Не время для недоверия

После того как происходит громкий теракт, никогда нельзя полностью застраховать себя от вспышек ксенофобии, разгула конспирологических теорий и призывов к поспешным ограничениям самого разного характера. Эти реакции – не просто неизбежное последствие неожиданного насилия, но отчасти и цель террористов; именно этого они и ждут. Поэтому люди доброй воли всегда говорят: не надо спешить с выводами, давайте подождем, что скажут профессионалы, будем доверять спецслужбам. В России же, как принято считать, спецслужбам не доверяют.

Но мы уже очень много лет живем при несменяемой политической власти, и пора признать, что это не так: в России очень доверяют спецслужбам и политической власти. Фактически принимают за чистую монету каждое их слово и действие. А спецслужбы, в свою очередь, довольно честно и откровенно заявляют, что борьба с терроризмом для них совсем не приоритет.

Многие обратили внимание на то, что предупреждением терактов и давлением на политических активистов внутри ФСБ занимается одно и то же подразделение. Как будто горстка протестующих на митинге или бастующие дальнобойщики наносят государственному порядку ущерб, сравнимый с террористами-смертниками, и главное, действуют схожими методами. Если мы доверяем спецслужбам, нам придется признать, что слово «терроризм» в их профессиональном лексиконе значит не привычное нам понятие, а что-то иное. Наверное, и квартальные премии они выдают одинаковые тем офицерам, которые, рискуя жизнью, предотвращают теракты, и тем, кто снимает на видео «экстремистов» – мирно и без оружия собирающихся протестующих.

Мы наблюдали все эти годы, как даже риторически терроризм, с точки зрения государства, становился все меньшей и меньшей угрозой. В 1999 г. террористов обещали убивать повсюду. В следующие 10 лет угроза терактов была оправданием для поправок в Конституцию, масштабных реформ, высоких советов. Но после кризиса, хотя теракты и продолжались, относиться к ним стали по-другому. Когда взрыв случился в аэропорту «Домодедово», государственная власть пыталась переложить ответственность за непредупреждение трагедии на частного собственника. Таким образом первые лица страны дали гражданам понять, что эта проблема находится за пределами их зоны ответственности.

Владимир Путин и прежде предпочитал не светиться в публичном пространстве после терактов, но в Петербурге на неделе довел это искусство до новых высот, не упомянув взрыв даже в официальном выступлении по окончании встречи с Лукашенко. Позже он заявил, что в курсе произошедшего и что спецслужбы рассматривают все версии, «включая и криминальную». Похвально, конечно, что следователи не выносят поспешных суждений. Хорошо, наверное, что и сам президент не торопится с выводами. Но мы же помним его риторику 15-летней давности. И, глядя на него теперь, трудно избавиться от ощущения, что антитеррористическая повестка, как перед ней повестка экономического роста (2003), модернизации (2010) и социальной справедливости (2012), государство больше не интересует.

Учитывая обстоятельства, при которых Владимир Путин пришел к власти, это совершенно поразительно. Хочется не поверить собственным глазам. Но сейчас не время для недоверия.

Автор – независимый журналист