Бунт на корабле знания

Спущенная недавно Минобрнауки научным институтам новая схема планирования и отчетности вызвала сильное возмущение в научном сообществе. На фоне нараставшего гула недовольства детонатором послужило открытое письмо ученого совета Института философии РАН (я тоже член этого ученого совета), адресованное президентам России и РАН, премьер-министру, спикерам обеих палат парламента и самому профильному министру Валерию Фалькову. Речь в нем шла не просто об искажении новой методикой реальной результативности работы гуманитариев, но и, по мнению авторов обращения, об угрозе для целых направлений, публикующихся в основном на русском языке и в отечественной периодике. В пожарном порядке был собран президиум РАН, началась срочная адаптация документа для всей сферы социогуманитарного знания. Сейчас решается, что именно удастся выправить на ходу в технических моментах и в понимании общих принципов регулирования. Цена вопроса – судьба нацпроекта «Наука», как минимум в отношении всего, что связано с самосознанием нации, с социальными отношениями и культурой в самом широком смысле этого слова.

Срыв

В протестах последнего года есть общее: хроническое недовольство масс перехлестывает через край. Активные граждане и все люди доброй воли вдруг начинают защищать кандидатов в депутаты, журналистов, подследственных и осужденных. В нашем случае наука защищает себя, но причина та же. В азартных играх это называется «перебор». Лишний энтузиазм исполнителей переполняет чашу терпения даже тихих оппортунистов и ставит политическое руководство перед лицом открытого протеста. Ему это нужно?

Гуманитарии всегда отчитывались текстами разного формата – книгами, статьями, докладами, рабочей аналитикой. Система оценки результативности, введенная несколько лет назад, свела отчетность к статьям в журналах, запросто натянув естественнонаучную практику на гуманитарную сферу, что уже резко деформировало картину. Известно, что в оценке науки количественные методы не работают без качественных, экспертных. В этом году чиновники «исправились», перепутав качественные методы оценки с количественной оценкой качества – с исчислением баллов исключительно по статусу журнала. Книги любого объема теперь засчитываются в 1 балл – как средняя статья. Зато статьи в топе зарубежной базы Web of Science (WoS) оцениваются в 40 раз выше статей в любом российском журнале из списка ВАК. Остальная наша периодика не учитывается вовсе, а значит, обречена на вымирание. Типичная самооценка глубокой провинции, заодно выжигающая молодую поросль, журнальную и авторскую. При этом заложен рост показателей на 10%, а то и 20% в год. Будто люди не знают, что такое экспонента и прогрессия.

Эти чудеса напрягли весь социогуманитарный блок научного сообщества – и не только. Новый министр, по бэкграунду правовик и ректор, кажется, ситуацию понимает. Но важно, как поведет себя аппарат, обычно склонный любой ценой защищать честь мундира и прочие меркантильные интересы.

Претензии и ответы

Ссылки на мировой опыт здесь не работают: прямого регулирования науки через голую библиометрию нет нигде в мире. В результате инициаторам внедрения новой методики приходится риторически смягчать позицию: это лишь пилот, цель – увидеть тенденции, к библиометрии оценки не сводятся... Это не так. Госзадание спускается строго в количестве баллов, однозначно определяющих наши планы и отчеты, – и все! Само название документа «Методика расчета комплексного балла публикационной результативности» говорит о подмене объекта: результат научной деятельности де-факто сводится к публикациям и только ими измеряется. То же с «пилотом»: это как тестировать новое лекарство сразу на всем массиве больных, запретив все прочие медикаменты.

Отдельные проблемы с процедурой и регламентом. Рабочая группа трудилась полгода в обстановке совершенной секретности, а итог ее работы оказался полной неожиданностью для ученого сообщества, включая академиков-секретарей целых отделений РАН. Методику разрабатывали физики из ФИАН им. Лебедева, явно не знакомые ни с социогуманитарной спецификой, ни с теориями и практикой применения библиометрии в управлении системой производства знания. Метанаука (наука о науке) – самостоятельная дисциплина, отнюдь не сводимая к исчислению импакт-факторов и арифметике квартилей. Я бы заставил экспериментаторов вернуть деньги государству.

Теперь источники из министерства все валят на РАН, а причастные академики прямо дают понять, что им не оставили выбора. Эта история должна стать предметом открытого служебного расследования. На кону не просто судьба науки, но сама лояльность научного сообщества накануне больших испытаний.

Политэкономия библиометрии

При таком подходе к управлению наукой сообщество ученых предстает абсолютно не способным к самоорганизации, самоконтролю и честной, ответственной работе. Оно выглядит ассоциацией злоумышленников, только и думающих, как обмануть государство, а ведомственный аппарат смотрится абсолютно безупречным и бескорыстным, инстанцией высшей компетенции. Любая ситуация, в которой ученые «оценивают сами себя» (на чем всегда держалась этика и продуктивность цеха), квалифицируется как недопустимый конфликт интересов. При этом жесточайшие конфликты интересов в позиции самой бюрократии, в том числе в подобных методиках, видны невооруженным глазом, систематизируются легко, и это надо сделать – сама же себе бюрократия прощает все, что угодно. Книги оказались в загоне, потому что у аппарата нет критериев отсеивания мусора, но тут же в отсутствие критериев утверждается, что треть этих книг не имеет никакой ценности. Если аппарат не умеет оценить качество журналов в системе РИНЦ, это вовсе не значит, что все абортированные методикой издания заведомо хуже журналов из списка ВАК. Часто наоборот.

Если ведомство оценивает результативность науки, то и сама наука может выступить как «общественная Счетная палата», куда достовернее считающая результативность всей этой управленческой программы. Обычная независимая «оценка регулирующего воздействия». Диссернет уже коллекционирует хищные издания, делающие бизнес на волне упрощенной библиометрии.

Если перед правительством регулярно ставится задача дебюрократизации экономики, снижения административного прессинга на бизнес, то для науки подобная задача стоит куда острее. Если так управлять деловым сообществом, как сейчас управляют наукой, экономика встанет за неделю. И если президент одобрил «регуляторную гильотину» для деловой сферы, то для науки такой проект назрел еще больше.

Отношения министерства и администрации РАН слишком замысловаты, чтобы в паре распутать узел. Здесь нужна переговорная площадка, сводящая независимые гражданские инициативы в сфере науки с позициями министерства и РАН. Чтобы блюсти паритет, сама эта площадка должна быть нейтральной, чем-то вроде Комитета гражданских инициатив. Это был бы прорыв. От голого счета необходимо подняться к экономике, социологии и даже философии проблемы. Наука – это трижды венчурный проект, а не конвейерное производство гвоздей и патронов. Отсекать непродуктивное – не главная задача, тем более если это мешает остальным работать на прорыв. Это совсем особая среда. Если у вас на 10 гениев есть 90 рядовых, то эту пропорцию нельзя просто оптимизировать: через некоторое время у вас останется один гений при девяти бойцах научной «пехоты». Зато оптимизировать таким образом лишние, на себя работающие аппаратные наслоения можно и нужно во благо страны и ее великой науки.

Автор — директор Центра исследований идеологических процессов Института философии РАН, член Комитета гражданских инициатив