Эффективный менеджер и выдающаяся историческая личность

Всплеск интереса к сталинскому периоду истории страны возник неспроста, и вряд ли можно утверждать, что произошло это исключительно под влиянием государственной пропаганды. Здесь налицо и определенное движение «снизу». Обращение к собственной истории для лучшего осознания, а главное, для обоснования выбора дальнейшего пути общественного развития выглядит естественным. Нынешние однобокие попытки возродить авторитет сталинизма свидетельствуют о росте актуальности выбора, связанного во многом с текущей внешнеполитической ситуацией и попаданием отечественной экономики под известные финансовые и технологические ограничения.

После того как СССР прекратил существование, «осиротевшее» российское общество на волне отрицания тоталитарного государства и имперских амбиций уходящей власти, доведшей страну до грани катастрофы, пыталось найти принципиально иную модель своего политэкономического устройства, надеясь обрести в ней другие общечеловеческие ценности, получить больше экономической и духовной свободы, реальные возможности материального и культурного развития. Однако этот поиск не завершился, вернув общество к вопросам, которые оставались все это время без определенного ответа. Об этом, в частности, говорит характер того, как преимущественно стал интерпретироваться сталинский период нашей истории. Здесь обнаруживается предпочтение некой лубочной картинки исторической правде и даже склонность к апологии тех событий. А ведь эта правда четко и недвусмысленно зафиксирована в материалах архивов, в работах авторитетных отечественных историков и свидетельствах современников. Именно по этим причинам в современной публичной сфере возник, подправленный под реалии рыночной экономики, образ генералиссимуса Сталина – эффективного менеджера и выдающейся исторической личности.

Эффективный менеджер

Осуществляя индустриализацию и занимаясь подготовкой к затяжной кровавой войне в Западной Европе, Сталин создал уникальную экономическую модель государственной мобилизации. Сформировавшаяся под его руководством тоталитарная экономическая система управления была в новейшей истории, пожалуй, самой экономически неэффективной, но невиданной по масштабам мобилизации ресурсов в распоряжение государства.

Получив тотальный контроль за ценами и заработной платой, советское руководство установило их соотношение таким образом, чтобы при выполнении стандартной нормы восьмичасового рабочего дня советский рядовой работник мог получить денежную компенсацию, достаточную лишь для удовлетворения минимальных и самых скромных по тем временам потребностей, близких к уровню выживания. Таким образом, за счет манипулирования соотношением контролируемых цен и сетки заработных плат нормальный труд облагался де-факто мощным скрытым конфискационным налогом. Чтобы трудящиеся работали еще больше, была выстроена весьма щедрая система поощрения за сверхнормативный труд. Доплаты за выполнение сверхнормативного труда уже не носили конфискационного характера и были куда щедрее и больше, чем за выполнение нормы. Тем самым людей подталкивали работать сверхурочно. По сути, работнику приходилось львиную долю восьмичасового труда отдавать государству, а после этого он получал возможность потрудиться и для собственного блага.

Однако если бы граждане могли производить материальные блага альтернативными способами (например, производя продукты питания на земельных участках или альтернативными государственным средствами производства), то этот мобилизационный механизм скрытых налоговых изъятий не сработал бы. Поэтому Сталину пришлось конфисковать в собственность государства любые средства производства и прибыль предприятий, лишив людей возможности получать какие-либо значимые блага помимо труда на государственных предприятиях или в колхозах, где они подпадали под конфискационную систему налогообложения.

Эти действия неизбежным образом разрушили рынки товаров и услуг (за исключением разрешенных колхозных рынков в городах) и, как следствие, экономические стимулы к производительному труду, привели к низким темпам производительности, потери от которых перекрывались огромной нормой сбережений, притоком трудовых ресурсов из сельской местности и чрезвычайно высокими инвестициями в основные активы. Система была расточительна и нещадно эксплуатировала людей, была нацелена на мобилизационный рост производства средств производства и военной промышленности, и только в последнюю очередь на благосостояние населения. Была ли эффективной построенная экономика? Нет, она была чрезвычайно неэффективной, так как результат достигался не за счет роста производительности, а за счет экстенсивных факторов – высочайшей нормы эксплуатации низкоквалифицированного человеческого труда и сурового ограничения потребления. Все новые с технологической точки зрения заводы были закуплены тогда у западных стран и поставлены в производство зарубежными специалистами. Поэтому, с точки зрения экономиста, Сталин был абсолютно неэффективным менеджером, который создал систему, расточительно пожирающую материальные и человеческие ресурсы для достижения целей, которых страны с рыночной экономикой достигли без принесения в жертву уровня жизни и материального благополучия своих граждан.

Выдающаяся историческая личность

Другой проблемой, которую потребовалось решить для поддержания функционирования сталинской мобилизационной экономики, было обеспечение приемлемой дисциплины, в первую очередь миллионов управленцев и силовиков, так или иначе причастных к процессу распределения средств, конфискованных у граждан вышеупомянутой «налоговой системой». Кроме того, надо было обеспечить лояльность со стороны простых граждан, которые могли догадываться, что с ними поступают несправедливо, или просто нуждались в моральном оправдании того материального положения, в которое поставила их государственная машина принуждения.

И здесь тоже было найдено решение. Во-первых, был запущен механизм массовых репрессий. Мотивом участия исполнителей в этом деле была возможность продвижения по службе и получения недоступных для других материальных благ. Во властных эшелонах репрессии играли роль своеобразного механизма обновления и карьерного лифта для политически лояльных служащих и поддержки их дисциплины, а на уровне простых людей блокировали любые попытки протестов. Во-вторых, была задействована массированная пропаганда, основанная на эксплуатации идеи противостояния страны внешнему враждебному миру и, соответственно, на необходимости выявлять скрытых внутренних врагов, готовых предать интересы страны. Наконец, большую роль играла информационная и физическая изоляция граждан страны от контактов с внешним миром, построенная на цензуре и необходимости получения выездных и въездных виз. Если отвлечься от морально-этических оценок, то система репрессий привела к гибели огромного количества полезных для страны специалистов, включая необходимых для успешного ведения войны талантливых военачальников. Эта система просуществовала до тех пор, пока после смерти Сталина не была изжита, что может быть свидетельством значимой личной роли Сталина в ее создании. В любом случае постсталинская система была более гуманной по отношению к людям и не подразумевала периодического выборочного жертвоприношения граждан страны. Был ли Сталин, создавший эту политическую систему, выдающейся личностью? Да, был, но какой?! Никто в российской истории не принес народу таких лишений, бедствий и смертей, не отбросил страну по параметрам качества человеческой жизни ее граждан на полвека назад от развитого мира, как он в период своего правления. Единственным правителем, которого можно попытаться поставить с ним в ряд, был Иван Грозный, его кровавое правление закончилось Смутой и тоже принесло немало жертв народам России.

Тот факт, что более половины россиян поддерживают сегодня установку в публичных местах памятных знаков, которые прославляют Сталина, говорит о вопиющей неосведомленности постсоветского поколения о реалиях новейшей истории страны, и в этом безусловна «заслуга» современных политиков, которые или недооценивают, или умышленно культивируют почву исторической невменяемости постсоветского поколения.

Автор – профессор НИУ ВШЭ