Решение Владимира Путина вывести основную часть российской группировки из Сирии стало таким же неожиданным, как и решение ее ввести. Очень похоже, что Москва посчитала выполненной задачу выйти из международной изоляции – именно такая задача была главной в сирийской операции, а вовсе не победа над террором. Проблема в том, что этот выход из изоляции рискует остаться локальным; крымские санкции и минские соглашения никуда не денутся.
Участие российских самолетов в боевых действиях в Сирии позволило Москве возвратиться на международную арену в качестве партнера США и Запада, считает политолог Леонид Исаев. Россия вернулась на Ближний Восток, получила авиационную и военно-морскую базы. Удары российской авиации по боевикам спасли от разгрома союзника Москвы Башара Асада и укрепили его позиции на межсирийских переговорах. По мнению востоковеда Алексея Малашенко, Россия и США договорились о гарантиях для Асада и сохранении влияния России в Сирии при ее возможной федерализации.
Впрочем, до разгрома формирований запрещенных в России «Исламского государства» (ИГ) и «Джебхат-ан-Нусры» по-прежнему далеко («Джебхат-ан-Нусра» вчера заявила о новом наступлении), отчет министра обороны Сергея Шойгу о ликвидации 2000 боевиков родом из России проверить так же трудно, как статистику ФСБ о разоблаченных шпионах.
Скорость и масштабы вывода авиачастей могут стать таким же инструментом переговоров, какими прежде были раздел зоны полетов между российскими и американскими пилотами и интенсивность боевых вылетов. Собственно, и самим введением войск в Сирию Россия создавала повестку для переговоров с Западом.
Запад поупирался, но на переговоры пошел. Джон Керри с Сергеем Лавровым, Барак Обама с Владимиром Путиным – «новая Ялта» неоднократно явлена миру (во всяком случае, российскому зрителю). Самое время войска выводить (тем более что в Сирии начинается сезон песчаных бурь). А если сделать это неожиданно для западных партнеров – совсем хорошо для подтверждения формулы «Путин всех переиграл».
Безусловно, вывод войск – правильное решение, их не стоило и вводить. Большинство плюсов для России – следствие отказа от минусов войны. Сокращение боевых операций позволит избежать лишних противоречий с Западом и купировать обвинения в жертвах среди мирного населения от российских бомб. Москва избавляется от неблаговидного образа младшего партнера Дамаска и избегает нарастания взаимных претензий с Турцией и т. д.
Вывод авиации из Сирии будет постепенным и не означает завершения ситуативного союза Запада с Россией, считает эксперт по международным отношениям Владимир Фролов. От Москвы по-прежнему может зависеть политика Асада. Возможно, мы как-то будем участвовать в борьбе против ИГ в Ливии или Афганистане, полагает Фролов.
Но «разменять» Сирию на Донбасс не получилось. Россия остается под санкциями и под грузом ответственности за украинский конфликт. Зато Россия показала себя равноправным партнером США.