О чем Путин пять часов говорил с Раиси в Кремле

Президент России Владимир Путин, вернувшись ранним утром 7 декабря из своего ближневосточного «блиц-турне» в Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) и Саудовскую Аравию, вечером после форума «Россия зовет!» продолжил череду встреч с лидерами стран региона. Если в среду в Абу-Даби это был президент ОАЭ Мухаммед бен Заид Аль Нахайян, а в Эр-Рияде – саудовский наследный принц Мухаммед бен Сальман Аль Сауд, то в четверг – президент Ирана Эбрахим Раиси. С ним Путин говорил только в «узком» формате около трех часов, а вся встреча длилась более пяти.

Раиси прилетел в Москву к 14:00 мск, о чем в соцсети Х рассказал посол Ирана в России Казем Джалали. Встреча в Кремле началась на полтора часа позже анонсированных 5 декабря помощником российского президента Юрием Ушаковым 16:00 – около 17:40. Сначала стороны провели переговоры в формате «один плюс четыре»: с российской стороны, кроме главы государства, по информации пресс-службы Кремля, в них участвовали Ушаков, курирующий энергетику вице-премьер Александр Новак (сопредседатель российско-иранской межправкомиссии), министр обороны Сергей Шойгу, а также замглавы МИД Сергей Вершинин.

Путин в приветственной речи к Раиси упомянул свою ближневосточную поездку. Он сказал, что, пролетая над Ираном по пути из Эр-Рияда, «хотел вообще приземлиться», чтобы встретиться прямо в Тегеране. «Но мне говорят: уже президент [Раиси] собрался, улетает в Москву», – пошутил российский лидер. На это иранский глава государства ответил, что «после вашего визита [в Саудовскую Аравию], уважаемый господин Путин, Бог вам в помощь, но мы были готовы, чтобы ваш самолет приземлился в тегеранском аэропорту и мы готовы были вас тоже принять».

«Пожалуйста, передайте самые наилучшие пожелания [духовному] лидеру господину [аятолле] Хаменеи (фактически религиозная власть в Иране выше светской, президентской, а страна – одна из немногих теократий в мире. – “Ведомости”). Благодаря и его поддержке у нас набрана хорошая динамика за последний год», – сказал Путин Раиси.

Экономическое сотрудничество

Российский лидер подчеркнул, что «у нас [с Ираном] отношения развиваются очень хорошо». По словам Путина, в 2022 г. двусторонний товарооборот вырос на 20%: «где-то свыше пяти миллиардов у нас – мы вышли на пять миллиардов». Российский президент также напомнил, что «у нас [с иранской стороной есть] большие инфраструктурные проекты», в частности, к настоящему моменту Москва и Тегеран «пришли к практической реализации строительства железной дороги «Север – Юг».

Именно этот международный транспортный коридор (МТК) Путин упомянул первым вопросом, говоря о грядущей встрече с иранским коллегой на инвестиционном форуме ВТБ «Россия зовет!» днем 7 декабря.

Гендиректор Центра изучения современного Ирана Раджаб Сафаров напомнил «Ведомостям», что Тегеран, как отмечал в марте иранский министр экономики и финансов Эхсан Хандузи, надеется на полномасштабный запуск МТК «Север – Юг» уже в 2025 г. По его словам, как только маршрут заработает, роль и значимость России и Ирана в мировой экономике серьезно возрастет. «Скорость доставки товаров с востока на запад сократится в два раза, стоимость – уменьшится на 40%. Вдоль этой линии станут возникать новые цепочки производства. Сократится спрос на услуги Суэцкого канала на 8-9%, а пролива Босфор и Дарданеллы – на 10%», – считает эксперт.

Как отмечает эксперт Российского совета по международным делам (РСМД) Кирилл Семенов, «Север – Юг» сейчас, бесспорно, центральный сюжет российско-иранского экономического сотрудничества. При этом, продолжает Семенов, реальные темпы ввода в эксплуатацию и оценка потенциальной эффективности проекта на деле не столь высоки, кроме того, в нем очевидны некоторые разногласия относительно вклада сторон. Тегеран хочет, чтобы основное бремя расходов и организационных усилий несла Россия и завершила проект как можно скорее, а последняя – чтобы техническая и финансовая ответственность была разделена более равномерно, замечает востоковед.

«Саудовская Аравия, ОАЭ, во время визитов в которые российский лидер затрагивал тематику МТК, как и Иран, более склонны соглашаться на уже “готовые”, работающие в полную силу проекты, куда они будут готовы лишь вкладывать средства», – заметил эксперт. При этом, как напомнил Семенов, Эр-Рияду очевидно все-таки предложили что-то «конкретное», так как уже в августе – октябре по «Северу – Югу» и через иранский порт Бендер-Аббас и Персидский залив все же прошла первая пробная проводки контейнерных поездов в арабское королевство.

Кроме этого, по словам российского лидера, традиционно Москва и Тегеран работают «в области энергетики». К ним относится, в частности, эксплуатация возведенных при помощи «Росатома» блока №1 и сооружение блоков №2 и №3 АЭС «Бушер». Развиваются связи в сфере образования и других областях, заверил президент.

Конфликт на Ближнем Востоке

При этом напомнил Путин и о политической повестке встречи, отметив, что «для нас очень важно обменяться мнениями по ситуации в регионе, особенно то, что касается ситуации в Палестине». Иранский президент еще перед вылетом в Тегеране пообещал приоритетно обсудить с российским лидером именно Палестину и «немедленные усилия по прекращению бомбардировок сектора Газа». Израиль с 7 октября, после нападения из анклава радикальной группировки «Хамас» ведет там с ней войну. Ранее Тель-Авив 1 декабря не стал продлевать семидневное гуманитарное перемирие в Газе, во время которого прекращались авиаудары, шел обмен пленными («Хамас» отпустил 78 израильских женщин и детей, 30 заложников из других стран, а Израиль – 240 палестинцев из тюрем) и завозилась гумпомощь.

Как заявил Раиси российскому президенту, бомбардировки Израиля в палестинском анклаве являются «геноцидом и преступлениями против человечности». «Эти преступления поддерживаются США, а также странами Запада. И это происходит на глазах у всего мирового сообщества», — пожаловался иранский президент.

Урегулирование конфликта на Ближнем Востоке в палестино-израильском противостоянии – одна из главных тем переговоров Путина и Раиси, согласен Сафаров. То, что Раиси затронул войну Израиля с «Хамасом» как приоритетную для себя, отражает, что урегулирование в Газе – главное в повестке ближневосточных государств, неслучайно накануне визита иранского президента в Москву российский лидер обсуждал эту проблему в ОАЭ и Саудовской Аравии. «Москва заинтересована в решении проблемы. В войну могут вовлечься другие государства, тогда она перекинется на соседние регионы, включая общие зоны интересов России и Ирана. Поэтому Путин и Раиси проводят «сверку часов» на этом направлении», – говорит Сафаров.

Эксперт РСМД Семенов напротив, считает, что упор иранского президента на палестинскую проблему в общении с Путиным в Кремле направлен не на Россию, а на внутреннюю иранскую и ближневосточную аудиторию. Тегеран получил очередную мировую площадку, чтобы публично заявить о своей роли «авангарда антисионистского движения». «Вряд ли в действительности у Раиси стояла задача убедить в Москве Путина активно поддерживать эту иранскую линию», – говорит Семенов.

Хотя, по его словам, следует иметь в виду, что Иран хотел бы от России в рамках публичного дискурса более активного высказывания именно пропалестинской позиции, которая бы соответствовала иранской риторике. «С точки зрения экономики “Север – Юг”, конечно, у Тегерана в приоритете, просто на нынешнем фоне он, да и любая мусульманская страна не может демонстрировать, что у него может быть что-то важнее ситуации в секторе Газа», – подчеркивает Семенов, напомнив, что поддержка палестинского сопротивления является частью «ядра» идеологии исламской республики.

После публичного обмена мнениями стороны удалились уже на закрытые переговоры. Встреча глав государств в узком формате длилась около трех часов – Ушаков еще 5 декабря предупреждал, что беседа будет «продолжительной». Для сравнения, с президентом ОАЭ Аль Нахайяном Путин 6 декабря говорил тет-а-тет около двух часов, а с саудовским наследным принцем бен Сальманом – около четырех.

Около 20:40 начались переговоры Путина и Раиси в расширенном составе – вместе с правительственными делегациями в формате рабочего «обеда», который продлился примерно до около 22:40, когда пресс-секретарь президента Дмитрий Песков заявил «Интерфаксу» об их окончании. В целом переговоры в Кремле продлились более пяти часов

Что осталось «за кадром»

Кроме вопросов российско-иранской повестки, что были озвучены Путиным и Раиси публично перед встречей, есть те, которые планируется финализировать в ближайшее время. В их число входят соглашения о свободной торговле и партнерстве ЕАЭС – Иран. Последнее, как анонсировал 5 декабря журналистам помощник президента Ушаков, планируется подписать в районе 25 декабря, когда назначено заседание Высшего евразийского совета в Санкт-Петербурге. Соглашение о торговле должно быть подписано, согласно материалам ко встрече Путина и Раиси, «в ближайшее время». Пока торговля между Тегераном и ЕАЭС осуществляется на основании временного соглашения от 17 мая 2018 г. Не акцентировали публично внимание ни Путин, ни Раиси, в отличие от похожих обсуждений во время поездки российского лидера в ОАЭ и Саудовскую Аравию, вхождение Ирана вместе с этими странами в БРИКС с января 2024 г.

В материалах ко встрече не говорилось о том, когда будет подписано обновленное двустороннее соглашение о всеобъемлющем стратегическом партнерстве Москвы и Тегерана, заключение которого анонсировалось еще в течение 2022 г., но так и не произошло. Как заявил в конце октября министр иностранных дел Сергей Лавров по итогам министерской встречи в формате «3+3» по Южному Кавказу, этот документ согласован «на 85%». «Это достаточно важный нерешенный вопрос, учитывая, что, несмотря на высокий уровень фактического партнерства с Ираном, у нас с ним такого документа нет в связи с разногласиями о том, кому нынешний вариант проекта документа выгоден больше. Для сравнения, соглашение о стратегическом партнерстве у России уже есть с ОАЭ», – подчеркивает Семенов.

Показательно и наличие на переговорах в «узком составе» Шойгу, продолжает эксперт. Российско-иранское военно-техническое сотрудничество, хотя и не упоминалось в сообщении Кремля для прессы, растет даже там, где демонстрируется публично. Очевидно, там могут намечаться «подвижки» в области новых контрактов, полагает Семенов. Тому примером недавнее, от 29 ноября, подтверждение Тегераном начала поставок первой партии российских истребителей поколения 4++ Су-35 ВВС Ирана согласно мартовскому контракту, продолжение – учебно-боевых Як-130 а также ранее не фигурировавших в публичных договоренностях ударных вертолетов Ми-28, заключил эксперт.