Почему низкая инфляция не страшна России

Замедление инфляции в России продолжает бить все рекорды. Если не произойдет ничего чрезвычайного, по итогам 2017 г. рост цен не превысит 2,5%. Во многом такая низкая по российским меркам инфляция вызвана стечением ряда благоприятных обстоятельств: ростом цен на нефть, укреплением российского рубля в начале года и рекордным урожаем. Эти факторы носят временный характер, и, по прогнозам Банка России, в следующем году инфляция вернется ближе к целевому уровню в 4%.

Тем не менее в высказываниях отдельных российских чиновников и экономистов начали появляться тревожные нотки. В качестве проблем, вызванных слишком низкой инфляцией, называются риски для банковской системы, связанные с сокращением чистых процентных доходов, а также потери отдельных компаний и секторов экономики, обусловленные невозможностью скрывать свои неэффективные затраты за общим инфляционным фоном. Однако эти последствия низкой инфляции, скорее всего, нужно отнести к ее выгодам, а не к издержкам, так как во многом они отражают масштабы искажений в российской экономике, накопленных за годы работы в условиях высокой инфляции.

Но слишком низкий уровень инфляции все же несет определенные риски, а близкая к нулю инфляция или дефляция для центральных банков настолько же серьезная проблема, как и высокая инфляция. Эти риски можно разделить на три группы.

Первая и основная причина, по которой большинство экономистов выступают против слишком низкой инфляции, – повышенный риск попадания в ловушку ликвидности. Низкая целевая инфляция означает также и низкий уровень краткосрочных номинальных процентных ставок. И когда экономика сталкивается с неблагоприятными шоками, у центральных банков остается совсем небольшое пространство для маневра по снижению ключевой ставки, так как ее уровень имеет естественную нулевую границу, вызванную невозможностью взимать отрицательный процент по наличным деньгам. В таких условиях появляется серьезный риск вхождения экономики в продолжительную рецессию с развивающимися дефляционными процессами, слабым потребительским и инвестиционным спросом и стагнирующими финансовыми рынками: «потерянные десятилетия» 1990–2000-х гг. в Японии – яркое тому подтверждение. Однако, как показал опыт финансового кризиса 2008–2009 гг., в условиях нулевых процентных ставок центральные банки могут использовать нетрадиционные инструменты денежно-кредитной политики: количественное смягчение, отрицательные ставки по резервам коммерческих банков, вербальные интервенции. Но такие инструменты несут дополнительные риски для стабильности финансовой системы, могут способствовать развитию пузырей на финансовых рынках и требуют нетривиальной стратегии выхода.

Вторая причина: небольшая положительная целевая инфляция позволяет смягчить проблемы, связанные с жесткостью номинальных заработных плат. Во время экономического кризиса и падения спроса предприятия вынуждены делать непростой выбор между увольнением работников и сокращением реальных зарплат. При этом рост безработицы, как правило, несет более серьезные экономические издержки, чем падение реальных доходов. Однако во многих развитых странах снижение номинальных зарплат осложнено действующим трудовым законодательством, сильными профсоюзами и крайней непопулярностью таких мер среди работников. Наличие же незначительной инфляции позволяет реализовать сокращение реальных зарплат относительно незаметно, за счет снижения покупательной способности номинальных зарплат.

Третья проблема носит методологический характер. Используемый для расчета инфляции индекс потребительских цен (ИПЦ) имеет ряд недостатков, которые в совокупности приводят к завышению им фактической инфляции. Этот показатель не позволяет адекватно учесть изменение качества товаров и услуг, появление новых товаров и замещение потребителями одних товаров другими при изменении их относительных цен. Созданная в 1995 г. сенатом США комиссия Боскина оценила, что в 1995–1996 гг. индекс потребительских цен завысил фактическую инфляция в США на 1,1%, при этом большая часть этого смещения была вызвана отсутствием учета изменений в качестве товаров и услуг. На основе рекомендаций этой комиссии Бюро статистики труда США и статистические органы других стран изменили методологию расчета ИПЦ, значительно сократив это смещение. Тем не менее эта проблема не решена полностью и сегодня, и использование положительной целевой инфляции, рассчитанной на основе этого индекса, позволяет ее частично избежать.

Принимая во внимание эти риски, центральные банки обычно устанавливают целевую инфляцию на низком, но положительном уровне, при этом для подавляющего большинства развитых стран целевая инфляция находится в интервале от 2 до 3%. Существующие экономические исследования также в целом подтверждают, что оптимальный уровень инфляции – низкая, но тем не менее положительная величина. В частности, в работе Оливера Койбиона, Юрия Городниченко и Йоханнеса Виланда оптимальный уровень целевой инфляции оценивается менее чем в 2%, в то время как экономист Университета Мичигана Андрес Бланко делает вывод об оптимальной инфляции в 3%. Выбранный Банком России целевой показатель в 4% в целом выше этих ориентиров, но для группы стран с развивающимися рынками он все-таки находится ближе к нижней границе.

Стоит, однако, отметить, что перечисленные риски низкой инфляции для России могут быть даже ниже, чем для многих развитых стран. Во-первых, текущие номинальные ставки процента в России остаются довольно высокими и потенциальный риск достижения нулевой границы процентной ставки – это пока проблема из отдаленного будущего. Кроме того, в странах – экспортерах сырьевых ресурсов существует естественный буфер, защищающий их экономики от попадания в ловушку ликвидности. В результате серьезных глобальных финансовых кризисов падает спрос на сырьевые ресурсы, вызывая падение их цен. Вслед за этим в странах – экспортерах сырья происходит обесценение курса национальной валюты, приводя к росту цен на импорт и повышению инфляции, что немного компенсирует падение цен в результате сокращения спроса. В итоге центральным банкам этих стран не нужно так сильно снижать ставки для борьбы с дефляцией. Так, например, в то время как ФРС США накачивала экономику деньгами в рамках количественного смягчения, а Банк Швеции экспериментировал с отрицательными номинальными ставками по резервам, центральные банки сырьевых Канады и Норвегии сохранили положительные номинальные процентные ставки и чувствовали себя достаточно комфортно в рамках традиционных инструментов денежно-кредитной политики.

Во-вторых, рынок труда в России достаточно гибкий и его институциональные характеристики позволяют предприятиям адаптироваться к падению спроса без существенного роста безработицы. Так, двухуровневая система оплаты труда (оклад + надбавки и премии) позволяет относительно безболезненно для предприятий сокращать даже номинальные зарплаты, а использование гибкого графика работы (переход на неполный рабочий день, вынужденные отпуска) дает возможность относительно равномерно распределить бремя кризиса между работниками. Все это уменьшает роль положительной инфляции в борьбе с безработицей.

Итого, текущий уровень целевой инфляции в России (4%) может быть немного завышенным по отношению к оптимальному и снижение инфляции до 2,5% не несет пока серьезных угроз для российской экономики.

Автор - доцент кафедры макроэкономики Российской экономической школы