Волеизъявление на перспективу

Подготовка к общероссийскому голосованию по поправкам в Конституцию идет уже полным ходом, но, как мне кажется, далеко не все россияне в полной мере осознали всемирно-историческое значение этого мероприятия.

Да, о том, что не проголосовавшие 1 июля в едином порыве за «нашу страну, нашу Конституцию» рискуют превратиться в «не наших», догадываются уже многие. А кто-то благодаря доходчивым видеороликам на федеральных телеканалах даже понял, что как только мы ответим «да» на поставленный президентом вопрос, так тут же начнем бесперебойно получать свои грандиозные зарплаты и пенсии, говорить на безупречно правильном русском языке, горячо любить детей и животных и еще больше не любить геев и лесбиянок.

Но мало кто, по-моему, осознает, что в первоиюльском плебисците форма важна едва ли не больше, чем содержание. Потому что это голосование является принципиально новым и прямо-таки идеальным видом народного волеизъявления, отвечающим вековым чаяниям российских руководящих работников разных уровней.

Замечательно в нем буквально все.

И бюллетень, в котором мнение о 46 поправках в Конституцию предлагается выразить лаконичным «да» или «нет», что навевает ностальгические воспоминания о непростом выборе конца 1980-х гг. между колбасой по 2.20 и 2.90.

И решение Центризбиркома отказаться от агитации за и против поправок и заменить ее тотальным «информированием избирателей», при том что найти в нем хотя бы одно отличие от прямой агитации за конституционную реформу вряд ли сможет даже правоверный единоросс.

И отсутствие на избирательных участках наблюдателей от оппозиционных партий – видимо, потому, что Конституция – она же общая и наблюдать за ее триумфальным одобрением могут только проверенные временем и местными властями посланцы общественных палат.

И, разумеется, великолепно продуманная процедура голосования, которая по сравнению с обычными выборами раздастся вширь и во времени (досрочное голосование в течение шести дней), и в пространстве (надомное голосование для всех желающих без объяснения причин). А настоящим символом этого нового подхода можно считать получение бюллетеня по паспорту, предъявленному с расстояния 2 м, без переписывания его данных в книгу избирателей – почти как в том анекдоте, где «у джентльменов принято верить друг другу на слово».

Ну и, наконец, вишенка на этом конституционном торте – электронное голосование, на которое, например, в Москве к утру 8 июня записалось уже более 134 000 человек. Пройдет оно по лучшим столичным образцам 2019 г., т. е. собирать и обрабатывать голоса будут не избиркомы, как это почему-то до сих пор делается на обычных выборах, а специально обученные люди из московского правительства. И это, разумеется, правильно, ведь в отличие от нередко поддающихся (что уж греха таить) внешнему давлению членов избиркомов опытные сотрудники мэрии ни за что не допустят никаких отклонений от установленной ими же процедуры и непременно посчитают все, как надо.

И вот еще что я подумал. После неудач сразу нескольких кандидатов власти на губернаторских выборах 2018 г. в России пошли все более настойчивые разговоры о возвращении к назначению глав регионов президентом. А некоторые сторонники стабильности и порядка договорились до того, что прямые выборы россиянам и вовсе не нужны – ну разве что кроме президентских.

Так вот не надо ничего отменять – достаточно лишь распространить замечательно четкие правила нынешнего конституционного голосования на любые российские выборы. Да, сейчас все это делается как бы разово и исключительно под лозунгом защиты безопасности и здоровья граждан от ужасной китайской заразы. Но уж чего-чего, а разнообразных напастей россиянам всегда хватало и, боюсь, будет хватать и впредь – хоть природных, хоть рукотворных. А следовательно, временные меры противовирусной защиты российских выборов вполне можно сделать постоянными. И вот тогда, уверен, истинная воля избирателей на любом голосовании будет устанавливаться с точностью до 146%.