдаленные территории, реализовавшим столетнюю мечту сотен тысяч людей.

Кроме того, нельзя не учитывать и другой важный момент новой «стройки века»: генподрядчик строительства Крымского моста – компания «Стройгазмонтаж» Аркадия Ротенберга, которого называют человеком из ближайшего окружения президента, ее же прочат в строители Сахалинского моста. И хотя ее представители пока отказываются от комментариев, понятно, что возможное участие в реализации проекта будет выгодным для «Стройгазмонтажа» не только с имиджевой точки зрения. Со времен сталинских мегапроектов, часто реализовывавшихся подневольным трудом узников ГУЛАГа, и ударных комсомольских строек многое изменилось: бенефициаром строительства проекта мечты не всегда становится государство.