Третьяковка открывает самую большую выставку Поленова

В том, что тихое – или скорее кажущееся тихим – искусство Василия Поленова провоцирует сильные переживания, легко убедиться даже на примере самой хрестоматийной его, из школьных учебников, картины «Московский дворик» (1878). Большинство вспоминает ее первой, стоит зайти речи о Поленове: дети на траве, церковь с колокольней, сарай, забор, угол господского дома. Это флигель усадьбы Н. Л. Баумгартена на углу Трубниковского и Дурновского переулков, где художник поселился, вернувшись из военного похода – он уходил добровольцем на турецкую войну. Дописана работа была уже после фронта – и как будто легко возникло на полотне ощущение ленивого летнего ничегонеделания и разлитого в воздухе покоя, о котором можно только мечтать.

Искусство покоя

За этим уверенным спокойствием и негой и красотой в каждом штрихе тоже можно идти на Поленова. Написанный почти одновременно «Бабушкин сад», где по парадной лестнице спускаются юная девушка и старуха в чепце, изображает тот же двор, только усадьба не в профиль, а анфас. Логично, что на выставке дворик рядом с садом – да вот же он, за забором. И в компанию к ним куратор выставки Элеонора Пастон добавила «Заросший пруд», который тоже у всех в памяти: вода с листьями кувшинок, чудесным образом отражающая небо и лес. Окончательная версия холста, из Третьяковки, писана чуть позже, но первый эскиз появился в 1877 г. в деревне Петрушки под Киевом, куда Поленов ездил навещать родителей. Девушка в глубине на скамейке, которую не вдруг заметишь, – его сестра Вера, в замужестве Хрущова. Портрет ее, написанный в Париже, тут же рядом, эта семейственность даже успокаивает, особенно если не знать, что в 36 лет Вера умрет от плеврита. А до того, окончив медицинские курсы, вместе с еще одной их сестрой, Е. Д. Поленовой, будет работать в военном госпитале в русско-турецкую войну.

Успокаивает и знание о том, что Василий Поленов, аристократ и красавец, внешне – чистый испанский гранд (см. его портрет работы Репина, друга юности, однокашника по Императорской академии искусств), и в делах своих был прекрасен. При том, сколько всего выпало на долю его поколения – войны, три революции, – он прожил долгую и счастливую жизнь. Сохранив чистейшую человеческую и профессиональную репутацию и оставив в искусстве яркий и удивительно радостный след.

Музыка живая и застывшая

Василий Дмитриевич Поленов (1844–1927), академик Императорской академии искусств и народный художник РСФСР, ученик Павла Чистякова и учитель Серова и Левитана, родился в Санкт-Петербурге в семье дипломата, который одновременно был археологом, членкором Императорской академии наук и коллекционером античных древностей. Дед Поленова по отцу, юрист, в 1766 г. написал трактат «О крепостном состоянии крестьян в России». А мать художника, увлекавшаяся живописью и сочинявшая истории для детей, приходилась внучкой выдающемуся архитектору Львову и состояла в родственных связях с Державиным и Карамзиным. Либерализм был у Поленова в крови, как и прочие таланты – к живописи, архитектуре, музыке, которой он, кажется, единственный из русских художников был профессионально не чужд.

На выставке обнаруживаются под стеклом ноты клавира «Призраков Эллады» – это опера Поленова, премьера которой состоялась в 1906 г. в Большом зале Московской консерватории. Поленов написал к ней не только музыку, но и задник декорации, эскизы костюмов и бутафории, он же руководил постановкой, к которой приложил руку и Станиславский. Как театральный художник Поленов, кстати, много работал в Русской частной опере Мамонтова, с которым познакомился в свое время в Риме. Но, будучи перфекционистом, Поленов не терпел незавершенности в работе, а Мамонтов жаждал быстро увидеть результат. Все тот же Станиславский считал, что постановки мамонтовской оперы часто страдали небрежностью. Явно не Поленов был тому виной.

Что же касается талантов Поленова-архитектора, то их демонстрируют в залах Новой Третьяковки многочисленные авторские эскизы и мультимедийная инсталляция. Мы видим на мониторе, как строилась по проекту Поленова его усадьба Борок на Оке – и Большой дом, и мастерская, названная Аббатством. Все это, надо сказать, наилучшим образом сохранилось и предстает перед посетителями музея-заповедника «Поленово». Сохранилось потому, что после революции, когда вокруг грабили и жгли помещичьи усадьбы, местные крестьяне не то что не отняли у хозяина дом, а, напротив, взяли его под охрану – задолго до революции Поленов построил для них школу, отдал крестьянам плодородные земли, открыл у себя дома общедоступный музей. В 1920 г. он соорудил световой театр-диораму «Путешествие вокруг света», своего рода «волшебный фонарь», который показывал всем.

Для тех, кто не был в Поленове, архитектор выставки Алексей Подкидышев возвел в Новой Третьяковке декорацию, условно повторяющую контуры Аббатства, а диораму можно увидеть на втором этаже выставки вместе с документами и фотографиями.

В Поленове же, среди прочего, висит и полноразмерная угольная версия главного полотна художника – «Христос и грешница». К созданию его художник шел много лет, ездил ради него на Ближний Восток, 20 лет писал эскизы и подготовительные работы, которые сами составили целую выставку.

Палестина, как она есть

«...Вся гармония красок, взволновавшая меня, все кругом – поленовская палитра! Только здесь, побывав на местах, запечатленных его кистью, можно понять, как глубоко зачерпнул и как исчерпал он палестинский пейзаж!» Это цитата из каталога к выставке. А он, в свою очередь, цитирует письмо Леонида Пастернака, отправившегося в экспедицию в Палестину. В Московском училище живописи, ваяния и зодчества Пастернак был учеником Поленова.

В залитых светом скалах, колючках на берегу Мертвого моря, старой архитектуре и редкой зелени – очарованность без малейшего религиозного экстаза: Поленов не был религиозен в общепринятом смысле. Он не верил в мистику, но верил в человека. Таким был для него Иисус Христос – учителем, но не волшебником, человеком, подарившим обществу новую мораль, заставившим всех произнести «Кто из вас без греха?». Именно так звучит второе, авторское название картины, которую Поленов показал в 1887 г. на 15-й выставке Товарищества передвижников. Теперь ее впервые за последние 130 лет привезли в Москву и выставили вместе с еще полутораста работами самого Поленова и еще 20 – его учеников.

В библейской серии Поленов детально изображает то, что видит, и тех, кого видит, отступая на каждом шагу от канона. И Иисус ведь у него изначально был в кипе – на эскизе, висящем рядом с картиной, он таким и остался, и на полотне, названном «Мечты», где Иисус смотрит на Генисаретское озеро. И на угольной версии главной картины Спаситель с покрытой головой. Только на самом холсте (его привезли в Третьяковку из Русского музея) представители церкви вынудили Поленова изменить правде. Но нимба над ликом Иисуса как не было, так и нет.

17 октября – 16 февраля