Слабый спрос мешает экономике расти
Нужны системные реформы, а не только вливание денег
Во II квартале рост российской экономики ускорился – до 0,8% в годовом выражении после 0,5% кварталом ранее, оценило Минэкономразвития в обзоре «Картина деловой активности». За полугодие экономика выросла на 0,7%.
Основной вклад в рост ВВП во II квартале, как и в I квартале, внесло промышленное производство (в общей сложности 0,8 п. п.), вклад других базовых отраслей (торговля, строительство, транспорт) был около нуля. Такая ситуация свидетельствует о низком совокупном спросе, признает Минэкономразвития.
На слабость совокупного спроса указывают и снижение числа вакансий на рынке труда (по данным портала HeadHunter, в июне – на 7% к июню 2018 г.), и падение импорта на 6,5% в июне, несмотря на значительное реальное укрепление рубля, и резкое замедление инфляции, перечисляет министерство. К 15 июля рост потребительских цен замедлился до 4,5% в годовом выражении после пиковых 5,3% в марте. На проблемы в экономике указывал и индекс PMI компании IHS Markit: в июне он опустился до 49,2 пункта и впервые с января 2016 г. оказался ниже критической отметки в 50 пунктов, отделяющей рост деловой активности от падения. Ожидания бизнеса, показывало исследование, из-за низкого спроса и покупательной способности на внутреннем рынке упали до трехмесячного минимума. Главным риском слабый спрос называли и 72% опрошенных ВЦИОМом предпринимателей.
Видя слабые результаты экономики, власти все чаще начинают публично спорить о возможностях ускорить рост – и часто критикуют действия ЦБ. Помощник президента Андрей Белоусов упрекнул Банк России в том, что он «пережал» денежно-кредитную политику. Около половины отраслей не могут нормально формировать оборотные средства при ставке кредита 10%, цитировал «Интерфакс» Белоусова. «Если пытаться сдвинуть центробанковскими инструментами потенциальные темпы роста, мы в конечном счете получим либо инфляцию, либо пузыри на финансовых рынках, а скорее всего – и то и другое», – предупреждала, в свою очередь, председатель Центробанка Эльвира Набиуллина.
А министр экономического развития Максим Орешкин призывал ЦБ ограничить потребительское кредитование и даже предупреждал о возможной рецессии в 2021 г. из-за его существенного роста. В первом полугодии реальные располагаемые доходы населения сократились на 1,3% из-за роста обязательных платежей – и в первую очередь по кредитам, пишет Минэкономразвития: они вычли из роста доходов во II квартале 0,7 п. п., без них доходы не упали бы на 0,2%, а выросли бы на 0,5%. ЦБ пытается охладить рост потребительского кредитования. Но оно способствовало росту потребления и ВВП, указывал в докладе Банк России, без него экономика вовсе не выросла бы в I квартале.
Само правительство задавило спрос повышением НДС с 2019 г., замечает директор аналитического департамента «Локо-инвеста» Кирилл Тремасов: это был удар по потреблению ради того, чтобы увеличить возможности государства нарастить траты, в том числе инвестиции. А неравномерное расходование средств бюджета привело к тому, что из экономики временно выведено около 1 трлн руб. ненефтегазовых доходов – на столько в этом году траты государства были пока меньше, чем годом ранее.
В нацпроекты общей стоимостью 25,7 трлн руб. государство намерено вложить 18,2 трлн до 2024 г., рассчитывая на приток частных инвестиций. Кроме того, в 2020 г. власти готовятся начать тратить фонд национального благосостояния (ФНБ), поскольку его ликвидная часть превысит 7% ВВП. Правительство уже одобрило поправки в Бюджетный кодекс, которые разрешают предоставлять из фонда государственные кредиты покупателям российского экспорта. Дискуссия о других способах инвестирования ФНБ продолжается, говорят несколько федеральных чиновников. Всего в 2020 г. из ФНБ можно будет вложить около 1,8 трлн руб., в 2021 г. – 4,2 трлн, пишет «Интерфакс» со ссылкой на пояснительную записку к законопроекту.
Расходы на нацпроекты ускорят рост экономики, но ускорение завершится вместе с деньгами, если эти траты не окажутся эффективными, рассуждает руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич.
При эффективном управлении нацпроекты «должны сработать», говорила Набиуллина, но «экономический рост создает бизнес, а не государство. Государственные инвестиции не могут подменить частные». И нет гарантии, что даже успешные нацпроекты создадут «соразмерный мультипликативный эффект через расширение частных инвестиций», заявляла она.
Минэкономразвития на совещании у президента 10 июля предложило несколько долгосрочных мер, которые могут способствовать росту экономики, рассказывает федеральный чиновник. Среди них – улучшение инвестклимата и совершенствование правоохранительной системы; повышение мобильности рынка труда; стимулирование технического обновления компаний, конкуренции и перетока ресурсов между отраслями – инвестиций в наиболее нуждающиеся в капитале проекты; снижение роли государства в экономике; цифровизация; установление долгосрочных тарифов, перечисляет он. Успешная реализация этих мер позволит достичь целевых темпов роста, рассказывает чиновник, ключевая мера – снижение административных барьеров через механизм регуляторной гильотины. Представитель Минэкономразвития это не комментирует.
Чтобы выбираться из ловушки, в которой оказалась российская экономика, нужна «экспортная дисциплина, которая вынудит компании конкурировать на мировом рынке за потребителя, и сильная внутренняя конкуренция», говорит директор финансового центра «Сколково-РЭШ» Олег Шибанов. Те факторы, которые высоко вознесли доходы на душу населения и реальные зарплаты в начале 2000-х, сейчас исчерпаны – это, в частности, рост цен на нефть и приток капитала на развивающиеся рынки, комментирует Гурвич. Когда сверхблагоприятные условия исчезли, российская экономика замедлилась, поскольку не появилась модель роста, основанная на комфортной для бизнеса среде, рассуждает он. «Нужны защита частной собственности, независимые суды и именно судебное урегулирование корпоративных конфликтов, лучшее качество корпоративного управления, развитие человеческого потенциала, – говорила Набиуллина. – Эти слова мы произносим практически в неизменном виде много лет. Сначала они казались правильными, потом общим местом, потом обращение к теме инвестиционного климата стало казаться пустыми словами чиновников, а теперь иногда похоже на крик отчаяния».