Особый путь Москвы
Куда движется столицаМосква очень изменчива. Она стремится быть похожей на другие столицы и постоянно меняется для каждой эпохи, власти и идеологии. При этом Первопрестольная остается со своим неизменным характером и неповторимым духом, в котором сочетается несочетаемое.
Московские кольца и становление центра
За почти девять веков своего официального существования город переживал не одно изменение. В средние века сформировались фортификационные сооружения Китай-города, Белого и Земляного городов, создавшие традиционную московскую кольцевую структуру, она продолжилась неровными кольцами Камер-Коллежского вала в XVIII в., окружным железнодорожным кольцом в начале XX в. и автомобильными кольцами, которые строились с 1930-х по 2000-е гг. Именно эти кольца и сформировали экономические, ментальные и административные границы, понятиями которых мы пользуемся сейчас: МКАД, Садовое кольцо, ТТК. Второе – это появление ремесленных слобод, отобразившихся в топонимике улиц и районов центральной части города.
Следующим этапом стало переустройство Москвы, начавшееся во времена Екатерины II и завершившееся в 1830-х гг. Тогда появились крупные общественные здания, больничные комплексы, частью из которых мы пользуемся поныне. Были разобраны остатки оборонительных сооружений Белого и Земляного городов, на их месте возникли Бульварное и Садовое кольца. Сформировались некоторые городские площади, начались масштабные перестройки в Кремле, определившие его современный и привычный нам архитектурный ансамбль.
Именно в XIX в. Москва приобрела относительно целостный вид и очень выразительный архитектурный облик с малоэтажной застройкой, вертикалями башен Московского Кремля, Сухаревой башней и колокольнями церквей, а также многочисленными городскими усадьбами. В 1880-х гг. был наведен порядок и с коммунальным хозяйством. Глядя на фотографии второй половины XIX в., видишь относительно комфортный для жизни город того времени, центр которого, если бы сохранился, превратился бы в мекку для туристов.
Интересно, что в конце XIX в. Москва оставалась лоскутным одеялом в плане социального и этнического расселения и не формировала четких направлений по престижности жилья или классовому расселению. Дворянская (а потом и купеческая) Пречистенка соседствовала с простой Остоженкой, а купеческие особняки на Воронцовом поле сосуществовали с деградировавшей и опасной Хитровкой.
Зарождение промзон и жилищный бум
Капиталистическая эпоха подарила Москве не только замечательных купцов, среди которых было немало меценатов и новых хозяев потрясающих особняков, но и промышленность. Именно она существенно изменила городскую среду, преобразив более чем на век многие некогда живописные и исторические районы, которые до сих пор не могут оправиться от своего промышленного прошлого. Так, некогда дворцовые районы Яузы и старая Немецкая слобода были почти стерты новыми промышленными районами, появившимися в XIX в.
Железные дороги, построенные в городе вокзалы с сортировочными станциями и пакгаузами также повлияли не в лучшую сторону на городскую среду. Достаточно вспомнить район Сыромятников и современного Курского вокзала, не говоря уже о районе Каланчевской или меняющейся в наше время территории Дербеневки. Предприятия также стали размещаться на окраинах города с удобной транспортной доступностью, в основном железнодорожной. Они заложили большие промзоны, разорвавшие в некоторых местах современный город. Яркий пример тому – Шелепиха и часть современного района Звенигородского шоссе с Магистральными улицами или огромная территория вдоль шоссе Энтузиастов от метро «Авиамоторная» до Владимирских улиц.
Развитие промышленности, лучшим образом сказавшееся на экономике Москвы, изменило ее облик. Приток населения – рабочих и служащих – спровоцировал жилищный бум, строительство и расширение города, которое с поправкой на масштаб тех лет можно сравнить с освоением новых территорий Москвы в 1960–1980-х гг. и с нашим временем.
В конце XIX – начале XX в. в Москве появились многоэтажные доходные дома, которые в то время инородно смотрелись среди старой малоэтажной застройки. Но основная часть нового жилого фонда приходилась на простые двухэтажные и экономичные многоквартирные дома плотной застройки, заполонившие огромные территории за пределами Садового кольца и вдоль Камер-Коллежского вала. Тут можно вспомнить деревянную Марьину Рощу, Сокольники, Благушу, Масловку.
Именно тогда московские власти совершили ту же ошибку, что и власти европейских городов, – нерегулируемая плотность привела к дискомфорту проживания, что спровоцировало отток части населения в летний период на дачи. Но в Москве в отличие от европейских городов не появились пригороды-сады и так называемые вилленфиртели (от нем. Víllenviertel – фешенебельный квартал города с виллами). Последние не формировались по причине того, что в центре Москвы было много частных домов и свободных земельных участков для точечного строительства особняков. Да и некоторые промышленники предпочитали жить недалеко от своих предприятий. Дачное строительство практически полностью перечеркнуло идеи создания пригородных поселков.
Сложно сказать, как бы дальше развивался город, если бы не Первая мировая с притоком беженцев, ставших впоследствии жителями Москвы и ее пригородов, и эвакуацией промышленных предприятий с оккупированных территорий. И конечно, октябрьско-ноябрьские события 1917 г., вернувшие Москве столичный статус – правда, уже нового государства.
Эпоха Генплана
1920-е и начало 1930-х гг. стали довольно интересным этапом развития города с экспериментами в области жилья: от поселка Сокол до домов-коммун. Однако в массовом порядке в то время строились рабочие поселки с 3–5-этажными домами, а также новые и реконструируемые почти полностью промышленные предприятия, возводившиеся на сформировавшихся еще в предреволюционное время территориях. Это стало большой ошибкой и в итоге существенно затруднило модернизацию предприятий в 1960–1980-х гг. и развитие Москвы начиная с середины 1930-х по новым генеральным планам. В 1920-х гг. появилось много конкурсных проектов развития и обновления города, который должен был стать лицом нового советского государства, избавившись от своей патриархальности.
Стареющий и обветшавший в своей массе деревянный жилой фонд с новообразованными коммунальными квартирами требовал каких-то решений и никак не мог быть частью новой Москвы. В конкурсе принимали участие не только отечественные, но и зарубежные архитекторы. Все эти планы опережали время и были отчасти сложно реализуемы в экономических реалиях 1920-х гг. В итоге все они остались на бумаге, а к более реальной перестройке приступили, лишь когда родился так называемый сталинский Генеральный план развития и реконструкции Москвы 1935 г. Именно он стал новой точкой развития и изменения облика города. Новая идеология поменяла и архитектуру СССР – отныне это широкие улицы с квартальной и парадной застройкой. При этом город сохранял свою кольцевую и радиальную структуру.
Тогда же были заложены и реконструкции многих улиц, часть которых (улица Горького, Садовое кольцо, 1-я Мещанская и др.) успели в основном начать до войны. Война фактически перечеркнула реализацию этого плана, но тень его живет и поныне с его отдельными реализациями. Это проспект Калинина и Кутузовский проспект (проложены в 1960-х гг.), Новокировский проспект (достроен в 1970–1980-х гг.), части Паркового кольца – улицы Академика Королева, Народного Ополчения, Алабяна (достроены в 1960-х гг.), Третье кольцо и Звенигородское шоссе (достроены в 2000-х гг.).
Следующим существенным этапом развития города стало массовое индустриальное домостроение, начавшееся в конце 1950-х гг., и административная реформа Москвы: в 1961 г. к столице присоединили новые территории, город увеличился почти в 2 раза. Речь идет не только о селах и деревнях, но и о уже сформировавшихся городах Кунцево, Тушино, Бабушкин. Именно освоение и застройка новых территорий, продолжавшаяся до середины 1980-х гг., была самым крупным переустройством столицы с ее основания. Расширение города сопровождалось массовым переселением жителей из центра на окраины, что привело к слому уже сложившегося уклада жителей города с его структурой, а также к сносу почти всех деревянных жилых домов, построенных с XIX в. до первой половины XX в.
В 1980-х гг. и в 1990-х у города был шанс поменять весь градостроительный вектор. В районах Южное Бутово, Пенягино, части Марьина можно увидеть малоэтажные жилые комплексы, сформированные из пониженных типовых серий домов, а также эксперименты с таунхаусами. Тогда попытались заложить принципы комфортного жилья с понижением этажности к границам Подмосковья и переходом на территории области к малоэтажному жилью, что было правильным решением. С начала 1990-х гг. в Подмосковье стали возникать малоэтажные жилые поселки, а в 2000-е гг. – поселки из таунхаусов. При сохранении такой стратегии с учетом правильной градостроительной политики Москва могла бы получить отечественный вариант американской системы с малоэтажным жильем к окраинам и уплотненным центром с поправкой на советское развитие Москвы.
Город растет вверх
В 1990-е гг. встала проблема советского наследия, особенно начального этапа индустриального домостроения. Но, несмотря на положительные примеры реконструкции пятиэтажек, город выбрал иную политику: на месте пятиэтажных панельных домов, а зачастую крепких блочных или кирпичных возникают высокие панельные здания, которые закладывают проблемы дальнейшей их модернизации – ведь она окажется гораздо сложнее. Другой спорный момент – градостроительная политика в современной Москве, которая пока довольно сложно регулируется.
К сожалению, все предложенные планы по застройке и развитию новой Москвы остались на бумаге, а застройка промышленных территорий пока что носит точечный характер. Исключениями можно считать лишь территории заводов им. Лихачева, Судостроительного и «Серп и Молот». Такая политика создаст городу много проблем, которые придется решать уже в ближайшем будущем. Конечно, современное развитие Москвы связано еще и с экономическими причинами всероссийского масштаба, например с централизацией населения. Дальнейший активный рост вверх и уплотнение городской среды меняет не только облик города, но и комфортную среду.
И все же Москва смело шагнула вперед, встав на один уровень со многими быстро развивающимися столицами. Отчасти современная Москва напоминает обновляемый Берлин, а в развитии железнодорожного строительства город наконец-то не только пришел к идеям, существовавшим еще с начала ХХ в., но и стал реализовывать долгое потенциалы, долгое время не использовавшиеся, – это и МЦК, и городские электрички. По развитию общественного транспорта осуществлена реформа, аналогов которой не было в истории Москвы. А кардинальное благоустройство и долгожданная политика урегулирований вывесок (до этого были весьма слабые попытки в 1920-х и 1960-х гг.) сделали центр города популярным местом для прогулок и создали новую комфортную среду, которую сложно было представить еще лет 20 назад. Все это станет важной главой в истории Москвы.