Эпидемия COVID-19 и меры по снижению заболеваемости резко снизили потребление товаров и услуг. Сильнейший удар нанесен малому и среднему бизнесу (МСП): резко упала выручка, но сохранилась обязанность платить зарплату, гасить кредиты, рассчитываться с контрагентами. Возник серьезный кассовый разрыв, увеличивается число компаний, допускающих просрочку платежей.
По оценкам экспертов РАНХиГС и Института Гайдара, волна банкротств в цепочке поставок при наименее благоприятном сценарии может затронуть более 67% всех компаний и индивидуальных предпринимателей, а их оборот в апреле – мае 2020 г. мог сократиться на 77% в сравнении с предыдущими месяцами.
Правительство и президент предложили меры поддержки малых и средних предприятий:
– отсрочка в уплате налогов и страховых взносов в наиболее пострадавших отраслях, освобождение от их уплаты за II квартал 2020 г.;
– снижение страховых взносов с 30% до 15%, если заработная плата работника выше минимального размера оплаты труда;
– субсидирование российских банков на обеспечение отсрочки платежей по кредитам;
– кредитные каникулы индивидуальным предпринимателям, чей доход снизился более чем на 30%;
– безвозмездная финансовая помощь в апреле и мае 2020 г. наиболее пострадавшим отраслям на зарплату;
– беспроцентные кредиты на неотложные нужды и выплату заработной платы;
– списание кредитов наиболее пострадавшим отраслям при условии сохранения занятости (с 1 июня 2020 г.);
– введение моратория на налоговые проверки МСП.
Не все меры окажут долгосрочное влияние, есть и риски, что вырастет фискальная и кредитная нагрузка, а также административных издержек по окончании эпидемии, есть и риск поддержать не тех, кому это действительно нужно.
По оценкам специалистов РАНХиГС, более 90% субъектов МСП прежде не пользовались мерами господдержки – по незнанию, из-за недоверия государству, малых сумм поддержки и избыточной отчетности. Это может снизить эффективность антикризисных мер. Мы уже предлагали собрать все меры поддержки (разных ведомств, в разных регионах) в одной цифровой платформе, а возможно, и в мобильном приложении. Для повышения доверия к системе одновременно нужны четкие и открытые критерии поддержки, а также анализа эффективности мер.
Основной фактор развития МСП в России – потребительский спрос. Но жители большинства регионов страны существенно сократили потребление: траты только на питание, ЖКХ и предметы первой необходимости. По опросам Росстата, в I квартале 2020 г. 54% компаний малого производственного бизнеса отметили недостаточный спрос на внутреннем рынке как основной ограничивающий фактор их развития. Поэтому материальная помощь семьям с детьми, которую предложил 11 мая президент, полезна и для МСП. Но они не помогут большинству пострадавших секторов. Вероятно, стоило бы дополнить поддержку: сохранить или даже увеличить госзакупки у МСП и усилить контроль за своевременной оплатой контрактов.
Высокий уровень налогообложения более 53% малых производственных компаний называют основным препятствием для развития. После повышения НДС и внедрения онлайн-касс в прошлом году этот фактор стал вторым по значимости. Поэтому отсрочки по уплате налогов и страховых взносов, снижение страховых взносов предприниматели называют в числе наиболее действенных мер поддержки. К сожалению, сами отсрочки могут привести к росту налоговой нагрузки в посткризисный период. На наш взгляд, следует обсудить снижение страховых взносов в наиболее пострадавших отраслях для всех МСП вне зависимости от величины заработной платы работников (введенная на 2020 г. льгота по сниженным страховым взносам применяется только в той части зарплат, которая превышает МРОТ). Кроме того, официально зарегистрированным в 2019 г. и уплатившим налог на доход самозанятым, а это около 340 000 человек, предлагается полностью вернуть уплаченные средства, а всем впервые зарегистрированным плательщикам налога на предпринимательский доход – предоставить «налоговый капитал» для уплаты налогов за 2020 г. У экспертов есть возражения: более существенные налоговые льготы в будущем могут предоставляться только тем компаниям и предпринимателям, которые прежде исправно платили налоги.
Есть риск, что временный мораторий на налоговые проверки МСП может привести к резкому росту их числа в будущем: контрольно-надзорные органы будут стремиться выполнить утвержденные заранее планы проверок. Многие фирмы не знают требований до выявления нарушения. Поэтому для дальнейшего снижения административных издержек потребуется актуализация, упрощение и размещение на едином онлайн-ресурсе конечного чек-листа всех форм проверок бизнеса. То есть потребуется продолжение так называемой регуляторной гильотины и внедрения риск-ориентированного подхода. Полезной может стать и разработка мобильного приложения для регистрации, ведения хозяйственной деятельности и сдачи отчетности индивидуальными предпринимателями (по аналогии с приложением для самозанятых).
Ставки кредита для МСП в последние годы снижались, и кредитование росло. В России около 29% малых и средних компаний торговли, 22% компаний сферы услуг имели или получили кредиты. Среди финансовых мер поддержки МСП наиболее важными можно назвать субсидирование ставки части процентов по кредитам, беспроцентные кредиты на неотложные нужды и кредитные каникулы для индивидуальных предпринимателей. По данным Минэкономразвития, одобрено более 23 000 беспроцентных кредитов на сумму 58 млрд руб., что помогло сохранить 800 000 рабочих мест. Для сравнения: в наиболее пострадавших отраслях более 590 000 МСП и более 1 млн занятых. Упомянутые меры позволяют снизить или полностью исключить ежемесячные платежи по кредитам на время кризиса. Происходит реструктуризация задолженности или сдвиг ежемесячных платежей. Дополнительная кредитная программа поддержки занятости с возможностью полного списания долгов при условии сохранения 90% работников позволит поддержать 7 млн рабочих мест. А вот предложенное экспертами списание прошлых кредитов вызовет непонимание на банковском рынке и у добросовестных предпринимателей.
Президент предложил также дать дополнительные деньги региональным институтам развития, оказывающим микрофинансовую поддержку МСП: 12 млрд руб. из средств национального проекта. Но тут может возникнуть риск увеличения закредитованности бизнеса. Расширение доступа к финансированию может и не оказать большого эффекта: большинство предпринимателей не рискнут брать кредиты в связи с неопределенностью экономической ситуации и низкой рентабельностью.
Для получения поддержки почти по всем мерам необходимо, чтобы компания или индивидуальный предприниматель были зарегистрированы в Едином реестре субъектов МСП и относились к наиболее пострадавшим отраслям. Сейчас в списке 42 вида деятельности. Бизнес-сообществу не всегда понятно, по каким критериям отбирались эти отрасли. Отсутствие четких формальных критериев и применение различных методик расчета могут помешать адресной поддержке и снизить доверие к мерам. Далеко не все предприятия той или иной отрасли и не во всех регионах могли пострадать. Усложняет ситуацию то, что многие компании вовремя не сдали отчетность и не попали в обновленный реестр МСП, а еще указывали устаревшие коды ОКВЭД, не соответствующие их реальной деятельности. Есть риск, что нуждающиеся компании не получат вовремя должной поддержки. К концу мая более 70 000 МСП уточнили отчетность для включения в реестр, при выделении поддержки могут учитываться дополнительные коды ОКВЭД, а еще появилась возможность уточнить вид деятельности до 1 июля 2020 г. Но чтобы не поддерживать предприятия, которые фактически не пострадали, нужна методика определения фактической деятельности МСП.
Уже сейчас необходимо предусмотреть меры для преодоления долгосрочных негативных последствий экономического кризиса и адаптацию МСП к новым условиям, в том числе санитарно-эпидемиологическим правилам. Среди этих мер поддержка цифровой трансформации предприятий (создание веб-сайта, внедрение онлайн-оплаты, организация удаленной работы и т. д.), цифровизация госуслуг, улучшение делового климата, обучение и консалтинг. Удачным примером мы считаем выделение стипендий учащимся матерям в Москве, что позволяет освоить новую профессию, в том числе основы предпринимательской деятельности, дистанционно.
Авторы – старший научный сотрудник РАНХиГС; заведующая лабораторией исследований проблем предпринимательства РАНХиГС; младший научный сотрудник РАНХИГС