Зачем Путину голосование по поправкам в Конституцию

Чем активнее предложенные Владимиром Путиным поправки в Конституцию читаются и обсуждаются, тем очевиднее, что никакого однозначного ответа на ключевые вопросы современной российской политики они не дают. Во-первых, они никак не проясняют вопрос, кем и на какой должности после 2024 г. видит себя Владимир Путин, если он все-таки планирует перестать быть президентом, а во-вторых, из них тем более совершенно не понятно, кто именно может быть тем самым еще более могущественным президентом из обсуждаемых поправок, если не сам Путин. Понятно, что такие вещи не могут быть прописаны в Конституции, даже нашей, но с учетом чрезвычайно большой роли одной личности в современной российской истории сами по себе абстрактные конституционные поправки мало кому интересны.

Стоило ли выводить из стабильности всю систему и буквально с ровного места заставлять весь административный и политический аппарат власти заниматься этими поправками и подготовкой к анонсированному голосованию?

Тем временем информация о будущем голосовании складывается в общую картину: мероприятие, не имеющее никакого юридического статуса, планируется провести с невероятным размахом. Отказавшись по ряду очевидных причин проводить настоящий референдум, власть готовится провести голосование с такой явкой и результатом, чтобы потом можно было говорить: хоть это не называлось референдумом, но по масштабу это он и был!

Между тем для обеспечения явки более 50% и гарантированного большинства за нужный вариант необходимо провести гигантскую мобилизационную работу, сопоставимую с подготовкой к президентским выборам, к которым начинают готовиться никак не за три месяца. Кроме того, мобилизовать людей на обычные выборы гораздо проще, чем вести их на участки какого-то непонятного голосования по вопросу о множестве поправок к Конституции – документу в среде широких народных масс малоизвестному и потому не сильно почитаемому.

Что же получается? С одной стороны, без каких-то видимых причин президент устраивает стремительную политическую кампанию, по степени вовлечения масс и напряжения элит сопоставимую с президентскими выборами. С другой стороны, вопрос о власти она никак не решает.

Можно предположить, что наиболее важные и действительно судьбоносные решения еще только готовятся и окончательная конфигурация российской власти на годы вперед будет определяться как раз по итогам идущей сейчас кампании. Какими же могут быть ее реальные итоги?

Прежде всего, она станет смотром элит. За эти месяцы каждый чиновник, политик или близкий к власти бизнесмен должен будет сдать своеобразный зачет по лояльности: поддерживать поправки лично и не задавая никаких неудобных вопросов начальству, а кроме того, обеспечить высокую явку подведомственных граждан на апрельское голосование.

Не менее важен и замер реального уровня контроля над обществом. Если удастся достичь высокой явки, то безотносительно того, что на самом деле выносилось на голосование, процедура будет объявлена подтверждением нерушимой связи Путина и народа России, в очередной раз выдавшего президенту карт-бланш.

Таким образом, по итогам всей кампании Путин получит не просто Конституцию с продиктованными им поправками, но и достоверное представление о реальном уровне лояльности к нему как элит, так и граждан. И если этот уровень будет действительно впечатляющим, то потом можно объявить о своих реальных планах на будущее и приступить к их реализации.

Но что будет, если голосование пройдет не так хорошо, как планируется, – например, реальная явка на участки будет низкой, голосование за президентские поправки не столь единодушным?

Едва ли это заставит Путина радикально изменить свои планы, но тактика может измениться: например, голосование будет объявлено юридически ничтожным, а дальнейшее переформатирование власти будет производиться постепенно и кулуарно, путем принятия множества законов и подзаконных актов парламентом, но уже без всякого участия общества и при значительном усилении давления на него и расширении точечных репрессий.