Почему все проигнорировали интервью Дмитрия Медведева

Сегодня Владимир Путин в очередной – трудно уже сосчитать в какой – раз встретится с журналистами и будет несколько часов отвечать на их вопросы. Как это будет, предсказать нетрудно: смешные надписи на картонках, иронизирующий Дмитрий Песков, вопрос про детский садик во дворе, непременно вопрос от газеты, условно, «Красный полярник» о том, как же вам, Владимир Владимирович, удается оставаться таким замечательным, и, как вишенка на торте, пара безответно острых вопросов от иностранных журналистов и сбивчивый и эмоциональный спич от допущенного к микрофону либерала.

Комментировать и тем более анализировать тут нечего. А вот про пресс-конференцию не первого, а второго лица российского государства поговорить стоит. Если вы вдруг пропустили, две недели назад, 6 декабря, Дмитрий Медведев тоже традиционно в прямом эфире отвечал на вопросы пяти журналистов: Петра Толстого («Первый канал»), Сергея Брилёва («Россия 1»), Ирады Зейналовой (НТВ), Ильи Доронова (РБК) и Ириты Мининой («Томское время»).

«Томское время» заменило оппозиционный «Дождь», журналисты которого много лет участвовали в таких конференциях. В этом году – после ухода пресс-секретаря Медведева Натальи Тимаковой во Внешэкономбанк – их попросту не позвали и в эфире появилась представительница куда менее известного регионального телеканала. Но, в сущности, можно было никого не звать или позвать какой-нибудь региональный телеканал, сидящий на одном этаже с «Красным полярником».

Дело не в том, что с исключением «Дождя» из медведевского пула из разговора ушла нотка оппозиционности, а в том, что во всем разговоре не было ни слова о политике вообще. Серьезно, ни слова.

Если в 2017 г. Медведева спрашивали о расследовании Алексея Навального о нем самом, в 2016 г. – о думских выборах, в 2015 г. – о расследовании навальновского ФБК о генпрокуроре Юрии Чайке, в 2014 г. – о «тотальном запретительстве», в 2013 г. – о Ходорковском и Pussy Riot, в 2012 г. – о деле Олега Кашина и обысках у режиссера фильма «Срок» Павла Костомарова (тогда еще Медведев после эфира назвал следователей по костомаровскому делу «козлами»), то в этом году, как вы уже догадались, его не спросили ни о чем таком.

Вот типичная цитата из Медведева-2018: «Мы решили основные задачи по продовольственной безопасности и поставляем зерно». А еще нацпроекты, нефть, Азиатско-Тихоокеанский регион, наши партнеры и стратегическое развитие. Словом, надои растут.

Медведев предстал настолько зубодробительно скучным хозяйственником, что разговор в прямом эфире с главой правительства страны не вошел даже в топ-5 новостей по версии «Яндекса» за тот день. Это тот же топ, куда попадают политологи, бросающие стаканы в других политологов в прямом эфире «России 1», и казаки, грозящие что-нибудь разнести нагайками. Такая вот федеральная повестка формируется у нас с вами на глазах.

Безусловно, «уклон в завхоза» был заложен в сценарии этой встречи заранее. Как и то, что государственные медиа крайне сдержанно освещали ее. Ни тебе подробных текстовых и видеоонлайнов, ни прямых включений до и после. Несколько небольших новостей, да и то по формальному признаку – вот и все освещение. Можно предположить, что пресс-конференция главы украинского правительства освещалась бы раз в 10 интенсивнее.

Это то, что было запрограммировано сверху, но есть же еще и реакция снизу. Каждый год подобные мероприятия и с участием Путина, и с участием Медведева вызывают парад искрометного (и не очень) юмора в социальных сетях. Блогеры придумывают шутки, рисуют мемы, делают гифки, монтируют видео. Но только не в 2018 г. Либеральные сегменты российского Facebook и Twitter попросту проигнорировали этот разговор. Лишь через несколько дней с подачи Навального там заметили, что, оказывается, Иван Ургант в своей программе пошутил на тему двойного гражданства Брилёва через видеоряд с пресс-конференции Медведева. Вот и вся реакция.

О чем говорит такое совпадение народного и казенного равнодушия к Медведеву, судить скорее политологам, но не зафиксировать его нельзя.

Автор — диджитал-директор RTVI