Инаугурация Владимира Путина, который в понедельник в четвертый раз принесет присягу президента России, как и в 2012 г., пройдет под знаком предшествовавшего торжествам силового разгона оппозиционных выступлений – возможно, еще более жесткого, чем последние несколько лет. В 2012 г. жесткие действия правоохранителей были призваны не допустить масштабирования многотысячных протестов, в 2018 г. – продемонстрировать твердость власти перед лицом малочисленных, в ее оценках, недовольных. Но непропорциональное применение силы по отношению к митингующим, особенно подросткам и освещавшим акции журналистам, может испортить предстоящую инаугурацию едва ли не больше, чем сами акции оппозиции.
Митинги и шествия оппозиции под лозунгом «Он нам не царь!» прошли в 60 городах (см. статью на стр. 03), оценку их численности организаторы не приводят. МВД подчеркивает малочисленность акций: три человека в Петропавловске-Камчатском, 15 – в Курске, 30 – в Орле, в Петербурге и Москве в несанкционированных протестах участвовало в общей сложности 3500 человек. В Москве митингующим противостояли не только силы правопорядка, но и сторонники действующей власти – официальные казачьи формирования с нагайками и активисты Национально-освободительного движения, которые нападали на оппозиционеров и провоцировали противников на столкновения, а полицию – на массовые задержания. По данным «ОВД-инфо», в Москве было задержано 708 человек, среди которых немало подростков, 140 человек оставлено в ОВД до суда. Это больше, чем 6 мая 2012 г., когда после массовых столкновений в ходе разрешенного митинга против назначенной на 7 мая инаугурации Путина в полицию доставили 650 человек.
В отличие от акций прежних лет 5 мая полиция в Москве сразу предупреждала собравшихся, что готова применять физическую силу и спецсредства, – и анонсами дело не ограничилось. Чем вызвана такая жестокость? Возможно, у руководства столичной и петербургской полиции сработал эффект дежавю: не позволить оппозиционерам испортить праздник Путину. Но такое масштабное применение силы сейчас вряд ли было оправданно: в отличие от 2012 г. на этот раз даже наиболее радикально настроенные участники акций не обсуждали ни марш на Кремль, ни сидячие протесты, ни прорывы оцепления и др. Вероятно, силовой сценарий должен был продемонстрировать митингующим бесплодность их надежд повлиять на власть уличными акциями и опасность участия в них, отмечает политолог Александр Кынев. Это была попытка устрашения, призванная показать противникам, что при необходимости МВД и Росгвардия готовы размазать их печень по асфальту – как говорил шесть лет назад после инаугурации 2012 г. пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков.
Но такая жестокость вряд ли будет эффективной. Высокие шансы оказаться в автозаке, напротив, могут только романтизировать участие в протестных акциях для молодежи. Неочевидно, что фото и видео с вывернутыми полицией руками подростков положительно оценят и люди возраста их родителей безотносительно их политических пристрастий: предполагаемый эффект меркнет перед силой воздействия на архетипический слой психики (потребность защитить ребенка), отмечает политолог Евгений Минченко. Дети – болевая точка для россиян, свидетельствуют мусорные протесты после отравления детей в Волоколамске и стихийные выступления после гибели детей в пожаре в Кемерове.
Новое слово 2018 г. – появление на митинге оппозиции провластных активистов, готовых на силовое противостояние. Вне зависимости от того, было ли появление людей с символикой Центрального казачьего войска (ЦКВ) их инициативой или же одобрено сверху, это опасная тенденция, разрушающая монополию власти на легитимное насилие, напоминает Минченко. По данным сайта госзакупок, мэрия с 2016 г. регулярно заключает договоры с ЦКВ на охранные и спортивно-образовательные услуги. Вероятная связь властей с новыми черносотенцами вряд ли поможет упрочить существующий порядок. Отечественная история и события в постсоветских странах показывают, что подобные организации не способны поддержать государство в случае серьезных волнений. Зато они могут дискредитировать его насилием против подростков и женщин, которое вызывает осуждение даже у лоялистов.
