Почему дело о домогательствах депутата Слуцкого касается всех

Председатель Государственной думы Федерального собрания Российской Федерации Вячеслав Володин умеет выбирать слова. В ответ на появление у парламентских корреспонденток теперь уже аудиосвидетельств открыто сексуального поведения депутата от ЛДПР Леонида Слуцкого с журналистками спикер заявил, что если, по их мнению, работа в Думе опасна для женщин, то им, женщинам, надо поискать другую работу. И, пользуясь случаем, поздравил журналисток с 8 марта.

Будучи сами по себе абсолютно неуместными и, в здоровом обществе, политически самоубийственными – глава палаты парламента, по сути, считает зряшным нарушение конституционного права человека на достоинство – слова Володина далеко выходят за рамки одного лишь сексизма. То, о чем так прямолинейно и откровенно говорит Володин, предельно кратко описывает всю современную систему отношений государства и общества в России. Ваши права нарушаются? Нам наплевать, проваливайте.

В этом смысле нет разницы, о каких конкретно нарушениях прав идет речь. Право на свободу слова, собраний, волеизъявления, право на судебное разбирательство, частную собственность, неприкосновенность частной жизни – современное российское государство декларирует защиту этих прав, но не обеспечивает ее. Вам не нравится, что ваши права нарушаются? Нам наплевать, проваливайте.

В этом смысле нет оснований рассчитывать, что в защите прав женщин на достоинство российское государство продвинется дальше, чем в защите других гражданских прав. Даже показательное разбирательство дела депутата Слуцкого не изменит принципиально сексистского строения российской власти и общества, хотя такое разбирательство, безусловно, должно состояться – и первым шагом должно стать рассмотрение заявлений пострадавших от депутата Слуцкого журналисток хотя бы думской комиссией по этике. Другое дело, что едва ли стоит рассчитывать на что-то значительнее отписки: рассмотрели, доказательств не нашли, вопрос закрыт.

В этом смысле нет надежды на то, что репутация российской власти вообще и законодательной в частности поднимется на ту высоту, о которой мечтает новое руководство Госдумы. Можно страстно хотеть, чтобы новая, седьмая Госдума стала наконец действительно иной - не бешеным принтером, а самостоятельным органом власти. Можно даже снизить темпы и объемы проштамповки политически-истерических законопроектов. Но облик и репутацию Госдумы определяет не только ее политическая сервильность.

Очевидно, что реакция депутатов на заявления о домогательствах депутата Слуцкого к журналисткам – это еще одно подтверждение кастовости российской власти, по-прежнему отделяющей «наших сукиных сынов» от всех остальных граждан. Неумолимо раскручивающийся скандал – сначала были анонимные заявления о домогательствах к журналисткам, потом уже неанонимные, потом подтвержденные аудиозаписями – казалось бы, должен был вынудить законодателей как минимум осознать беспрецедентность происходящего и необходимость отреагировать на это не дежурными отговорками, банальными поисками заговора и традиционными обвинениями жертв. Но реакция депутатов и их руководства на эти заявления и новые свидетельства ничуть не изменилась, лишь подчеркивая, что право одних было и есть выше прав всех других и доступ к этому праву зависит от места человека в системе власти. И, что тоже показательно, такое разделение на своих и всех остальных не отторгается и частью общества: на защиту и даже оправдание действий депутата, который под запись говорит журналистке, что руки он распускает «только чуть-чуть» и делает это «красиво», встали не только однопартийцы Слуцкого, а теперь и руководство Госдумы, но и многие обыватели. В этом одна из важнейших причин этической и политической катастрофы. До тех же пор, когда сами граждане согласны на разделение на агнцев и козлищ, всевластных и бесправных, власть и плебс, их и нас, не защищен никто.