Чему региональные культурные проекты учат столицы

«Закрой мне глаза» – совместный спецпроект фестиваля-школы «Территория» и компании «Сибур». Для Москвы «Территория» – обычно начало «европейского» сезона искусств. Следом в календаре идут фестиваль NET («Новый европейский театр»), потом международные проекты «Золотой маски», а на конец сезона выпадает Чеховский фестиваль. Почти у всех сегодня есть региональные события, но если другие фестивали изначально ориентировались на столицы, а потом уже двигались в регионы, то «Территория» сразу занялась просвещением в масштабах страны: с одной стороны, привозила в Москву студентов творческих вузов для знакомства с современным искусством, с другой – проводила арт-лаборатории на местах. 15 из них прошли в семи городах, где работают предприятия «Сибура» – и компания стала партнером школы-фестиваля. Пермь – тоже часть этой географии, но у нее своя история.

Культурная революция

В 2008 г. в здании бывшего Речного вокзала в Перми открылась выставка «Русское бедное». Курировал ее Марат Гельман, которого с тех пор ошибочно или в шутку называли министром культуры города. Что вообще-то справедливо – именно он инициировал создание первого музея современного искусства в провинции, при нем открылся Пермский центр развития дизайна и многое другое. Но через четыре года губернатор края ушел в отставку, а при новом функционере от правящей партии Гельман продержался недолго. Сказалось и то, что прививка современного искусства получилась для Перми болезненной. Но в итоге все-таки полезной: то, что 10 лет назад было воспринято местной публикой в штыки, сегодня – привычная часть ландшафта.

Иногда буквально. По пути из аэропорта турист обязательно встретит «Ворота Перми» художника и скульптора Николая Полисского, а напротив библиотеки имени Горького стоит кирпичное яблоко украинской художницы Жанны Кадыровой. Звезда мировой музыки дирижер Теодор Курентзис тоже приехал в город во время «культурной революции» и возглавил Пермский театр оперы и балета.

«Для меня Пермь стала центром притяжения еще в 2011 г., когда я здесь полтора года работал в театре, – говорит Илья Кухаренко, драматург и куратор проекта «Закрой мне глаза». – Очень многие связи возникли тогда. Например, я знаю певцов, которых мы пригласили в проект, я знаю театр, с которым у нас отношения доверия. Это тот самый город, где люди и внутри театра, и снаружи перестают ориентироваться на какие-то жанровые границы. Здесь были Селларс, Кастеллуччи, Уилсон, Монк, Терзопулос. Они привыкли существовать на перекрестке жанров, когда есть чувственное восприятие».

Как раз на таком перекрестке и сделан спектакль «Закрой мне глаза» – результат лаборатории, соединившей жанры вокального вечера и пластического перформанса. «Это 15-я арт-лаборатория за три года совместной программы с фестивалем «Территория», – напоминает менеджер по инвестиционной деятельности и социальной политике «Сибура» Ирина Бурбо. – Мы уверены, что такие проекты объединяют всех нас, дают возможность быть в одном культурном контексте, говорить на одном языке». То есть в новом проекте важно взаимодействие не только жанров, но и участников, среди которых есть и большие институции, и местный бизнес. Когда «Территория» и «Сибур» предложили Пермскому театру оперы и балета принять у себя экспериментальный проект и стало понятно, какая площадка для этого необходима, возник еще один партнер – частная филармония «Триумф», основанная в 2015 г. бизнесменом Александром Флегинским.

Старокирпичное новое

В стране, где тяжело живется малому бизнесу, даже не связанному с культурой (которая редко себя окупает), частная филармония – явление экзотическое. Но, как выясняется, не невозможное.

Двухэтажное здание бывшего однозального кинотеатра «Триумф» отремонтировали, оголив стены из красного кирпича. На них обнаружились ряды оконных ниш, кованые бронзовые решетки и рельефный орнамент на потолке в стиле ар-деко. Все это решено было оставить в нетронутом виде.

Во внутреннем дворе расположились кафе и винные бары, само место получило название «Старокирпичный переулок». За первый год существования в новом качестве в зале прошло больше 30 концертов – от классики и джаза до современной академической музыки. Вот так в Перми появился маленький Берлин.

В чем-то тут оказалось даже проще, чем в столице. Например, костюмы для спектакля были предоставлены пермским магазином Place. Его арт-директор, узнав о проекте, просто предложил одеть 11 перформеров. Сложно представить, чтобы какой-нибудь модный столичный концепт-стор безвозмездно предложил свои услуги театру.

Потрогать музыку

«Закрой мне глаза» – не современный танец, не камерный концерт и не механическое соединение того и другого. Что же тогда? «Мы здесь немножко немые, постоянно в голову приходят стыки жанров, – говорит Кухаренко. – Этот стык всегда обозначает наш внутренний затык! Это говорит об отставании инструментария». «Задача была – взять материал из самого консервативного музыкального жанра, когда красивый дядя или красивая тетя стоят у красивого рояля с красивым пианистом и на незнакомом языке поют красивые песни», – добавляет драматург.

Название спектакля «Закрой мне глаза» – первая строчка из песни Альбана Берга, звучащей в спектакле. Кроме него зритель слышит Веберна, Дюпарка, Малера, Перселла, Пуленка, Равеля, Форе и Шуберта. Солисты Пермской оперы зашли через привычное камерное исполнение на неизвестную для себя территорию современного танца. Песни обрели телесность. В небольшом зале филармонии, где практически нет границ между публикой и исполнителем, зритель физически ощущает каждую строчку из песни.

Хореограф Анна Абалихина говорит, что это не первый для нее опыт работы с оперными певцами: «Я не припомню реплики от исполнителя, который сказал бы: «Нет, прости, я не буду этого делать, потому что я петь не могу». Оперные певцы обычно никак не маркируют свою телесность».

Музыкально спектакль представляет собой традиционный Liederabend – «венок» песен, нанизанных на драматургическую нить. Собравший их Кухаренко признается, что это его «музыка на трудную минуту». Абалихина придумала буквально шесть движений – и песни на слова Гете, Аполлинера, еврейской молитвы, Бодлера обрели единое хореографическое тело. Простые движения легли на музыку так, что казалось, ее можно потрогать. Эта близость стерла все формальности жанра камерного концерта. Даже пианистка Кристина Басюл оказалась не в тени выступающих, а таким же перформером, как и все участники спектакля.

Условность провинции

То, как изменился культурный ландшафт Перми, возможно, лучше всего видно по публике. Друзья, родственники и коллеги исполнителей пришли на предпремьерный прогон, а на премьере были обычные пермские зрители. В зале можно было встретить людей от 20 до 70, и сложно сказать, чтобы какая-то возрастная категория преобладала. За время спектакля ни у кого ни разу не зазвонил телефон (приятная редкость), а на обсуждение после показа осталась добрая половина зрителей. Вспоминается недавний скандал на московском концерте Курентзиса, когда во время самой медитативной части симфонии Малера в зале зазвонил телефон и дирижер прервал исполнение.

По словам Кухаренко, «провинциальность вообще больше не располагается на карте». «Она может быть и в центре Москвы, при этом можно увидеть удивительно современный театр разного свойства в местах, которые, казалось бы, давно замурованы в подводной лодке. Нет, не замурованы, – говорит драматург проекта. – Наличие или отсутствие ресурсов больше не является препятствием для существования современной культуры. Все, что было сделано осмысленно, немедленно создает ощущение качественного зрелища. Прикрыть дерьмо блестяшкой и потратить на нее много времени и денег – больше не способ. Это то, чему региональные проекты учат столицы».

Пермь