Саудовская Аравия между нефтью и реформами

Программа реформ наследного принца Мохаммада бин Салмана стала самой большой новостью из Саудовской Аравии за последнее время. Государство, которому еще не исполнилось 100 лет, до сих пор ищет свое место на мировой арене и делает первые шаги на пути строительства современной экономической системы. Обладание одними из самых больших запасов нефти в мире стало для страны преимуществом и одновременно большим недостатком после падения цены на нефть в 2014 г. Экономика, практически целиком зависящая от доходов от продажи нефти, в последние годы перестала быть конкурентоспособной: назрела модернизация. 25 апреля 2016 г. наследный принц Мохаммад бин Салман анонсировал Saudi Vision 2030 – амбициозную экономическую программу, призванную подтвердить статус королевства как «сердца арабского и исламского мира, инвестиционного центра и хаба, соединяющего три континента».

Опираясь на три столпа – общество, экономику и нацию, – программа призвана снизить зависимость королевства от нефтяных доходов, модернизировать экономику и подтолкнуть развитие медицины, образования, инфраструктуры и туризма. В энергетическом блоке программы планировалось увеличить активы Публичного инвестиционного фонда PIF с 600 млрд до 7 трлн риалов , нарастить долю применения местных товаров, услуг и рабочей силы в нефтяном секторе с 40 до 75%, поднять процент доходов от ненефтяного экспорта в ВВП с 16 до 50%, а также провести IPO нефтяной компании Saudi Aramco (не более 5% акций) и оптимизировать субсидии на энергоресурсы.

Новость стала своего рода глотком свежего воздуха в консервативном климате страны. Эксперты, элита, да и рядовые граждане наперебой начали обсуждать грядущие изменения, способные как улучшить, так и, наоборот, ухудшить их уровень жизни. Однако дисциплина в Саудовской Аравии очень жесткая, и автору этой статьи, кроме одобрения планов, ничего от самих саудитов слышать либо читать не приходилось, хотя можно предположить, что далеко не все этой программой довольны. Тем интереснее разобраться в том, что же изменилось за первый год действия программы.

Отчасти появление программы «Видение 2030» обусловлено драматичным падением цен на нефть в 2014 г. Тогда наследный принц бин Салман сказал, что больше не допустит, чтобы Саудовская Аравия страдала от волатильности нефтяных цен на мировых рынках. Это может показаться сарказмом – ведь в этом есть и заслуга самой Саудовской Аравии, правда, это было еще при предыдущей администрации короля Абдаллы. Когда цены стали падать с уровня $115, саудиты начали предоставлять скидки на свою нефть, пытаясь сохранить долю рынка и одновременно подавить активный рост добычи на сланцевых месторождениях в США.

Но и в целом экономическая модель королевства стала неустойчивой в изменившейся мировой обстановке. С постоянно растущим населением (около 2% в год), которое потребляет все больше энергоресурсов внутри страны, и неизменно высокими субсидиями на них существенная часть добытой нефти (около 3,3 млн барр. в день) стала потребляться на внутреннем рынке, снижая в результате объем экспорта.

Для страны, которая очень сильно зависит от нефтяной экспортной выручки, это был большой шок. Многие государственные программы оказались под угрозой срыва, темпы строительства начали снижаться, а некоторые инфраструктурные проекты были заморожены. Дефицит бюджета в 2015 г. составил 362 млрд риалов ($98 млрд) и 297 млрд риалов в 2016 г., впервые подтолкнув саудитов к внешним заимствованиям в размере $17,5 млрд в октябре 2016 г. и еще $9 млрд в апреле 2017 г. при выпуске исламских бондов, что позволило правительству не только влить дополнительные средства в экономику, но и избежать увеличения налоговой нагрузки. Доходы, не связанные с продажей нефти, составили 38% от общих доходов в 2016 г., а к 2020 г. правительство рассчитывает довести этот показатель до 50%. ВВП Саудовской Аравии снизился после 2014 г. и в 2016 г. составил $646 млрд (данные World Bank, Statista).

Если смотреть на цифры, все еще сильно прослеживается большая зависимость королевства от цен на нефть. Понятно, что реформы масштабны, их невозможно провести без большой подготовительной работы. Вначале государственные структуры просто не были готовы к таким объемам. Некоторые министерства были объединены или трансформированы, были созданы новые структуры. Многие просто не понимали, что необходимо делать для выполнения конкретных целей и как взаимодействовать между собой. В данном случае сказалась нехватка высококвалифицированного и опытного персонала, и это, кстати, одно из главных препятствий для реализации «Видения 2030».

Несколько слов о Saudi Arabian Public Investment Fund (PIF). Инвестфонд был создан в 1971 г. для стимулирования исключительно собственной экономики. Теперь по плану реформ он должен стать самым крупным суверенным фондом в мире с активами $2 трлн и сможет инвестировать в активы за пределами королевства. Уже во время визита Дональда Трампа в Саудовскую Аравию PIF анонсировал $40 млрд инвестиций в инфраструктурные проекты в основном в Соединенных Штатах. В частности, был подписан меморандум о намерениях с компанией Blackstone, в котором фонд подтвердил выделение $20 млрд на совместный проект. Конечно, дивиденды от инвестиций не могут проявиться в течение одного года и необходимо подождать, прежде чем давать оценку эффективности, однако можно предположить, что эффект от деятельности фонда будет положительным.

Отдельно надо сказать о такой цели программы «Видение 2030», как увеличение «местного содержания», или, как принято говорить у нас в России, об импортозамещении. В нефтегазовом секторе локализация должна вырасти с 40 до 75%. Министр энергетики, промышленности и минеральных ресурсов Халид аль Фалих сказал, что In-Kingdom Total Value Add (IKTVA) – это первая программа для диверсификации экономики, локализации стратегических промышленных и экономических секторов и создания рабочих мест в рамках «Видения 2030». «Местное содержание» в экономике королевства, т. е. доля товаров или услуг, производимых или получаемых внутри страны, достигла 35% в 2015 г. Ожидается, что она вырастет до 50% к 2021 г., 59% к 2025 г. и 70% к 2030 г. Объем контрактов Aramco по IKTVA оценивается в 60 млрд саудовских риалов в год (около $15 млрд).

Один из самых интригующих пунктов «Видения 2030» – продажа небольшого пакета акций Aramco – пока откладывается. Возможно, независимые консультанты все еще продолжают оценивать огромные активы компании, которая, по самым разным подсчетам, может стоить от $1,4 до $2 трлн, а возможно, королевство хочет дождаться более выгодной цены нефти для максимизации прибыли от продажи. Оценки Энергетического центра бизнес-школы «Сколково» показывают, что, даже реализовав на рынке 5% компании, страна может получить около $100 млрд.

За год с лишним действия программы был подготовлен четкий экономический курс, проведена работа по реструктуризации министерств и ведомств с разграничением полномочий, существенно изменена структура субсидирования. В частности, за этот период была более чем на 30% увеличена цена автомобильного топлива, что лично меня как экспата, проживающего в Саудовской Аравии и владеющего американским автомобилем с большим двигателем, очень волновало. Хотя надо сказать, что до сих пор цена на топливо в королевстве – одна из самых низких в мире (Аи95 – около 14 руб. за литр). Существуют планы по дальнейшему снижению энергетических субсидий, но пока правительство их откладывает, опасаясь навредить и без того замедляющейся экономике. Когда я только приехал в Аравию в 2014 г., то даже представить себе не мог, что уже через два года саудиты начнут всерьез задумываться о гибридах или электромобилях. Тогда эти технологии просто не уважали, а такие машины считали неполноценными. Сейчас же желающих купить машину с пятилитровым двигателем становится все меньше и меньше.

Также были повышены визовые пошлины для иностранцев, с тем чтобы увеличить сборы с экспатов за передвижения вне страны, а также сократить приток семей экспатов, прибывающих вместе с ними. Это заставило многих отказаться от частых поездок в Дубай или Бахрейн, а вот введенное в сентябре 2016 г. в рамках программы 20%-ное сокращение зарплат госслужащим отменено бин Салманом после утверждения его в статусе наследного принца.

Государство осторожно пытается найти способы для урезания субсидирования и в то же время не задеть чувствительные сферы экономики. Как бы ни хотелось провести все реформы быстро и безболезненно, пока они упираются во внутренние барьеры, такие как нехватка квалифицированных кадров или несовершенство коммуникаций систем управления, но правительство старается последовательно выполнять поставленные задачи.

Страна, традиционно ассоциирующаяся с огромными ресурсами черного золота, сегодня видит свое будущее не только в нефти, но и в возобновляемой энергии и готовится стать одним из главных экспортеров электроэнергии в регионе. В апреле 2017 г. саудиты запустили план по развитию солнечных и ветровых электростанций, который оценивается в $30–50 млрд. Планируется к 2023 г. ввести в строй около 30 проектов общей мощностью 9,5 ГВт. Также планируется развитие туристической отрасли – например, строительство целого города к югу от столицы Эр-Рияд площадью около 334 кв. км с парками, спортивными сооружениями, культурными развлечениями и даже сафари. Строительство же одного из самых значимых инфраструктурных проектов – наземного беспилотного метро в Эр-Рияде – уже выполнено на 30%.

При всех своих проблемных моментах «Видение 2030» может стать полезным примером для других стран, в том числе и для России, в вопросе о том, как можно проводить структурные реформы. И самое главное – эта программа показывает, что не стоит бояться такие реформы проводить. Она демонстрирует, как одна из типичных нефтяных стран перестает быть чисто сырьевой экономикой, начинает пользоваться своими географическими преимуществами и постепенно адаптируется к требованиям меняющегося мира.

Как-то на презентации своей книги экс-министр нефтяной промышленности Саудовской Аравии Али аль-Наими сказал: «Одно из самых важных испытаний в моей жизни – сделать Саудовскую Аравию ведущим экспортером возобновляемой энергии...» Если в это верит гуру нефтяной промышленности, который сейчас активно развивает диалог по альтернативной энергетике между стейкхолдерами по всему миру, возможно, нам скоро придется в этом убедиться.

Автор – старший аналитик Энергетического центра бизнес-школы «Сколково»