Чего ждать в 2017 году от российского долгового рынка

Михаил Стискин, старший вице-президент по финансам и стратегии, «Полюс»:

Игорь Барышников, директор дирекции по стратегии и рынкам капитала ТМК:

Редакция «Ведомости ФОРУМ» собрала мнения аналитиков и представителей компаний о перспективах рынка долгового капитала (по материалам выступлений на VIII деловом форуме «Финансовый форум России», прошедшем в Москве 24–25 ноября)

Я не согласен с тем, что российский рынок обязательно останется привлекательным. ФРС будет повышать ставки, и номинальные ставки в Америке по пятилетним государственным облигациям подберутся к 3% к 2019 г., а могут оказаться и выше. И привлекательность России начнет снижаться, как только появится возможность получать нормальную доходность на западных рынках.

И когда мы говорим об успешных размещениях, не надо забывать, что российский рынок долга маленький. Российские корпорации привлекли в этом году в евробондах всего около $15 млрд. Для сравнения: в мире крупные корпорации выпускают бумаги на $5 млрд и более.

Россия – это объективно маленький, маржинальный рынок относительно развитых стран. И мы видим, что спрос слабел с апреля по октябрь. Если первые сделки проходили «на ура», то на последних размещениях уже чувствовалось, как собирают оставшиеся деньги. Мы абсолютные заложники ситуации со ставками за рубежом, в Америке.

Уникально, что страна под санкциями может занимать так дешево. Тому были две причины: избыточная ликвидность на внутреннем рынке и низкие ставки в долларах. Эмитенты, размещавшие евробонды, – бенефициары нездорового избытка ликвидности. В страну идет постоянный приток валюты экспортеров, что ведет к профициту счета текущих операций, а инвестиционная активность падает. Девать деньги некуда.

Что произойдет со ставками ФРС, абсолютно точно сказать нельзя, но точно, что на внутреннем рынке профицит ликвидности сохранится, поскольку у банков не так много хороших заемщиков, а те, что есть, предпочитают не наращивать долг. Корпорации не хотят принимать на себя дополнительный риск в виде кредитного рычага и постепенно погашают долги, и банковская система остается с деньгами, которые некому дать. Я думаю, этот тренд сохранится.

Какая долговая стратегия нам видится наиболее правильной? Первое – из-за высокой неопределенности занимать по фиксированным ставкам, а не плавающим. Второе – поддержать излишнюю ликвидность на балансе. Это усиливает позиции заемщика на переговорах и с публичным, и с частным рынком долга. Третье – диверсификация источников финансирования. Сейчас наш долговой портфель составляет $5 млрд, и мы считаем исключительно правильным выходить на рынок публичного долга. И это связано не только с привлекательной ставкой, которая в действительности сравнима с рынком частного долга, но и с тем, что диверсификация также усиливает переговорную позицию.

Антон Мальков, управляющий директор, руководитель управления рынков капитала департамента глобальных рынков, «Сбербанк CIB»:

В 2016 г. было достаточно много выпусков новых облигаций с одновременным выкупом уже обращающихся. И тому есть простое объяснение: в 2012–2013 гг. рынок достиг пиковых значений, бонды в среднем размещались на пять лет, и как раз на 2017–2018 гг. приходится период погашения. Возникает необходимость рефинансирования.

На 2017–2018 гг. приходится по $25–27 млрд в год к погашению, потому тренд явно продолжится.

И второй тренд – в банках все еще достаточно высокий уровень долларовой ликвидности, которая будет поддерживать рынок еврооблигаций.

Ситуация выглядит очень привлекательной. YTM (Yield to maturity, доходность к погашению) лучшая за те 10 лет, что мы на рынке еврооблигаций, – около 5%, а выпускали мы бумаги около 7%. Во всем мире были низкие ставки, и инвесторы активно вкладывали в развивающиеся рынки, включая Россию, несмотря на санкции. Локальные инвесторы держат большую часть российских еврооблигаций, поэтому Brexit или победа Трампа не оказали такого сильного влияния на котировки. Ситуация должна оставаться более или менее стабильной.

Павел Митрофанов, управляющий директор по корпоративным рейтингам, RAEX («Эксперт РА»):

Компании – публичные и непубличные, крупные и средние – стремятся менять банковские кредиты с залогами на облигационное финансирование, по возможности длинное и с фиксированными, а не плавающими ставками. Банки выкручивают руки заемщикам, постоянно выдвигая дополнительные условия. Не каждый акционер, руководитель компании, финансовый директор готов брать на себя такие риски. Поэтому развитие облигационного фондирования будет заметным трендом.

Алексей Скворцов, финансовый директор, группа Bosco di Ciliegi:

Ритейл – не самый любимый банками сектор. Год назад многие банки вообще закрывали это направление в своих кредитных портфелях. И было достаточно сложно их убедить, что мы, как лидеры рынка, достойны сотрудничества с ними. Сейчас ситуация выправляется, но не могу сказать, что к нам стоят очереди из банков. Ставки превышают 12%.

Занимать сейчас выгоднее по фиксированным ставкам. Это хеджирует риски повышения ставок. А если они идут вниз, то банки с удовольствием перекредитуют хорошего заемщика, пытаясь его переманить. Количество работоспособных компаний драматически уменьшается. И все ищут хорошего, надежного клиента.

Алексей Большаков, генеральный директор «Ситигруп глобал маркетс»:

В этом году российский рынок акций вырос на 30% в долларах. В несколько раз больше, чем и S&P 500, и развивающиеся рынки. Что сделало Россию столь привлекательной? Конечно, рост цен на нефть на те же 30% и укрепление рубля. А также падение доходностей по облигациям развитых рынков.

Фонды, стратегия которых позволяет не иметь в своих портфелях российские акции, все распродали в 2014 г. Фонды, которые привязаны к индексам MSCI Emerging Markets или Центральной Европы, со II квартала держали в своих портфелях больше российских бумаг, чем предусмотрено индексом. Напомню, в индексе Emerging Markets Россия занимает около 3,5%. Кто-то верит в рост цен на нефть, кто-то – в снятие санкций, кто-то – в рост российской экономики. Мы думаем, что российский рынок акций может вырасти примерно на 20%, и видим для того две причины. Во-первых, мы позитивно смотрим на нефть (средняя цена за 2017 г., по прогнозам Citi, составит $60/барр.). Во-вторых, мы оптимистичны по поводу роста ВВП России в 2017 г.

Не обязаны держать в портфеле российские бумаги в основном крупные американские и азиатские фонды, пенсионные фонды. Сейчас они более позитивно оценивают Россию, и не исключено, что некоторые из них начинают вкладывать в российские акции после итогов выборов в США. В следующем году, предполагаем, таких станет больше, а инвестировать они будут в 5–6 бумаг, торги которыми превышают $50 млн в день.

Основной риск – непредсказуемость цен на нефть. Второй фактор риска – куда будут двигаться emerging markets.