Зачем говорить о плохом, если все хорошо

Неожиданная инициатива Минфина России получить дополнительные полномочия по ограничению операций с капиталом и иностранной валютой на фоне заявления ведомств о невиданной доселе макроэкономической стабильности и успехах отечественной экономики несколько озадачивает. Если все так благополучно – инфляция не выше 4% и находится под контролем, курс рубля на удивление стабилен, а реальный сектор понемножку оправляется от шокирующих событий 2014 г., – то зачем хвататься за дубину и лишний раз ею размахивать? Ведь стабильность регулирования и свобода движения капитала – мощный фактор доверия инвесторов, которое не хотелось бы растерять. Тогда как предлагаемые меры напрямую и чувствительно затрагивают сферу внешней торговли и иностранные инвестиции в России. Конкретно речь идет о праве вводить ряд жестких валютных ограничений. В их числе – требовать от экспортеров репатриировать выручку, в обязательном порядке продавать валюту, получать разрешения на покупку валюты, открывать спецсчета для отдельных видов валютных операций и резервировать под них денежные средства.

Минфин России сложно заподозрить в нерациональных поступках, там работают наиболее квалифицированные и опытные правительственные финансисты. Ответственные чиновники говорят, что эти полномочия необходимы на случай непредвиденных и сильных финансово-экономических шоков, которые могут потрясти финансовую систему и вызвать заметные оттоки капитала с последующим падением рубля, ростом инфляции и сокращением внутреннего спроса, подобно тому как это было в конце 2014 г. О каких же шоках тогда идет речь, если с экономикой страны все более или менее в порядке, а саму макроэкономическую политику за всю 25-летнюю историю развития страны можно признать наиболее взвешенной, грамотной и успешной?

Ответ напрашивается сам собой: экономисты в российском правительстве опасаются внешних шоков. Однако экономики США, Европы и стран Азиатско-Тихоокеанского региона пока трудно заподозрить в подготовке глобальных кризисов. Конечно, сложные периоды в развитии мировой экономики будут, это неизбежно. Но момент для дискуссии о наделении правительства этими полномочиями выбран в достаточно благополучной ситуации в мировой экономике и на мировых рынках капитала.

Поэтому позволим себе высказать догадку, что скорее всего эта инициатива является одной из защитных мер от потенциальной угрозы дополнительных санкций против отечественных юридических и физических лиц, над которыми сейчас продолжают работать уполномоченные организации в правительстве США. По линии финансовой чувствительные позиции были уже обозначены в августовском билле американских законодателей. Это возможность ограничения или запрета для американских компаний и банков финансировать суверенный долг России, ужесточение краткосрочного (о других сроках уже три года как и речи нет) кредитования отечественных государственных банков и компаний, возможность применения санкций к компаниям и банкам (независимо от их юрисдикции), сотрудничающим с отечественными компаниями из списка, который частично был недавно обнародован. Эти позиции чувствительны, так как заметная доля облигаций федерального займа, которыми финансируется суверенный долг страны, принадлежит иностранным инвесторам, а отечественные государственные коммерческие банки, представляющие ядро финансовой системы России, вовлечены в кредитование и финансовое обслуживание оборонных предприятий страны, оказавшихся в ограничительном списке последней редакции, и заменить их, по сути, нечем.

Вероятно, именно с этих позиций надо подходить к оценке инициатив в области регулирования движения капиталов, предложенных Минфином России. В этом случае они обретают внутреннюю логику. Пока не ясно однозначно, как далеко зайдут власти США в своих экспериментах по наложению санкций и насколько присоединятся к ним европейские власти, но мы видим, что финансово-экономические власти страны достаточно серьезно к этим вещам относятся. Конечно, будем надеяться, что без крайней нужды такие ограничения не станут реальностью, но, как известно, по законам жанра если в спектакле на стене висит ружье, то в конце оно выстрелит, и не известно, куда полетит пуля. Поэтому лучшим вариантом было бы обойтись без вышеупомянутых инициатив, а опираться на уже проверенные адаптивные способности отечественных компаний и выбранную модель макроэкономического регулирования. Благо политика плавающего курса рубля обеспечивает состоятельность платежного баланса в любой ситуации, а ограничения на движение капиталов не спасут ни бюджет, ни курс рубля, ни реальные доходы населения от их движения к неизбежной реальности.

Автор – профессор НИУ ВШЭ