Как француз влюбился в русскую девушку и в итоге построил бизнес по продаже элитной недвижимости в России

В рубрике «Городские истории» предприниматели и деятели искусства рассказывают о своем становлении и жизни в Москве: где им нравится гулять, вкусно есть, проводить личные или деловые встречи и многое другое. Гость этого выпуска – управляющий партнер Barnes International Moscow Юбер Галларт. Он рассказал «Ведомости. Городу», как начинал бизнес в России в 2000-х, почему Москва меняется быстрее, чем Европа, и как минимализм приходит на смену дорогим домам на Рублевке.

Дом у моря

Я родился и до 22 лет прожил в городе Кассис на юге Франции, это недалеко от Марселя. Думаю, что это один из самых красивых городов с великолепной природой. Там у нас был большой дом в пяти минутах пешком от моря, которое я каждый день видел из окна, поэтому с детства его очень люблю. Много времени тогда проводил в прогулках и катании на серфе.  

Я закончил школу управления Kedgе Business School в Марселе, затем получил MBA Limburg Transnational University в Бельгии. После учебы организовал с партнером частный бизнес и пару лет занимался поставками: закупал компьютерные запчасти и оборудование в Тайване, Китае и продавал в США для крупных компаний, включая HP, Apple и др.

В Бельгии я познакомился с русской девушкой из Питера, благодаря которой я впервые посетил Россию. Был июль 1998 года, я провел в отпуске 2 недели, мы вместе посетили Петергоф, Эрмитаж. Кстати, на удивление повезло с погодой. Тогда я почувствовал, что это отличное время и место, где можно делать бизнес. Поэтому решил попробовать начать работать с поставками одежды, обуви и сумок в Россию.

Сначала я привозил популярные бренды из Марселя и его округов на выставки в Москве и Санкт-Петербурге. Потом стал находить крупных клиентов – сетевые магазины – и поставлять им коллекции на заказ. В 2001 г. на меня вышли французские обувные бренды San Marina, Minelli, Cosmo, и я стал открывать франшизы в разных городах России. Всего за 9 лет удалось открыть 30 магазинов с общим годовым оборотом 15 млн евро. Помимо Москвы и Санкт-Петербурга, появились точки в Екатеринбурге, Нижнем Новгороде, Казани, Ярославле, Ростове, Владикавказе и других городах. 

Между Кремлем и монастырем

С супругой мы познакомились в 2002 году. Будучи студенткой, она в свободное время подрабатывала в ресторане недалеко от моего офиса, и я практически каждый день туда приходил. Это была любовь с первого взгляда. Мы вместе уже 20 лет, воспитываем двоих сыновей.

Прожив в Питере 10 лет, на следующие 10 лет мы переехали во Францию, чтобы жить в маленьком городе рядом с морем, где все близко и можно ходить пешком куда угодно. В этот период я параллельно с бизнесом в России занимался недвижимостью. Мой отец – архитектор, и эта сфера знакома мне с детства. В 2018 г. друг предложил мне должность управляющего партнера в международной компании по продаже элитной недвижимости Barnes International, которая на тот момент расширялась. Я решил, что это интересно, и согласился, продав свой частный бизнес. Первый офис был в Будапеште, затем открылось представительство в Люксембурге и потом в Москве. Сегодня компания работает более чем в 20 странах и 60 городах и регионах. 

Открытие представительства в российском офисе выпало на ковидные времена. В непростой период нужно было собрать команду и серьезно заниматься маркетингом, чтобы стать узнаваемыми в России. Мы арендовали трехэтажное помещение на Петровке, 19, выбор пал на спокойную улицу в центре города между Кремлем и монастырем. Локация очень интересная: рядом находится Большой театр, ЦУМ, люксовые бутики, включая Cartier, Gucci и др. Раньше здесь располагался магазин оптики. Он был в ужасном состоянии, и ремонт мы делали сами. Много ломали, перестраивали, усиливали несущие конструкции, потому что пол и потолок были деревянными. Причем каждый шаг нужно было согласовывать, так как это историческое здание. На ремонт ушло полтора года, и в сентябре 2020 г. мы открылись. 

Москва и русское искусство

Когда я впервые оказался в Москве в конце 90-х гг., многое здесь удивляло. Москва была большой деревней, грязной, неухоженной – здесь не было ничего красивого по сравнению с тем же Питером. Машин было меньше, но пробки все те же. Люди ездили без правил. Иногда вечером на улице можно было наткнуться на пьяных, желающих устроить уличную драку, хотя в целом не чаще, чем в Европе. 

Поражала стоимость аренды жилья, она была очень высокой. Квартиры в убогом состоянии в центре сдавали за сумасшедшие деньги. Конечно, за 20 лет все сильно изменилось. В самом городе обновили фасады, сделали инфраструктуру. Я много путешествую и считаю, что Москва – один из самых красивых городов мира. Безопасный, чистый, и качество жизни здесь очень хорошее. Русские думают, что в Европе лучше, но там все не так идеально. В то время как в России за пару десятилетий было построено множество дорог, мостов и больших конструкций, во Франции открылось только 20 км новых трасс. В Европе было безопасно после окончания Второй мировой войны до 80-90-х гг., а сейчас наоборот. 

Недавно я получил вид на жительство в России и попросил гражданство. Я здесь уже давно и чувствую себя как дома. У меня жена русская, дети русские, один я только в семье француз. 

Я люблю русское изобразительное искусство, хожу в Третьяковскую галерею, Пушкинский музей. В России никогда не было спокойно, каждые 5-10 лет происходил кризис или еще что-то, поэтому каждый экспонат не пустой, в нем есть эмоции. Здесь были цари, революция, потом СССР и вновь изменения – это очень интересно, потому что каждый период характеризовался своей высокой культурой. 

Люблю пейзажи Айвазовского с морем, иногда рисую сам. В недвижимости мне тоже нравится визуальная составляющая, а не сами продажи. Люблю найти интересное помещение, чтобы туда съездили наши дизайнеры и посмотрели, как красиво это можно обыграть. Особенно восхищаюсь старыми домами, потому что каждый раз это сюрприз, где можно удивляться и креативить со многими вещами. Их особенный шарм, будь то старинный дом с камином в центре Франции или уютное шале в деревне на побережье, невозможно повторить в новом доме или квартире. 

От Рублевки к минимализму

В России люди сейчас любят пробовать новые проекты в сфере недвижимости. Изменился дизайн как самих домов, так и интерьера. Если раньше богатые люди хотели огромные дома на 900 кв. м, сейчас эта мода прошла. Времена Рублевки, блеска и золотых унитазов ушли в прошлое, люди хотят комфорта. Пусть квартира будет меньше, но зато рядом вся инфраструктура, парковка и не надо передвигаться по пробкам. Хотя, например, любовь к высоким потолкам у русских осталась. 

Когда покупают дома за пределами Москвы, то смотрят на природу и экологию. Если раньше брали максимум в 30-40 км от МКАД, сейчас готовы купить чуть дальше, если там красивая природа или озеро. Любители гольфа приобретают недвижимость рядом с гольф-полями, яхтсмены – близко к яхт-клубу. Люди распределяются по интересам, а не желанию жить в «богатом» и модном районе (той же Рублевке или Барвихе), как раньше. При этом сады, школы и больницы должны быть в зоне доступа. 

Любимые места

Я живу недалеко от офиса, поэтому и бываю чаще в этом районе. Завтракаю дома с семьей, обедаю или ужинаю чаще в ресторане или кафе. Люблю ресторан «Dr. Живаго», особенно их черничный торт, также нравится бар «Simach в Недальнем» – у них отличная атмосфера и кухня. Вообще в Москве очень сложно найти плохой ресторан. Везде более или менее нормальная кухня и сервис. 

Люблю гулять в районе Чистых прудов, где прожил 2 года, и мои дети учатся там во французской школе. Там можно ходить по маленьким улицам, заглядывать на обед в рестораны, а зимой, когда замерзает лед, кататься на коньках с детьми. Семьей часто бываем в Парке Горького, гуляем вдоль набережной, на ВДНХ. Особенное место для меня – Богоявленский кафедральный собор, где крестили Александра Сергеевича Пушкина. Там такая атмосфера, которую я не чувствую ни в одной другой церкви, особая духовная близость. Я религиозный человек и считаю, что вера дает человеку надежду. 

Мне нравится жить и работать в России, и я не вижу причин, по которым должен сейчас уехать. Думаю, здесь будет непростое время, но в Европе будет еще хуже. Многие говорят, что тут пропаганда, а тем не менее я без VPN могу спокойно смотреть новости и аналитиков из других стран, во Франции наоборот несколько русских каналов убрали. У людей искаженное мировоззрение. 

Единственной причиной, по которой мы можем уехать, – это дети, которые выбирают, в каком университете учиться, во Франции или России. Но пока бизнес идет и жизнь продолжается.