Рубль не уплывет

Курс рубля на Московской бирже вчера опустился до новых минимумов. Евро прибавил 70 коп. и впервые превысил 48 руб. - 48,17 руб./евро. Доллар вырос на 50 коп. до 35,24 руб./$. Стоимость бивалютной корзины к 18.40 мск составляла 41 руб. - больше, чем когда-либо.

Объем сделок с долларами и евро на бирже на этой неделе почти вдвое превышает средние значения декабря. Это отмечают и банкиры. Владислав Кочетков из «Финама» говорит о «заметном росте числа валютообменных операций через наш интернет-банк - более чем на 60%». За последнюю неделю спрос людей на доллары и евро вырос втрое, сообщил старший вице-президент «ВТБ 24» Дмитрий Орлов. Банки увеличили разницу между курсами покупки и продажи валюты. В Райффайзенбанке она вчера составляла 1,7 руб. по евро и 1,25 руб. по доллару, в Сбербанке - 1,5 руб. по обеим валютам.

С начала года рубль потерял уже 6,3% к доллару и 5,9% к евро. Столь стремительное падение заставило власти задуматься, стоит ли отпускать курс в свободное плавание с 2015 г., как планировал ЦБ. Свои слова назад взял даже автор этой идеи - министр экономразвития Алексей Улюкаев, до прошлого лета курировавший денежно-кредитную политику на посту первого зампреда Центробанка. Отпускать рубль в свободное плавание рано, считает теперь Улюкаев: надо сохранить коридор допустимых колебаний, а срок перехода к инфляционному таргетированию - скорректировать.

Об этом еще год назад предупреждал экс-председатель ЦБ Сергей Игнатьев (а ныне - советник председателя). Учитывая высокую зависимость России от цен на нефть и движения капитала, переход к полностью свободному курсу может привести к его слишком высокой волатильности, объяснял Игнатьев в феврале 2013 г., «поэтому плавающий коридор допустимых колебаний рубля нужно оставить в каком-либо виде, не препятствующем целям по инфляции».

В ЦБ отказались прокомментировать предложение Улюкаева. «Рубль - рыночная валюта, и цена на нее не устанавливается административно», - говорила на днях председатель ЦБ Эльвира Набиуллина в программе «Познер».

«Улюкаев прав», - считает высокопоставленный сотрудник администрации президента.

Рубль, на выход

К режиму полностью плавающего курса и инфляционного таргетирования ЦБ должен перейти с 2015 г. согласно плану, составленному еще Улюкаевым. «Что касается плавающего курса и отмены валютного коридора, то я полагаю, что это будет симметрично», - объяснял он в сентябре 2012 г.

Симметричность отмены контроля за курсом и перехода к управлению инфляцией связана с одной из основополагающих макроэкономических гипотез - о «невозможной троице». Суть ее в том, что из трех целей - фиксированный курс, свободное движение капитала, управление процентными ставками - центробанки могут одновременно контролировать лишь две. Ограничений на движение капитала у России нет, так что полноценное управление процентными ставками (т. е. контроль над денежной массой посредством изменения ставок - основной инструмент управления инфляцией) требует отказа от управления курсом рубля.

Теперь Улюкаев считает, что переход к инфляционному таргетированию мог бы быть модифицированным - с сохранением валютных интервенций: «Я бы сказал, что инфляционное таргетирование и свободное плавание, в принципе, допускают интервенции. Я бы описал правила, область допустимых значений, при которых денежные власти осуществляют эти интервенции, будь то волатильность или риски финансовой стабильности».

Рубль, стоять

«Действительно, мы намерены отказаться от интервенций на валютном рынке с точки зрения поддержания курса. Однако в более широком плане вопрос об инструментальной роли интервенций не так однозначен, и на глобальных рынках мы находим этому достаточно яркие примеры», - пишет курирующая теперь денежно-кредитную политику первый зампред ЦБ Ксения Юдаева в статье, опубликованной на этой неделе на сайте международного финансового центра. Например, такой инструмент, как валютный своп, применяемый Европейским ЦБ и ФРС, будет продолжать использоваться исходя из соображений финансовой стабильности, считает она.

«Сглаживать спекулятивные колебания не только можно, но и нужно, для того чтобы проводить политику таргетирования инфляции», - поддерживает Улюкаева профессор Высшей школы экономики Олег Замулин: в индексе потребительских цен велика доля импортных товаров, их удорожание из-за ослабления курса ведет к росту инфляции. «Нужно только отличать спекулятивные колебания от равновесных - например, если падают цены на нефть, то и рубль должен падать, такие колебания сдерживать не нужно», - советует Замулин. Теория о макроэкономической «невозможной троице» предполагает несовместимость свободного движения капитала и независимой денежной политики именно с жестко контролируемым курсом, говорит он: «Речь же не о фиксации курса, а о сглаживании колебаний. Даже в развитых экономиках центробанки проводят для этого интервенции».

Из 19 развивающихся стран, перешедших к инфляционному таргетированию, девять сохраняют режим управляемого курса, причем у четырех он даже фиксированный, отмечает Марк Пуррой из Сорбонны. С высокой степенью вероятности курс в 2012 г. был полностью свободно плавающим только в четырех странах: Сербии, ЮАР, Турции и Чили (см. таблицу). Режим инфляционного таргетирования изначально предназначался только для зрелых экономик с развитым финансовым рынком, предлагающим достаточно способов хеджирования валютных рисков без помощи нацбанка. Развивающиеся страны сильно зависимы от внешних шоков, отличаются меньшим доверием политике регуляторов и недоразвитостью финансовых рынков, поэтому курс для них играет гораздо более значимую роль. Курсовая политика для развивающихся стран важна и в силу двух феноменов - «боязни плавания» (высокая волатильность ведет к сокращению торговли, росту инфляции и долларизации) и «боязни укрепления» (потеря конкурентоспособности), пишет Пуррой. Группа экономистов из Гарварда, МВФ и швейцарского центра Gerzensee выяснила, что при недостаточно развитом финансовом рынке волатильность обменного курса сокращает темпы роста экономик: увеличение волатильности на 50% ведет к снижению роста на 0,33 п. п. Для развитых же рынков эффект нулевой. Тем не менее даже развитая Австралия, перешедшая на таргетирование инфляции еще в 1983 г., первые восемь лет почти ежедневно проводила валютные интервенции (причем чаще всего - на предотвращение укрепления национальной валюты) - это был период адаптации, объясняет нацбанк Австралии.

Проблема инфляции для России сейчас гораздо менее значима, чем проблема экономического роста, напоминает Улюкаев. Инфляция в 2014 г., по его словам, имеет все шансы опуститься ниже 5%. Тогда как рост экономики замедлился до 1,4% при потенциально возможных 2,5-3%.