Путин и маразматики

Предложенная президентом отмена уголовного преследования за публичные экстремистские призывы, сделанные впервые, выглядит попыткой точечного исправления системных недостатков правоохранительной системы, но это скорее симптоматическое лечение. В ближайшей перспективе декриминализация, возможно, несколько снизит число осужденных за резкие высказывания в соцсетях, но интереса правоохранителей к мнимому экстремизму не искоренит – такие дела удобны для отчетности.

В среду Владимир Путин внес в Госдуму поправки в Уголовный кодекс (УК) и Кодекс об административных правонарушениях, отменяющие уголовную ответственность за действия, направленные на возбуждение религиозной, социальной, расовой и иной ненависти и вражды (ст. 282), если они совершены впервые и «не представляют серьезной угрозы для основ конституционного строя и безопасности государства». По словам пресс-секретаря президента, поправки устраняют несовершенство закона: «Он (Путин. – «Ведомости») сказал не доходить до маразма. Проявления маразма, таким образом, исправляются».

Смягчение УК – результат негативной реакции общества на громкие дела, возбужденные в том числе на основе доносов и провокаций спецслужб, нередко против недавних подростков. Несанкционированный августовский «марш матерей» к зданию Верховного суда с требованием освободить из-под стражи до суда двух фигурантов дела «Нового величия» показал, что градус недовольства бессмысленной жестокостью очень велик.

Очевидная несоразмерность наказаний за реплики в интернете была заметна сразу же после соответствующей правки ст. 282, странно, что осознание этого вреда заняло у президента несколько лет. Другое дело, что такой «маразм» – это следствие строгого следования Госдумой прошлого созыва предначертаниям сверху, направленным на ужесточение наказаний за любое проявление несогласия: по сути, президент исправил сам себя.

Смогут ли президентские поправки вылечить в целом маразм законодателей и правоприменителей – вопрос сложный. «Козлы» от Дмитрия Медведева и «дураки» от Путина никак не помешали следователям продолжать старые и возбуждать новые абсурдные дела. Усложнение процедуры возбуждения дел по ст. 282 снизит их число, полагает директор центра «Сова» Александр Верховский, но не радикально, ведь следствие и суд могут посчитать, что репост или высказывание несут ту самую «серьезную угрозу». «Экстремистские» дела из интернета были очень удобны для отчетности. Вероятно, вместо дел по ст. 282 их будут возбуждать по ст. 280.1 – «Призывы к экстремистской деятельности», а роль главных борцов с экстремизмом перейдет к ФСБ, предполагает Павел Чиков из «Агоры». И ничто не помешает полицейским массово штамповать более легкие в производстве административные дела, их будет существенно больше, чем уголовных, говорит Верховский.-