Отец или не отец – решит Конституционный суд

Конституционный суд принял к рассмотрению жалобу на норму Кодекса о браке и семье (действовал до принятия Семейного кодекса в 1995 г.), которая позволяет не признавать отцовство даже при наличии положительного заключения биологической экспертизы. Главным критерием является участие в воспитании ребенка.

Заявительница Камила Мамедова обратилась в наивысший суд с требованием признать 48-ю статью Кодекса о браке и семье (КоБС) РСФСР не соответствующей Конституции. «Ведомости» ознакомились с содержанием ее жалобы.

Мамедова родилась в 1994 г. в Республике Коми. Генетическая экспертиза установила, что ее отцом является уроженец Воркуты Олег Ефремов.

Девушка обратилась в Октябрьский районный суд Липецка с требованием признать Ефремова ее отцом. Суд первой инстанции удовлетворил ее иск, приняв результаты экспертизы в качестве бесспорного доказательства. Но апелляционная и кассационная инстанции отменили это решение, сославшись на ст. 48 КоБС РСФСР, которая предусматривает, что при установлении отцовства суд также принимает во внимание совместное проживание и ведение общего хозяйства матери ребенка и ответчика до рождения ребенка или совместное воспитание либо содержание ими ребенка.

Эта норма, убеждена Мамедова, нарушает ее конституционные права о том, что материнство и детство, семья находятся под защитой государства. Исходя из положений Конституции Российская Федерация призвана создавать условия, обеспечивающие детям достойную жизнь и свободное развитие, гарантировать реализацию их прав, в частности права на жилище. Заявительница указывает, что при наличии бесспорного доказательства биологического отцовства Ефремова нормы ранее действовавшего законодательства позволяют судам это игнорировать, так как они непосредственно связывают факт установления отцовства с волей последнего по признанию факта отцовства, принятием участия в воспитании или ведением общего хозяйства.

Проблема признания отцовства на основании результатов ДНК-экспертизы для детей, рожденных до вступления Семейного кодекса, является довольно распространенной и актуальной в судебной практике, говорит управляющий партнер Key Consulting Group Анастасия Зыкова. По КоБС, поясняет юрист, факт биологического происхождения ребенка сам по себе не являлся достаточным основанием для удовлетворения иска об установлении отцовства. «Однако с вступлением в силу ст. 49 Семейного кодекса суд обязан принимать во внимание любые доказательства, достоверно подтверждающие происхождение ребенка от конкретного лица, в том числе данные генетической экспертизы», – уточнила она. Тем не менее, продолжает Зыкова, ст. 67 Гражданско-правового кодекса гласит, что никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы и должны оцениваться в совокупности с другими имеющимися доказательствами. «Аргументы в жалобе весомые, но правоприменительная практика по таким спорам неудовлетворительная», – заключила юрист.

Зыкова согласна с заявителем, что игнорирование данных генетической экспертизы в делах о признании отцовства приводит к противоречиям Конституции, тем более что иногда экспертиза может быть единственным способом достоверно подтвердить биологическое происхождение и защитить права заявителя.

Такие случаи, как у Мамедовой, не редкость, отмечает управляющий партнер московской коллегии адвокатов «Юрсити» Виктория Шакина. Но суды отказывают совершеннолетним детям в установлении и признании отцовства и на основании действующего Семейного кодекса (ст. 50). Важно понимать, что биологическое родство между родителем и ребенком не является безусловным основанием для внесения записи об отцовстве в свидетельство о рождении и не ведет напрямую к наследственным правам, добавляет юрист. Поэтому, к сожалению, нет никаких оснований для признания нормы ст. 48 КоБС, считает Шакина.

Оспаривание норм Конституции, которые не находятся в силе, не является эффективной стратегией защиты интересов в суде, говорит, в свою очередь, адвокат МКА «Ковалев, Малютов и партнеры» Ольга Лапина. Вместо этого, продолжает она, следует сосредоточить усилия на доказательстве обстоятельств дела. В случае положительного результата ДНК-экспертизы и отсутствия иных юридических препятствий суды, как правило, принимают решение в пользу установления факта отцовства. Это подтверждается практикой и тенденцией к защите прав ребенка на знание своего происхождения и поддержание связи с биологическими родителями.

«В основном установить отцовство через суд стремятся при оформлении алиментов либо для вступления в наследство, как это сделала Камила Мамедова в рассматриваемом споре», – говорит руководитель школы для юристов «САМ в СУД» Любава Трофимова, замечая, что советские нормы, позволяющие не принимать во внимание генетическую судебную экспертизу, возможно признают неконституционными.

В жалобе Мамедовой есть очень существенные процедурные и процессуальные недочеты, которые позволят по формальным основаниям отказать заявителю, отмечает юрист в сфере конституционного права Иван Брикульский, также указывая на то, что не пройден этап Верховного суда. Кроме того, не соблюдены все требования жалобы по форме, нет обоснования допустимости. «Фактически все сводится к несогласию с конкретными правоприменительными решениями в вопросах отцовства, а это не входит в предмет КС», – заметил Брикульский. Иными словами, сказал юрист, чтобы КС пошел навстречу заявительнице, ему придется вмешаться в компетенцию ординарных судов по вопросам установления фактов, чего суд не может делать ни в силу Конституции, ни законов.