Топ-теннисисты тратят до $1 млн в год: на зарплаты и бонусы для команды. Чем выше результат, тем больше

В Мельбурне в разгаре Открытый чемпионат Австралии – первый в сезоне теннисный турнир «Большого шлема». Кроме статусного трофея и большой дозы рейтинговых очков (+2000 за титул) в мужском и женском одиночном разряде разыгрывают по $18,7 млн призовых. Победители получат по $2 млн, участники первого раунда – по $74 000. Теннисные гонорары выглядят внушительно, в истории российского тенниса уже 15 игроков заработали за карьеру больше $10 млн, но далеко не все эти деньги достаются игрокам. «Ведомости. Спорт» разбирается, как устроена финансовая сторона жизни теннисистов.

$600 000 в год на команду

Отвечая на вопросы о доходах, большинство теннисистов уточняют, что с указанных в профайлах/рейтингах призовых им приходится платить налоги. Их размер отличается в зависимости от страны, где заработана конкретная сумма, но может достигать 30–40%. Вторая весомая статья расходов игроков – оплата специалистов, которые помогают с подготовкой к турнирам.

Пятая ракетка мира Андрей Рублев делился на YouTube-канале «Sports Интервью», что услуги двух тренеров и физиотерапевта обходятся ему в фиксированные $600 000 в год. Кроме того, 10% от призовых с каждого турнира он платит тренеру Фернандо Висенте в качестве бонуса. В сезоне-2020 россиянин заработал $2,2 млн призовых – значит, только на команду ушло $820 000.

Представитель маркетинговой компании IMG Лев Кассиль, агент второй ракетки мира Даниила Медведева, в интервью «Ведомости. Спорту» отмечает, что расходы на команду могут варьироваться в зависимости от результатов: «Если нет побед и заработка, то траты на команду сокращают до минимума. В отличие от футбола или хоккея, где финансирование подготовки заложено в бюджет клуба, в теннисе все траты лично на спортсмене».

При этом доходы игроков из топ-30 мирового рейтинга и тех, кто находится за пределами первой сотни, сильно отличаются. Хороший пример – Аслан Карацев. Будучи лишь 114-й ракеткой мира, он сенсационно дошел до полуфинала Australian Open-2021, а в итоге за прошлый сезон поднялся до 18-го места в рейтинге и заработал $1,8 млн – в 3,5 раза больше, чем за всю предыдущую карьеру. В 2022 г. Карацев успел выиграть первый же турнир, в котором принял участие, – титул в Сиднее принес ему еще $87 370.

Венчурные вложения в игроков

Кроме призовых, солидный доход теннисистам, которые на виду целый год и по всему миру, могут приносить рекламные контракты. 40-летний швейцарец Роджер Федерер уже редко выходит на корт, а на маркетинге, по данным Forbes, зарабатывает $90 млн в год. Но игрокам поскромнее не стоит рассчитывать на такие суммы.

Интерес компаний зависит от многих факторов – не только от успешности, стабильности и длительности карьеры, но и от имиджа за пределами корта и даже гражданства. Например, у Карацева несколько лет не было личного поставщика экипировки: весь прорывной 2021 год он играл в футболках без логотипов или пользовался тем, что ему отдавали другие теннисисты, а контракт подписал только перед стартом нового сезона.

У состоявшихся игроков тоже могут возникать сложности с партнерами. Например, Дарья Касаткина вошла в топ-100 в 2015 г., а первый турнир выиграла в 2017 г., но в 2020 г. после пяти лет сотрудничества от нее отказался Nike. В фильме «Sports. Интервью» теннисистка объяснила это не только своим падением в рейтинге, но и сменой приоритетов американской компании – экипировщик сфокусировался на домашнем рынке.

По словам Касаткиной, контракт приносил ей около $100 000 в год и предусматривал бонусы за результаты: например, на турнирах «Большого шлема» дополнительно платили после победы в четвертом круге.

Большую часть сезона-2021 Касаткина играла в Nike без контракта – за годы партнерства образовался запас, а осенью стала проводить матчи в Adidas. В то же время Касаткина добавила, что заработанного ($7,3 млн) и отложенного за пять лет взрослых выступлений ей хватило бы, чтобы оплачивать перемещения, работу с тренером и другие расходы до конца карьеры, даже если бы она не получила больше ни цента призовых.

Александр Островский, основатель маркетингового агентства ONE Sports Global Management и академии тенниса своего имени, в интервью «Ведомости. Спорту» сравнивает старт карьеры теннисиста с венчурной инвестицией, когда в полной мере невозможно оценить перспективу молодого проекта.

«Теннисом занимаются миллионы, а действительно зарабатывают на этом около сотни лучших мужчин и женщин в мире, – говорит Островский. – И чем ближе к элитному уровню и чем больше возможностей появляется, тем больше нужно инвестировать в команду, приглашать плюс к тренеру постоянного спарринг-партнера, специалиста по физподготовке, физиотерапевта и т. д. Команды лучших игроков, особенно на турнирах «Большого шлема», всегда состоят из четырех-пяти человек».

Кассиль добавляет, что универсальной формулы того, какой процент от призовых стоит вкладывать в свое развитие, нет. Островский соглашается. Кроме того, по словам Кассиля, игроки могут по-разному выстраивать систему финансовой мотивации для тех, кто им помогает: например, можно прописать в контракте фиксированный процент от любых призовых, а можно – только бонусы за удачные выступления.

Как вести бюджет

Андрею Рублеву на старте карьеры помогал бизнесмен Андрей Бокарев, президент «Трансмаш- холдинга» с состоянием около $2,5 млрд. Причем по договоренности теннисист не должен возвращать вложенные в его подготовку деньги (а такая практика в теннисе распространена), зато Рублев всегда приезжает на московский Кубок Кремля и выступает там бесплатно (хотя для игроков его статуса, как правило, предусмотрены бонусы за факт участия). Связь объяснить нетрудно: Бокарев – вице-президент и главный финансовый донор Федерации тенниса России, а она проводит Кубок Кремля.

По словам Островского, никаких общепринятых правил во взаиморасчетах инвестора и теннисиста не существует, это всегда предмет личного соглашения. Саму систему, когда игрок должен отдавать вложенные деньги при достижении результата, он считает приемлемой, поскольку у каждого теннисиста и его окружения всегда есть выбор: принять помощь на таких условиях или не использовать этот вариант и пробиваться своими силами без необходимости затем с кем-либо делиться.

«В юношеском возрасте даже за счет контрактов, которые самым перспективным могут предложить экипировщики и агентства, невозможно окупать свою подготовку до 15–16 лет у девушек и до 17–18 лет у мужчин, – уточняет Островский. – Но, конечно, даже бартерные отношения, когда компании только предоставляют свою продукцию, одежду или ракетки, облегчают процесс».

Как именно контролировать собственные расходы и вести бухгалтерию, решает каждый теннисист сам. По словам Кассиля, агентства предлагают такую услугу, но, как правило, на ранних этапах этим занимается семья. Анастасия Павлюченкова, например, рассказывала, что доверяет подобные вопросы наемному сотруднику, а Рублев уточнял, что переводит гонорары команде сам.

«В идеальной картине мира агент ведет игрока на протяжении всей карьеры, с самого детства и до финального матча на профессиональном турнире, – говорит Кассиль «Ведомости. Спорту». – Но сегодня карьера не заканчивается с уходом из тура, игрок может продолжать партнерства и зарабатывать уже после «выхода на пенсию», это тоже требует менеджмента».