Что мешает Владимиру Путину вернуться с войны

Владимир Путин снова «возвращается с войны домой» – по словам его пресс-секретаря Дмитрия Пескова, внутрироссийские вопросы беспокоят Путина больше международной обстановки, в приоритете внутренние дела, «которыми он занимается в ежедневном круглосуточном формате <...> без выходных, без четких часов рабочего дня». Звучит хорошо – мол, сразу после убедительной победы на выборах президенту и впрямь пора заняться реализацией больших планов, обнародованных накануне в послании Федеральному собранию. Но смена приоритетов, даже если и заявление было искренним, вряд ли легко дастся российскому президенту из-за нового витка международной напряженности, вызванного, вот совпадение, в том числе его собственными заявлениями.

Если исключить вариант, что пресс-секретарь президента мог, как однажды выразился сам Путин, «нести пургу», то готовность президента сменить приоритеты заслуживает скорее одобрения. Отказаться, пусть даже на время, от роли вершителя судеб мира и борца с однополярной системой крайне важно, учитывая, что многие решения в политике и экономике в России напрямую замкнуты на Владимира Путина, отмечает гендиректор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов. Это удачный пиар-ход и ответ на реакцию общества на милитаристский уклон послания, где военным вопросам было уделено значительно больше времени, чем проблемам социальной сферы и науки, вместе взятым. По данным мартовского опроса ВЦИОМа, тема новых стратегических вооружений, которой была посвящена добрая половина послания, разделила 9–10-е места в списке самых важных проблем страны (ее назвали важной для страны 22% опрошенных). Для сравнения: доступную медицину назвали 56%, преодоление бедности – 46%, развитие образования – 35%, совершенствование ЖКХ – 33% (назвать можно было несколько тем).

Доминирование внешнеполитической повестки в последние годы было обусловлено в том числе активным «предложением» российской власти. Присоединение Крыма, война на Украине и никак не завершающаяся, несмотря на многократные заявления, кампания в Сирии должны были восприниматься как возвращение России на то место в мировой иерархии сил и влияния, какое занимал раньше СССР. Возможно, что и потенциал темы близок к исчерпанию – как минимум повышать градус дальше, похоже, уже некуда. Формально страница в мировой истории Путиным заполнена, теперь этот образ воителя, одновременно миротворца, пора дополнить образом заботливого правителя, без выходных и четких часов рабочего дня пекущегося о повседневном благосостоянии народа. Другое дело, что эффектно подать такие победы – над бедностью, запущенностью, неустроенностью – куда сложнее, чем победы внешние: одним только Крымским мостом не обойтись.

Вопрос – насколько возможна сейчас такая смена приоритетов. Размышления о том, что теперь президент может заняться внутренними делами, основаны на представлении, что ключевые внешнеполитические проблемы уже решены, а это далеко от реальности, отмечает политолог Алексей Макаркин. Сложно соскочить с поезда, когда тот набрал максимальную скорость; ввязавшись в драку, вдруг развернуться и удалиться в сторону моря. Владимир Путин приложил немало усилий, чтобы «нас слушали», вопрос в том, как нас услышали. Возможно, в Кремле надеялись, что Запад, услышав о разработках российского чудо-оружия и выдающихся научных достижениях в оборонной сфере, немедленно захочет урегулировать конфликт с Москвой и договориться о разделе сфер влияния. Однако на Западе послание восприняли как угрозу, требующую симметричного ответа. История с отравлением бывшего шпиона и бывшего сотрудника ГРУ Сергея Скрипаля в Великобритании, в котором европейцы в первую очередь подозревают Россию, может усилить взаимную напряженность. Рост взаимного недоверия затрудняет обещанный Путиным технологический рывок, без которого рост благосостояния и доходов населения также маловероятен. Без урегулирования серии порожденных Москвой конфликтов – на Украине, в Сирии, вокруг нового оружия – полноценно повернуться к повседневным вопросам вряд ли удастся, считает Макаркин.

Впрочем, ожидания от «возвращения домой» не заоблачно высоки. В марте 2014 г., вскоре после присоединения Крыма, 49% респондентов ВЦИОМа надеялись, что поставленные президентом в очередном послании Федеральному собранию задачи, скорее всего, будут выполнены в кратчайшие сроки, 31% считал, что они не будут выполнены из-за коррупции и бюрократии во власти, 12% затруднились с ответом, а 11% назвали задачи слишком общими. Спустя четыре года 47% не верят в реализацию идей послания, верят 34%, 13% затруднились ответить, слишком общими цели послания назвали 6%.