Могут ли «Талибан» признать в качестве новых властей Афганистана

Ни одна страна не готова признать правление в Афганистане талибов, пришедших к власти после ухода из страны американских войск. Признанному на уровне ООН террористическим движению «Талибан» (организация признана террористической и запрещена в России) необходимо добиться снятия этого ярлыка, чтобы начать диалог с иностранцами и получить экономическую помощь. Талибы обещают создать коалиционное правительство, амнистировать всех чиновников и военнослужащих старой армии, сотрудничавшей с США, а также отказаться от дискриминации женщин. Но для решения задачи признания Исламского Эмирата Афганистан этих компромиссов недостаточно – у крупнейших стран мира есть свои интересы в регионе. 

Ключ к признанию в Вашингтоне

Ключ к международному признанию «Талибана» как законной афганской власти находится в Вашингтоне, говорят эксперты. Президент США Джо Байден уже отложил вывод американских войск из страны – изначально он должен был завершиться 31 августа. Туда к нынешней 1000 американских военнослужащих, базирующихся в аэропорту Кабула, будут отправлены еще 5000, они должны будут обеспечить эвакуацию до 65 000 афганцев и иностранных граждан из страны.

При выполнении «Талибаном» взятых на себя обещаний о гарантиях безопасности для желающих уехать и остающихся афганцев США могут признать новую власть легитимной «если не де-юре, то де-факто», считает старший научный сотрудник Института США и Канады РАН Павел Кошкин. Возможен даже вариант, что Штаты отправят своего официального уполномоченного для налаживания диалога, но когда все вопросы к «Талибану» будут сняты, говорит Кошкин.

По мнению старшего научного сотрудника Института востоковедения РАН Мохаммада Омара Нессара, сейчас Вашингтон дает «Талибану» возможность выполнить свои обещания, но «прежде всего отказаться от идеи эмирата, найти компромисс» в виде коалиционного правительства. Не случайно в дело вступило умеренное крыло «Талибана», базирующееся в Катаре, – им под силу снять угрозу эскалации ради повышения возможностей международного признания, считает эксперт.

Сигналом к переговорам Нессар считает переезд в Афганистан из Катара фактического лидера политического крыла «Талибана», муллы Барадара (Абдул Гани Барадар, глава офиса движения в Катаре. – «Ведомости»). «Это свидетельствует о том, что переговорный процесс идет», – уверен востоковед. Есть риск, что немедленное вступление властей США в официальный диалог с талибами приведет к тому, что афганские союзники посчитают США ненадежными партнерами, которые «кидают своих» в критической ситуации», считает Кошкин. 

Создание компромиссного правительства не приведет к немедленному признанию со стороны США, уверен Нессар. Это подтверждают заявления американских властей. Байден заявил, что сомневается в возможности официальных контактов. «Хотят ли они выглядеть полноправным правительством в глазах международного сообщества? Я не уверен, что они хотят этого», – сказал президент США 19 июля в интервью телекомпании ABC.

Главная мотивация талибов в нормализации отношений – экономическая, считает директор Фонда изучения США имени Франклина Рузвельта МГУ Юрий Рогулев. Афганская экономика слабая и из нее невозможно выжать деньги без внешней поддержки, даже разработка полезных ископаемых невозможна без иностранных специалистов, говорит он. По словам Нессара, сейчас для «Талибана» необходимо вырваться из экономической изоляции: США показали замораживанием активов Банка Афганистана, а также приостановкой работы системы переводов WesternUnion, что могут отсечь страну от финансовых потоков.

Без действий США ни одна страна официально не начнет односторонние отношения с правительством «Талибана», отмечает Рогулев.

Интерес Китая

Если для США признание талибов как цивилизованного субъекта международных отношений означает сохранение хотя бы минимального влияния на них, то для Китая практическая выгода более очевидна, и КНР это демонстрирует. «Сейчас «Талибан» благоразумнее и уравновешеннее, нежели тогда, когда он находился у власти в прошлом», – заявила 19 августа представитель МИД КНР Хуа Чуньин.

Глава МИД КНР Ван И подчеркнул, что талибам необходимо отмежеваться от всех террористических и экстремистских групп, а также начать борьбу с ними. В первую очередь это касается Исламского движения Восточного Туркестана. Это движение ставит целью образование шариатского государства в населенной мусульманами-уйгурами китайской провинции Синьцзян. Террористами кроме Пекина эту организацию признают ООН, Евросоюз, Казахстан, Киргизия и де-факто не существующая уже Исламская Республика Афганистан. США исключили организацию из списков террористов в ноябре 2020 г., соответствующую директиву издал тогдашний госсекретарь Майк Помпео.

Нессар из Института востоковедения РАН считает, что гарантии нераспространения радикализма на другие страны устроят Пекин. Руководители «Талибана» уже неоднократно отмечали отсутствие намерений внешней экспансии, как бы успокаивая Ван И. 

Но главное для КНР в Средней Азии – осуществление ее инфраструктурных проектов «регионального масштаба», в том числе ответвление «Нового Шелкового пути» в сторону Персидского залива. «Если с контролирующего страну «Талибана» снимут статус террористов, китайцы начнут реализовывать свои проекты даже без дипломатического признания», – считает Нессар.

Экспорт Китая в Афганистан в 2019 г. оценивался примерно в $600 млн (ключевой продукт – автомобильные шины на $127 млн, что почти равно всему российско-афганскому товарообороту). Поставляются также китайские синтетические ткани и телекоммуникационное оборудование. Афганистан поставляет в Китай в основном сельскохозяйственную продукцию на $29,1 млн.

Руководитель программы «Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе» Московского центра Карнеги Александр Габуев также считает, что ярлык террористов – ключевой фактор в деле признания правительства талибов Китаем. Признание вряд ли возможно до того, как ООН снимет с «Талибана» обозначение террористической организации, но и без соответствующего юридического решения контакты могут развиваться, говорит Габуев.

Но Пекин обеспокоен и возможным продолжением противостояния «Талибану» со стороны оппозиции. Глава китайского МИДа Ван И 19 августа отметил, что угроза гражданской войны в Афганистане остается. В тот же день он обсудил с госсекретарем США Энтони Блинкеном координацию по недопущению продолжения внутриафганского конфликта. 

Источник турбулентности – таджики

Пока до стабилизации в Афганистане еще далеко. Через два дня после взятия талибами Кабула, 17 августа, вице-президент Афганистана Амрулла Салех, этнический таджик, объявил себя новым главой государства – пока еще международно признанной Исламской Республики Афганистан (ИРА). Салех заверил, что в отличие от Гани он остается в стране, призвал афганцев продолжать сопротивление и обратился к мировым лидерам за поддержкой от лица уже де-факто не существующего государства. 

19 августа в американской The Washington Post, а также во французской La Règle du Jeu было опубликовано обращение сына убитого в 2001 г. талибами легендарного полевого командира Ахмад-Шаха Масуда – Ахмада Масуда. В статьях живший и учившийся в Великобритании сын Панджшерского льва заявил, что собирает в традиционно антиталибски настроенной провинции Панджшер всех, кто готов дать вооруженный отпор «Талибану». Масуд также этнический таджик, в то время как ядром движения «Талибан» являются пуштуны.

Масуд-младший и Салех обратились к США и странам Запада с просьбой о помощи оружием, боеприпасами, снаряжением и продовольствием. Вашингтон и его партнеры по антиталибской коалиции официально пока не ответили.

В Москве осведомлены о наличии сопротивления, заявил 19 августа министр иностранных дел Сергей Лавров: «Поступают сообщения о ситуации в Панджшерском ущелье, где сконцентрировались силы сопротивления вице-президента Афганистана господина Салеха и Ахмада Масуда». А на встрече лидеров стран ОДКБ 23 августа генсек организации Станислав Зась выразил опасение, что наличие повстанцев в Панджшере может спровоцировать новый виток гражданской войны. 

Как подчеркивает Нессар, в стране установилось двоевластие и появились де-факто две столицы: официальная – в Панджшере, как правопреемница ИРА, и неофициальная, талибская, – в Кабуле. Юридически Афганистан представляют нынешние «повстанцы», а фактически страну контролируют талибы. Но вряд ли сейчас иностранные правительства вспомнят о необходимости оказывать помощь ИРА, говорят Нессар и Рогулев. 

Талибы и «повстанцы» в Панджшере пытались прийти к компромиссу. 21 августа российский посол в Афганистане Дмитрий Жирнов заявил, что представитель политического офиса «Талибана» передал через российскую миссию в Кабуле предложение укрывшимся в Панджшере представителям прежнего афганского правительства о политическом соглашении. Позже источник ТАСС подтвердил, что Масуд получил предложение и ответил на него требованием включить себя и своих сторонников в состав нового правительства. 

Но уже 22 августа телеканал Al Arabiya со ссылкой на источники сообщил об ультиматуме «Талибана» Масуду: от него потребовали безоговорочной сдачи. В тот же день Масуд заявил Al Arabiya, что отклонил ультиматум: «Мы оказали сопротивление СССР, сможем оказать его и талибам». 23 августа Associated Press со ссылкой на представителя «Талибана» Забихуллу Муджахида сообщило, что отряды движения скапливаются в Панджшере для начала «осады» провинции. 

Разные подходы

20 августа президент России Владимир Путин отметил, что контроль «Талибана» почти над всей страной является «реалией», которую невозможно не учитывать. Нельзя допустить распад афганского государства, а также приход террористов в соседние страны под видом беженцев, добавил он. В отличие от Китая у России экономических интересов в Афганистане практически нет, товарооборот был мизерным и раньше, говорит Нессар. Участвовать в инфраструктурных проектах в Афганистане Москва сможет только как один из партнеров Пекина, убежден он, а в целом Россию интересует обеспечение стабильности в регионе.

Россия уже ведет диалог с талибами по широкому кругу вопросов и даже выступает посредником во внутриафганском диалоге. Представители европейских государств, а также Евросоюза говорят о том, что могут поддержать диалог с талибами, но только ради эвакуации людей, которым угрожает опасность, о признании нового режима речи не идет. Евросоюз на данный момент готов начать диалог с талибами по вопросу эвакуации афганцев, сотрудничавших с западными представителями в последние 20 лет, уверен научный сотрудник Института международных исследований проблем МГИМО Артем Соколов. Он напомнил, что министр иностранных дел ФРГ Хайко Маас пообещал не дать «ни одного цента» талибам. 

Важной для выработки общеевропейского курса в отношениях с «Талибаном» остается позиция Франции, одного из ключевых государств Евросоюза. Париж вряд будет идти навстречу талибам, говорит Рогулев. Более того, Франция может намекнуть антиталибскому сопротивлению на возможность сотрудничества. «Французы, возможно, будут с повстанцами заигрывать. Это мало что даст, но тем не менее они могут себя в этом плане проявить», – считает директор Рогулев.

22 июля глава МИД Франции Жан-Ив Ле Дриан в интервью газете Journal du Dimanche заявил, что Париж не намерен признавать правительство талибов, которые захватили власть в стране силой. В то же время он отметил, что Франция ожидает от «Талибана» формирования инклюзивного правительства и гарантий безопасности для всех желающих покинуть Афганистан.

Исламский фактор

Ближний Восток – арена противостояния между Саудовской Аравией и Ираном. Отношение к талибам, вопрос об их признании является частью больших внешнеполитических стратегий Ирана и Саудовской Аравии, у которых, в свою очередь, есть собственная клиентела, отмечает Нессар. У Эр-Рияда партнерами в регионе являются большинство монархий Персидского залива. У Ирана – Ирак и Катар, причем последний – близкий союзник талибов и с 2017 г. также единственный партнер Тегерана из числа «нефтяных монархий». Пока Доха поддерживала «Талибан», Эр-Рияд и Абу-Даби были союзниками ныне бежавшего в ОАЭ президента Ашрафа Гани, напомнил востоковед.

По мнению Нессара, первым кандидатом на Ближнем Востоке на признание «Талибана» в случае снятия с санкции США террористического ярлыка является Пакистан, партнер Китая и фактически главный союзник движения. Кроме того, достаточно явно в поддержку талибов высказывался турецкий лидер Реджеп Эрдоган. «Если будет дана отмашка (в виде снятия статуса террористов. – «Ведомости»), Катар, Пакистан и Турция могут первыми признать талибов», – считает эксперт. 

Для арабских стран вторым необходимым условием для прояснения позиции к установившемуся в Кабуле режиму после снятия террористического статуса с «Талибана» является реакция Ирана. Если Тегеран признает талибов, то арабские клиенты Эр-Рияда сделают противоположный шаг и даже могут начать поддерживать «Панджшерское сопротивление». «Многие еще года два назад считали, что никогда не будет нормальных отношений у Ирана с талибами. Талибы убили иранских дипломатов (в 1998 г. – «Ведомости»). Для многих экспертов сегодняшнее доброжелательное отношение Ирана к талибам становится сюрпризом. Они гибкие, они готовы менять свою позицию», – считает Нессар. 

Но в случае репрессий против афганских шиитов ситуация может поменяться. «Например, кто-то недавно взорвал шиитские памятники. Шиитов (Иран. – «Ведомости») это может провоцировать», – допускает Нессар, отметив, что политкрыло талибов отрицает причастность к инциденту. Еще одним игроком, поведение которого окончательно определит позицию арабских стран, союзных Саудовской Аравии, является Катар, тесно связанный с «Талибаном». «Очевидно, его влияние на талибов сохранится. Потому что семьи руководителей политкрыла «Талибана» могут остаться в Катаре. Он отчасти играет роль Пакистана, только официально. Вопрос, как к этому отнесутся ОАЭ и Саудовская Аравия, потому что они конкурируют с Катаром», – заключил эксперт.

«Талибану» важно прорвать блокаду по одной простой причине – если в изоляции или неопределенности статуса экономическая ситуация в стране будет ухудшаться, то финансовая и гуманитарная помощь мирового сообщества будет прекращена и недовольство населения станет расти, говорит востоковед. С недовольством населения будет расширяться появившееся в Панджшере сопротивление и увеличиваться угроза власти талибов.