Financial Times рассчитала цену Brexit

Считается, что призыв «Мы посылаем в ЕС 350 млн фунтов в неделю, давайте вместо этого профинансируем нашу систему здравоохранения» был одним из решающих факторов, которые помогли склонить чашу весов на референдуме 2016 г. в пользу сторонников Brexit. Последние обещали прямые финансовые выгоды от выхода Великобритании из ЕС, тогда как большинство экономистов предупреждало, что такой шаг ударит по экономике.

До референдума минфин ждал в 2017 г. небольшой рецессии в случае голосования за выход из ЕС. Группа «Экономисты за Brexit» прогнозировала рост на 2,7%. Но ошиблись обе стороны: рост будет примерно 1,5%, тогда как мировая экономика и другие развитые страны ускорятся.

Долгосрочные потери оценивались в диапазоне от 1 до 9% национального дохода, или 20–180 млрд фунтов ВВП в год, по сравнению с развитием экономики в ЕС. Спустя полтора года после референдума и имея статистику за 15 месяцев можно делать первые выводы.

Расчеты Financial Times, основанные на 14 различных оценках, показывают, что ВВП Великобритании сейчас примерно на 0,6–1,3%, или в среднем на 0,9%, меньше, чем мог бы быть, если бы страна проголосовала за сохранение членства в ЕС. ВВП за год по III квартал 2017 г. составил 2 трлн фунтов – это означает, что экономика теряла как раз почти 350 млн фунтов в неделю. «Вывод, что Brexit уже сократил рост на 1% или чуть меньше, очевидный», – говорит Джонатан Портес, профессор экономики и государственной политики King’s College London.

Для оценки масштаба потерь нужно составить гипотетический сценарий – что происходило бы с экономикой, если бы Великобритания проголосовала за членство в ЕС. Разница между гипотетическим и реальным результатами и позволит оценить экономический эффект от решения покинуть блок. Построить сценарий можно несколькими способами (у каждого из которых есть слабые места). Например, сравнить экономическую динамику Великобритании с показателями за прошлые десятилетия: они позволяют предположить, что ВВП в последние пять кварталов мог бы вырасти на 2,5–3,2%, тогда как в реальности он прибавил лишь 1,9%. Или сравнить ее с ситуацией в других странах: за последние 25 лет Великобритания показывала одни из самых быстрых темпов роста среди стран большой семерки и при их сохранении могла бы сейчас расти на 2,9%. Наконец, можно сравнить нынешние показатели с прогнозами до референдума: здесь разница примерно такая же – 0,6–1,1%, причем более высокое значение основано на прогнозе «Экономистов за Brexit», которые ожидали ускорения роста после референдума.

Профессор Патрик Минфорд, который делал прогноз для сторонников Brexit, винит управление национальной статистики, которое не учитывает рост качества услуг. Но этот недостаток был известен и до референдума. Джулиан Джессоп, возглавляющий отдел Brexit в Институте экономических отношений, согласен с оценкой потерь, но отмечает: «Многие здравомыслящие сторонники Brexit признавали, что в краткосрочной перспективе экономика пострадает. Она слабее, чем могла бы быть, думаю, на 0,5–1%. Но весь смысл в долгосрочных возможностях, Brexit создает множество таковых, и ими должно воспользоваться правительство».

Слоган сторонников Brexit об отчисляемых в бюджет ЕС деньгах (18 млрд фунтов в год, или 350 млн фунтов в неделю) изначально был не корректен: страна также получала деньги от Брюсселя, и ее чистые выплаты составляли, по оценке минфина, 8,6 млрд фунтов в год. Но результаты референдума уже обошлись казне дороже, чем она могла бы вернуть, перестав делать нетто-взносы в бюджет ЕС. «Каждый потерянный 1% ВВП ведет к недополучению 10 млрд фунтов налоговых доходов в год», – говорит Пол Джонсон, директор Института фискальных исследований. Если за прошедшие пять кварталов ВВП потерял потенциальные 0,9%, то бюджет уже лишился около 9 млрд фунтов поступлений.

Перевел Михаил Оверченко