Сергей Шубенков: «Рынок спонсорства в российском спорте – крохотный»

Сергей Шубенков – специалист в барьерном беге и один из лучших легкоатлетов в истории России. В 2015 г. он первым среди советских/российских спортсменов стал чемпионом мира на 110 м. Дважды побеждал в этой дисциплине на чемпионатах Европы, дважды – на этапах престижного коммерческого турнира «Бриллиантовая лига». Шубенков является рекордсменом страны – показанные им в 2018-м секунды (12,92) до сих пор входят в топ-10 результатов в истории. 

Призовые барьериста за карьеру превышают $100 000 – только за победу на ЧМ он получил $60 000, за первые места на этапах «Бриллиантовой лиги» – по $10 000. Вот только с Олимпиадами Шубенкову не везло. В Рио-2016 легкоатлетов из России не пустили из-за допинг-скандала. В 2020-м спортсмен показывал топ-результаты, но Игры сдвинули на год из-за ковида. Шубенков попал в число 10 легкоатлетов из России, одобренных для участия в токийской Олимпиаде, но уже в Японии получил травму и не вышел на старт. А в Париж-2024 Международный олимпийский комитет и World Athletics не пригласили российских атлетов, связанных с военными структурами (Сергей выступает за ЦСКА).

Впрочем, на Игры-2024 Шубенков вряд ли бы отобрался. Его лучший результат сезона на 110 м – 13,69, а олимпийский норматив – 13,27. «Ведомости. Спорт» расспросил 34-летнего бегуна о том, как изменилась российская легкая атлетика за почти 10 лет отстранения. 

«В России появились новые турниры – и приличного уровня»

– Не хочу загадывать. Если Игры дружбы пройдут в 2025-м, это был бы хороший турнир для завершения карьеры. Но есть вариант, при котором Игры так и не состоятся, – тогда буду смотреть на свое физическое состояние. 

Возраст рано или поздно всех догоняет. Но есть примеры для вдохновения. Так, один из моих любимых спортсменов Ким Коллинз (чемпион мира 2003 г. на 100 м. – «Ведомости. Спорт») в 40 лет установил личный рекорд в беге на 60 м. Понятно, что такие люди – исключение из правил. Хотелось бы тоже быть таким исключением, но желания и возможности не всегда совпадают.  

– Иногда хочется помечтать о творческой профессии, которая отнимала бы не так много времени, но приносила бы удовольствие и деньги. Но, боюсь, в реальности такое дело найти очень сложно. В целом есть варианты, в том числе связанные с родным видом спорта. Но конкретизировать не буду – пока нет четких договоренностей плюс я все еще спортсмен.  

– Не сильно больше. Если бы жена не работала, то содержать семью из трех человек плюс помогать родственникам-пенсионерам только на мою зарплату было бы проблематично. Тем более что цены стремительно растут, зарплаты за ними явно не поспевают. Меня спасает, что я за карьеру успел заработать какие-то деньги, запас прочности есть. 

– Конечно, международные турниры приносили большую часть заработка. Сильно помогало и спонсорство иностранных брендов, которые после введения санкций массово ушли. Было несколько компаний, которые пытались в России строить модель спортивного бизнеса, как у себя на родине в Штатах, где по сути весь спорт и держится на спонсорских деньгах – они вкладывались в соревнования, в спортсменов. Но после известных событий все это быстро закончилось.

– По контракту я получал деньги, не только экипировку. Конкретные цифры называть не стану, но интересно, что Nike расторгла контракт не сразу в феврале 2022-го. Сотрудничество продолжалось дольше – после того, как Nike объявила о закрытии бизнеса в России, спортсмены еще полгода были с активными контрактами, и только ближе к осени все завершилось. 

В России рынок спонсорства – крохотный. Зачастую все сводится к единичным акциям – сделать пост, сходить на мероприятие, провести рекламную кампанию. О долгосрочных отношениях, какие были у меня с Nike или Red Bull, у нас никто не говорит, потому что горизонт планирования меньше.  

– Минспорт помогает как может. После 2022-го у нас появились новые турниры – и довольно приличного уровня. Помимо чемпионата России главным соревнованием для легкоатлетов стала серия «Королева российского спорта», где за первое место на этапе можно получить 200 000 руб. Если быть в призах на пяти-шести стартах в сезоне плюс заработать бонус в 1 млн руб. за результат на олимпийский норматив – такую опцию внедрила федерация, – жить вполне можно.  

Кроме того, мне понравилось, как на «Королеве российского спорта» все было организовано с точки зрения медиаосвещения. У нас наконец-то появились слоты для трансляций на «Матч ТВ». Раньше вместо этого показывали условный итальянский футбол. Я ничего против него не имею, но считаю, что российскую легкую атлетику транслировать важнее. Здорово, что поменялись приоритеты. Даже жаль, что «Королеву российского спорта» решили организовать только после введения санкций. 

– Давайте сравним: в одном сезоне у меня с мая по сентябрь обычно было 14 стартов, а сейчас – шесть. 

Другое дело, мы пришли с тренером к выводу, что для меня, чтобы быть в форме, оптимально провести от 9 до 11 стартов за сезон. В целом количество турниров – индивидуальная история. Так, рекордсмен [в беге с барьерами] на 60 м [американец] Грант Холлоуэй говорил, что за год у него 40 стартов. Он бегает барьерный спринт, гладкий спринт, закрывает эстафеты и прыгает в длину – все на мировом уровне. Я так не мог и в лучшие годы – когда сделал те 14 стартов, организм уже начал давать звоночки, что для него это слишком.

«Спортсмены – расходный материал»

– Когда Артем Макаренко бегает по 13,30 – это вполне себе результат, даже на мировом уровне. Увы, он так бегает раз в год – хотелось бы почаще видеть от него такие цифры. Но не мне сейчас такое говорить – самому хотя бы раз в год выходить на подобный показатель. 

В целом скажу так: конкуренция присутствует, но, если бы я бегал, как в 2018–2019 гг., я бы ее не чувствовал.

– Я бы так вопрос вообще не ставил. На международные турниры – даже если бы они у нас были – еще нужно попасть. Для многих спортсменов поучаствовать в чемпионате России – это уже большое достижение. Не у всех за карьеру случается такой опыт. Только когда молодой человек на всероссийском уровне состоялся, для него встает проблема отсутствия международных стартов. На данный момент этот вопрос, поверьте, актуален не более чем для 10 человек в стране. 

– Мы можем сравнивать, например, с Олимпиадой-2012, когда не было никаких санкций, – в Лондон в составе сборной по легкой атлетике поехало около 80–90 человек. Как выяснилось позже, среди них были в том числе спортсмены, принимавшие допинг. Но даже если их не учитывать, несколько десятков топовых легкоатлетов от одной страны на Олимпийских играх – это очень сильно. Сейчас же ситуация изменилась – спортсменов, выполнивших нормативы для попадания в Париж-2024, наберется не больше десятка.  

– Да, и отсутствия мотивации. Конечно, мы сегодня тренируемся, выступаем, но прекрасно понимаем – на таких масштабных турнирах, как Олимпийские игры, нас не будет. К сожалению, мы замкнулись внутри себя – понятно, что не по своей вине, – но это никогда не идет на пользу. Тяжело показывать высокие результаты, если и посредственного хватает для первого места. 

– Я бы сказал – за счет самородков-тренеров, которые придумали и внедрили свою систему подготовки, набрали спортсменов и те начали давать результат. Можно очень долго учиться на тренера, но так и не выработать своего видения. Чтобы быть успешным тренером, нужен огромный талант.

И вот система подготовки тренеров – это что-то из разряда вечных проблем в нашей стране. Тренеры в большинстве своем оканчивают педагогические или физкультурные вузы. А кто идет в них учиться? Зачастую те, кто не смог поступить в более статусные заведения. Либо идейные люди, как мой шеф (речь про заслуженного тренера России Сергея Клевцова. – «Ведомости. Спорт»). Тут все упирается в престиж профессии, который складывается в том числе из уровня зарплат – тренеры у нас получают, к сожалению, совсем маленькие деньги. Поэтому и отбор среди них минимальный – всем, кто научился на диплом, дают возможность работать с подрастающим поколением.

Многие эксперты говорят о том, как выстроить систему подготовки молодых спортсменов. На мой взгляд, нужно анализировать, как создать эффективную систему подготовки тренеров, потому что именно они ключевое звено. Спортсмены – это, грубо выражаясь, расходный материал. Они приходят и уходят, а тренеры остаются.

«У многих крупных городов нет бюджета для организации соревнований»

– С допинг-тестированиями у нас сейчас все прекрасно. РУСАДА работает в очень жесткой злой манере, ничего не прощает – намного серьезнее, чем WADA. 

С инфраструктурой сохраняются проблемы. Например, я живу в Барнауле, и зимой провести тут соревнования попросту негде. Раньше состязались в манеже, но ректор АлтГТУ (Алтайский государственный технический университет им. И.И. Ползунова. – «Ведомости. Спорт»), на балансе которого находится этот манеж, решил, что старты по легкой атлетике ему больше не нужны. 

Чтобы провести легкую атлетику в манеже, тот должен входить во всероссийский перечень спортсооружений, отвечать требованиям безопасности и т. д. Так вот ректор просто не подает заявку на включение манежа в этот список, и всё – соревноваться там нельзя. Единственный в своем роде спортобъект в регионе используется только для пар по физкультуре для студентов и коммерческой аренды.  

Моя мама (вице-чемпионка Европы 1986 г. в семиборье Наталья Шубенкова. – «Ведомости. Спорт») сейчас член президиума Всероссийской федерации легкой атлетики и глава краевой федерации. Она занимается организацией соревнований в Барнауле. Я ей помогаю и могу сказать, что чем дальше, тем хуже становятся дела с точки зрения бюрократии. С годами количество бумаг все больше. Нужно добиться жуткого числа согласований и разрешений, чтобы элементарно провести чемпионат города.  

Понимаю, что в Москве ситуация позитивнее. Благодаря возможностям и ресурсам столицы любое соревнование превращается в праздник. В регионах, увы, положение принципиально иное. Я много где бываю – у городов, в том числе крупных, просто нет бюджета для организации легкоатлетических соревнований. 

При этом мне нравится, что у нас в стране есть тренд на проведение марафонов. Еще 10 лет назад я не мог себе представить вне Москвы и Петербурга полноценный марафон на 42 км с тысячами участников и платными квотами. Раньше даже если сами организаторы платили деньги за участие, никто бы не пришел бегать. 

– Несомненно. Это сильно влияет на интерес к нам телевизионщиков и медийное освещение соревнований. Люди, которые начали бегать марафоны, влюбляются в это занятие, и начинают смотреть по ТВ, как этим занимаются профессионалы – как следствие, рейтинги трансляций растут. 

– Я так выразился, поскольку вижу сильное падение призовых, сужение географии турниров и сокращение общего их числа. Я как-то общался со старшими коллегами, и они вспоминали, как в их времена в Европе чуть ли не каждую неделю проходили соревнования с приличными призовыми. Сейчас, кроме «Бриллиантовой лиги», в легкой атлетике фактически не осталось статусных коммерческих турниров. 

С другой стороны, в последние пару лет World Athletics начала платить за мировые рекорды, первой из федераций создала призовой фонд для участников Олимпиады – значит, какое-то движение вперед есть. Думаю, на [главу World Athletics] Себастьяна Коу в вопросе призовых сильно надавили американские спортсмены, которые привыкли, что им дают деньги за любой приемлемый результат. 

Еще одной проблемой является то, что почти все соревнования сконцентрированы в Европе и США. Чувствую сильное разделение между теми странами, где есть спонсоры, хорошие тренеры, призовые, и теми, где этого нет. Более скромные регионы пытаются раз в несколько лет затащить к себе чемпионат или Кубок мира, но все это единичные акции. 

Неплохо развивается легкая атлетика в Индии, но, по ощущениям, местному антидопинговому агентству сильно не хватает надзора. Многие видели новость, как с финала 200-метровки на студенческом чемпионате там снялись семь из восьми человек, потому что приехал допинг-контроль. 

World Athletics нужно озаботиться тем, чтобы проводить крупнейшие турниры в Азии, Африке, на Ближнем Востоке. Инвестировать туда, пропагандировать наш вид спорта по планете. На мой взгляд, именно в этом направлении нужно двигаться, поскольку если брать чисто спорт, то легкая атлетика – это вид, изученный вдоль и поперек. Все возможные упражнения и схемы питания уже давно придуманы. Прогресс нужно искать в другом. 

– По влиянию на вид спорта это уже вполне себе равноценные фигуры. Дюплантис – абсолютная мировая знаменитость. 

В других дисциплинах, к сожалению, такие личности не наблюдаются, но, уверен, в будущем они появятся. Я не люблю разговоров, что сейчас все спортсмены усреднились. Просто нынешнее поколение, возможно, чуть менее яркое, чем предыдущее. Уникальные атлеты есть и будут, и мы всегда, год за годом, будем наблюдать, как рушатся те или иные мировые рекорды. Надеюсь, в этом процессе будут принимать участие и российские спортсмены.