Почему время самых жестких санкций еще не настало

Наиболее очевидное негативное последствие введения санкций со стороны США и их союзников для экономики России сегодня – это обстановка неопределенности и непредсказуемости для ведения бизнеса. Сама перспектива эскалации санкций разрушает бизнес-климат в нашей стране. Эти ожидания уже давно учли рыночные игроки на фондовом рынке, что привело в результате к существенному спаду в капитализации российских компаний на рынках ценных бумаг.

Тот же процесс нарастающих негативных ожиданий снижает инвестиционную привлекательность российской экономики для потенциальных «новых денег». Инвестиции в основной капитал со стороны как иностранных, так и отечественных инвесторов прошли свой минимум в 2015 г., после чего медленно росли и в 2018 г. вышли на уровень семилетней давности. Прямые иностранные инвестиции в экономику России в 2013 г. достигали $69,2 млрд, в 2017 г. сократились вдвое, до $26,7 млрд, а за первые полгода 2018 г. составили $7,3 млрд. А ведь значительная часть прямых иностранных инвестиций, по сути, это тоже деньги российских бизнесменов, возвращаемые в Россию через Кипр или Нидерланды. Инвестиции поддерживаются на уровне простого воспроизводства, а не экономического роста.

Проблемы начались еще в 2012–2013 гг., до введения санкций. Однако именно под их влиянием они приобрели застойный характер.

То, как эти угрозы конкретизируются на уровне отдельных людей и бизнесов, хорошо видно на примере кейса Валерия Гапонцева, гражданина США, ученого, фигуранта списка российских миллиардеров журнала Forbes, который в начале 2018 г. трансформировался в составленный минфином США «кремлевский список» близких к президенту Путину олигархов. Гапонцев не попал под персональные санкции, но само появление его имени в этом списке спровоцировало многочисленные проблемы для его бизнеса в США. Контрагенты, банки-кредиторы, чиновники, распределяющие госзаказ, отнесли его IPG Photonics к рискованным «токсичным» компаниям, несмотря на то что 98% ее производственных мощностей находятся на территории США. По моему мнению, Гапонцев оказался в списке «путинских олигархов» только потому, что активно сотрудничает с фондом «Сколково», МФТИ, «Роснано». Недавно он подал в американский суд иск к главе минфина США Стивену Мнучину с требованием опровержения привязки к пресловутому списку и компенсации потерь. Посмотрим, что у него получится. Но каждый деловой человек сегодня не может не учитывать подобной угрозы непредсказуемых последствий санкций для своего бизнеса.

Именно на это и рассчитан принцип американских «вторичных санкций», которые грозят тем, кто вопреки американским запретам продолжает экономические контакты с лицами и фирмами из санкционного списка, штрафами на миллиарды долларов. Крупнейший британский банк HSBC в 2012 г. был оштрафован минфином США на $1,9 млрд за финансовые транзакции с фирмами Ирана. За нарушение санкций против Ирана в Торонто была арестована гражданка КНР Мэн Ваньчжоу – финансовый директор Huawei. В целом желающих нарушать объявленные администрацией США санкции находится немного.

Санкционное меню США довольно велико. В ближайшее время администрации президента Трампа будет необходимо определиться со второй стадией санкций в отношении России в рамках закона «О запрете применения химического и биологического оружия» (СBWE Act Sanctions). Возможно введение указом президента США запрета для американских банков совершать операции с российскими госбанками в долларах США и замораживание их долларовых активов; возможен запрет для всех американских компаний приобретать долговые обязательства российского правительства.

Возможно новое применение закона «О противодействии противникам Америки посредством санкций» (СAATSA Act), в рамках которого составлялись «кремлевские списки» и вводились действующие сегодня секторальные санкции против российских банков и нефтяных компаний: например, сроки предоставляемых российским контрагентам всех видов кредитов и отсрочек платежа могут быть сокращены до 14 дней.

Два законопроекта – «О защите выборов от хакерских атак вражеских режимов» (DETER Act) и «О защите американской безопасности от кремлевской агрессии» (DASKA Act), – во многом повторяющие друг друга, ждут рассмотрения в сенате. Общая задача их инициаторов – заставить администрацию президента продолжить эскалацию санкций и предоставлять конгрессу регулярные отчеты о них.

Важно понимать, что масштабы действующих экономических санкций США в отношении России все же несопоставимы с санкциями, например, против Ирана. И, по моему мнению, наиболее жесткие санкционные меры, которые могли бы нанести нашей стране максимальный ущерб, – полное отключение российских банков от системы SWIFT, запрет для американских и всех вообще нероссийских компаний приобретать российские нефть и газ – и не будут введены ни вместе, ни по отдельности.

Во-первых, такой запрет и отключение от платежей неизбежно должны были бы применяться «в одном флаконе». За поставки нефти и газа надо рассчитываться: нельзя выключить платежную систему и далее рассчитывать на экспорт углеводородов из России. Наша нефть – это треть объема мирового рынка. Наш газ – это 40% потребления Западной и Центральной Европы. Альтернативы этому энергетическому сырью сегодня нет. Возможно, ситуация изменится в будущем, но не скоро.

Во-вторых, бессмысленно использовать сегодня весь боекомплект санкций. Ведь именно сохранение угрозы их расширения создает ту атмосферу неопределенности для российского бизнеса, о которой речь шла выше.

В-третьих, сохранение незадействованного арсенала наиболее жестких экономических санкций призвано сдерживать политику российских властей в точках потенциальных и уже существующих конфликтов. Их полномасштабное введение же просто развязывает Кремлю руки. Если из-за инцидента в Керченском проливе все возможные санкции уже будут использованы, то получается, что ни делай, хуже для России уже не будет, а значит, можно подумать и о военных операциях иного масштаба, от Харькова и Киева до Одессы. Готово ли НАТО к ядерной войне, чтобы это остановить? Надеюсь, это останется вопросом риторическим.

В-четвертых, применение жесткого сценария санкций может быть эффективно только при полной поддержке всех союзников – но ее нет, и борьба вокруг проекта «Северный поток – 2» тому наглядная иллюстрация.

Еще один важный вопрос. Недавно в ходе конференции в Москве, где американские юристы разъясняли нам, как работают санкции, я задал вопрос: может ли решение о запрете операций в долларах с российскими банками привести к заморозке долларовых вкладов российских граждан в российских банках из-за ареста их корреспондентских счетов в банках США? Ответ был дан честный: в США есть две «школы», одни эксперты доказывают, что санкции не должны наносить прямого ущерба населению, другие, наоборот, считают, что чем шире перечень пострадавших вкладчиков, тем хуже для банков, тем эффективней санкции. Это будет политическое решение.

Да, руководство Банка России и руководители государственных коммерческих банков много раз говорили, что готовы к санкциям и долларовые вклады физлиц будут вкладчикам в любом случае возвращены в долларах США. Но лично я уже давно закрыл долларовые депозиты, перевел их в депозиты в евро или рублях.

Наконец, последнее. Прочитав и эту, и многие другие статьи о санкциях, большое число россиян, наверное, скажет: «Вот и хорошо, вернемся к закрытой экономике. Жили так в СССР, и теперь проживем!» Проживем, конечно, вопрос только как? Надо быть готовым к возвращению советского образа жизни во всем: от застоя в технологиях, жизни без мобильной связи и интернета до очередей в продовольственных магазинах. Любой честный инженер подтвердит, что при инвестициях в промышленное производство он предпочтет электроэнергетические турбины «Сименса» или «Пратт энд Уитни», станочный парк лучше пополнить поставками оборудования из Японии или Германии и проч. Кстати, так было и в советское время.

В аграрном секторе, успехи которого в последние годы нас так радуют, нам также важно сотрудничать с развитыми экономиками. Ведь посевное зерно, молодняк животных, оплодотворенную икру лососевых для рыбных ферм мы сегодня покупаем на мировых рынках. Уверен, для всех нас лучше все-таки искать договоренности для разрешения конфликтов, а не усугублять их день ото дня.

Автор - член наблюдательного совета банка ВТБ, завкафедрой финансов и кредита экономического факультета МГУ им. Ломоносова