Московский кинофестиваль продолжает напоминать бег с препятствиями

Кому фестиваль праздник, а кому – работа. Поэтому сегодня сначала будет не про кино, а про условия труда аккредитованных журналистов. В этом году пресс-показы идут в 6-м зале кинотеатра «Октябрь», он маленький, с одним входом, а кинокритиков в Москве, судя по спискам ММКФ, больше, чем дворников, поэтому мест на всех не хватает, но это ладно, кто первый встал, того и тапки, изюминка в другом. Пробравшись в этот закуток, обнаруживаешь, что святой для киноманов первый ряд занимать нельзя – он оставлен для прохода на другую сторону зала, потому что перед экраном лежит громоздкая конструкция с фестивальным баннером, которую поднимают во время прописавшихся тут же пресс-конференций.

Так что главный аттракцион 39-го Московского международного кинофестиваля – это даже не песенное творчество официального представителя МИД России Марии Захаровой, с которым ознакомились изу-мленные гости церемонии открытия, а падающие на пресс-показах журналисты и кинокритики. Потому что пройти в темноте мимо чертова баннера и не зацепиться за него ногой способен лишь человек, умеющий, не моргнув, отличить болливудский эпос «Бахубали. Завершение», которым торжественно открылся фестиваль, от его предшественника «Бахубали. Начало», очевидно, полюбившегося миллионам российских кинозрителей.

Сценка, короче говоря, совершенно хармсовская: опять об ММКФ!

Теперь о расписании, которого на фестивальном сайте не было еще буквально накануне открытия, но теперь, спасибо, уже есть. Хотите посмотреть нового Аки Каурисмяки («По ту сторону надежды», приз за режиссуру в Берлине)? Один сеанс. А фильм, получивший в Берлине «Золотого медведя, – «О теле и душе» Ильдико Эньеди? Тоже один. Может быть, каннского «Молодого Годара», снятого режиссером оскароносного «Артиста» Мишелем Хазанавичусом? Ха-ха, ну вы поняли. Для полной красоты организаторам надо было поставить их в тот же 6-й зал и наслаждаться Ходынкой. Но, снова спасибо, главные внеконкурсные хиты показывают в большом 1-м зале «Октября». Как правило, на последнем сеансе в 22.30 или 23.00, за что фестивалю должны быть особенно благодарны таксисты, дежурящие у входа в кинотеатр, и московский департамент транспорта, установивший в окрестных переулках прогрессивную шкалу оплаты парковки.

С другой стороны, время удобное, опоздать трудно. Поэтому на последние сеансы в «Октябре» поставлено более-менее все занимательное. Будь то фильм про Ван Гога, где технология захвата движения использована для того, чтобы живые актеры попали в картину маслом («Ван Гог. С любовью, Винсент»). Или инди-драма из программы «Санденса» о человеке, которому 25 лет показывали фейковое шоу про медведя («Приключения медведя Бригсби»). Или история о борьбе ВИЧ-инфицированных за свои права, получившая в этом году каннский Гран-при («120 ударов в минуту»). Или картина на перекрестке игрового и документального, в которой артисты передвижного цирка изображают самих себя в придуманных обстоятельствах («Мистер Вселенная», приз ФИПРЕССИ в Локарно). Да хотя бы малобюджетный фильм ужасов «Замена» из программы «Ночи страха». Составить личное расписание так, чтобы сеансы желанных фильмов не пересекались, едва ли возможно.

Зато – редкий случай – хит есть и в конкурсе ММКФ. Но не в игровом, а в документальном. Это швейцарско-французская «Опера» (режиссер Жан-Стефан Брон) – остроумная экскурсия в закулисье Парижской оперы, увлекающая не только фактурой, но и драматургией с несколькими сюжетными линиями и очень разными героями – от нового директора Стефана Лисснера, возглавлявшего до этого Ла Скала, и молодого певца Михаила Тимошенко, еще не говорящего по-французски, до могучего быка по кличке Беспечный Ездок, участвующего в постановке Ромео Кастеллуччи «Моисей и Арон». Не знаю, была ли на показе «вся театральная Москва», но второго большого «октябрьского» зала IMAX едва хватило.