Бывший политтехнолог штаба Собчак: «Она получила несколько эсэмэсок, но не получила денег»

Во вторник стало известно, что избирательный штаб Ксении Собчак покинул политтехнолог Алексей Ситников, который должен был отвечать за кампанию «в поле». Вместе с ним ушли члены его команды – семь человек, сообщали источники The Bell и подтвердила пресс-секретарь штаба Собчак Ксения Чудинова. В интервью «Ведомостям» Ситников объяснил причины ухода из штаба и рассказал о финансировании кампании и шансах Собчак дойти до регистрации в кандидаты на выборах президента.

- Не было никаких конфликтов, никто ни с кем не ругался. Я не получил ответы на некоторые поставленные мной вопросы, поэтому принял решение уйти. Вместе со мной ушла большая часть сотрудников штаба. Есть вопросы об идеологии, интересантах проекта, о том, кто за ним стоит. Все на них пытаются ответить. Кто-то уйдет, потому что получит ответ, кто-то – потому что не получил ответа. Без всяких конфликтов, никто ни с кем не ругался, никаких денег не делили. Я надеялся, что в понедельник на первом большом заседании штаба получу ответы на вопросы, но этого не произошло. Это нормально, когда люди вначале говорят «нет», чем потом ворчат и ругаются.

За последние дни лидером и штабом было сказано много громких заявлений, у каждого своя позиция по ним. Поэтому каждый анализирует, комфортно ли будет работать полгода в такой ситуации. Без ответов на эти вопросы я не могу взять ответственность за процесс. Ответов может просто не быть. Это не значит, что нам их не говорят. Нужна просто некая ясность. Пока же собралась интересная, очень разнородная компания людей, многие из которых были не знакомы друг с другом. Каждый из этих людей имеет свою точку зрения, какая-то будет превалировать. Но сейчас ответов на вопросы, которые я как руководитель большой команды ставил, я не получил. Но повторю, никакого конфликта нет, я получил множество предложений, но также сообщений от членов штаба, которые написали о том, что им жаль, что я ушел.

- Водителю нельзя садиться за руль без карты, для меня как политтехнолога такой картой являются исследования. Для меня было важно, будут исследования или нет. Когда мы создавали «Единство», то мы провели исследование во всех избирательных округах — 225 округов, 1500 квартир в каждом, то есть 400 000 респондентов. Мне все равно, кто на каком месте сейчас. Мне нужны ответы на вопросы, как это изменить. Если бы мы не могли этого сделать, мы бы не брались за кампанию Бориса Ельцина в 1996 г., когда у него было 2%, не брались бы за [кампанию экс-губернатора] Сергея Дарькина в Приморском крае, у которого был нулевой рейтинг. Мне важно знать, что в головах у людей, чтобы объяснить им, почему этот вариант для них лучше. Я ведь играю в шахматы, а не в Чапаева. Я не фальсифицирую результаты, только власть может это делать. Моя задача понять - изменить отношение. После косы Тимошенко ее антирейтинг снизился с 82% до 55%, просто потому что ее по-другому стали воспринимать. Я без этих исследований слеп.

Был вопрос, какая часть структуры будет в поле и регионах, какая в интернете. Я отдаю себе отчет, что 300 000 подписей - это большая задача без структуры. Подделывать подписи я не буду, а собрать столько подписей — это сложная процедура. Нужно организовать сборщиков подписей, поэтому вопрос — могу ли я обеспечить это без организации и финансов. Надо честно говорить, когда ты чего-то не понимаешь. Она просто возьмет кого-то другого. Тем более что команда только складывается, контракты ни с кем не заключены.

- Да, она есть, это одна из причин, почему нет ответов на вопросы. Вы можете быть в неопределенности день-два, неделю, но какая-то критическая масса есть. Вы сидите на остановке, ждете автобус. Ждете его полчаса-час, но в какой-то момент вы же понимаете, что он больше сюда не ходит - и тогда вы встанете и пойдете, правда?

- Назначение Малашенко действительно для всех было новостью. Но для меня эта ситуация была комфортнее всех. Мы с ним дружим еще с программы «Куклы». За день до пресс-конференции в 10 вечера мы сидели вместе на балу журнала Tatler и болтали. У меня даже не было повода на него обидеться, он не знал о своем назначении. То есть меня удивило его назначение, но не расстроило. Кроме того, он не пересекается со мной по функциям — он медийщик, а я хорошо разбираюсь в политтехнологиях, полевых технологиях, исследованиях, изменении менталитета людей через определенные месседжи, придумывание креативных вещей. Поэтому тут мы друг друга бы только дополняли. Я совершенно не стремлюсь в начальники, у меня нет желания командовать людьми. Я скорее лидер команды, чем руководитель. То, что Игорь взял на себя ответственность, меня могло только порадовать. Для меня это было облегчением. В не очень хорошо организованной конструкции оказаться руководителем не большое удовольствие, тем более с непонятным финансированием.

- Мы ничего не делали, чтобы нам за что-то платить. Тут пошла информация, что меня уволили. Но меня еще никто не нанимал, чтобы уволить. Никакие контракты никто не подписывал. Туда все приходили как волонтеры, создавали штаб. Финансирования не было. Я не понимаю, откуда оно пойдет и в каком объеме. А без этого нельзя простроить стратегию.

- Да, но они ничего не дали. Потому что ждали, что она скажет на пресс-конференции, какая будет реакция. Она после пресс-конференции получила несколько эсэмэсок, но не получила денег. Я не вру, когда говорю, что на последнюю поездку мы скидывались из карманов на билет фотокорреспонденту.

- Могут как и уйти, так и прийти новые люди, штаб только формируется.

- Открою секрет. Мы с ним не знакомы. И я его не разу не видел. Он мне очень интересен, и я с нетерпением ждал возможности с ним пообщаться.

- Теперь не знаю. Я думаю, что весь ноябрь будет формироваться структура штаба. Это тоже один из тех вопросов, которые я задавал. У меня нет никаких претензий. Там все на коленке делается, никто не виноват, что ответов на вопросы нет. Но надо принимать решения в какой-то момент, особенно если отвечаешь не только за себя.