Главным лауреатом премии «Большая книга» стал Лев Данилкин
Писатель награжден за биографию Ленина. Другие книги-лауреаты – тоже о прошлом нашей страны
Церемония награждения в Пашковом доме была стилизована под оперетку о революции – гостей встречали красноармейцы с винтовками и революционерки в красных платках, а на сцену взбежал отчаянно картавящий Ленин. Так самая респектабельная национальная премия отметила 100-летие известного события и прозрачно намекнула на решение Литературной академии, члены которой выбирали лауреатов.
Действительно, первый приз (3 млн руб.) достался Льву Данилкину за биографию «Ленин. Пантократор солнечных пылинок». Биография Ленина и в самом деле самая сильная и интересная книга короткого списка. Данилкин проделал по-настоящему титаническую работу – прочитал полное собрание сочинений вождя, горы написанного о нем, посетил едва ли не все существующие в мире ленинские места – от Симбирска и Петербурга до Женевы, Цюриха и Парижа, а затем осмыслил чужие концепции, мифы и путевые впечатления – не поверхностно и не ангажированно. И язык рассказывания о ВИ (так именуется Ленин большую часть книги) придумал оригинальный, свой, но внятный многим.
Биография написана с опорой на бэкграунд модного интеллектуала рубежа XX–XXI вв., а потому Ленин сравнивается со Стивом Джобсом и Малькольмом Гладуэллом, текст пестрит отсылками к «Гарри Поттеру», «Звездным войнам», «Пинк Флойду», популярным компьютерным играм и прочим «этическим софтам» и «марксистским лабутенам». Получается обаятельно, смешно, но без ущерба смыслу. Непонятно, правда, как сквозь этот актуальный слой будут пробираться читатели даже не через 20, через 10 лет, когда система опознавательных знаков изменится.
Попросили постоять
Из 10 финалистов «Большой книги» один традиционно не явился на церемонию – разумеется, Виктор Пелевин, надевший шапку-невидимку с первых шагов в литературе. В свое время жюри «Большой книги» великодушно простило ему даже «Большую гниду» – так называлась литературная премия, описанная на страницах романа «t», и присудило роману третье место. Однако строптивого номинанта все же обещали показать публике, и вскоре зрителям явилась картонная фигура Пелевина – рискованная шутка, угловато стилизовавшая чувство юмора живого классика.
Сквозь установку на беспристрастность к ВИ, признание его «бонапартизма», «макиавеллизма» и других малоприятных черт то и дело прорывается жаркая симпатия автора к нему, без которой, ну а как напишешь такой труд, но которая вроде бы должна подостыть, скажем, с объявлением красного террора. Однако нет: «Террор при Ленине, Дзержинском и Троцком не был самоцелью; это была смазка, позволявшая большевистской государственной машине продвигаться в выбранном направлении, преодолевая естественное трение – сопротивление людей, которые, тоже по естественным причинам, не желали видеть эту машину у себя во дворе...» Дальше следует пассаж о медленном интернете в Кремле, который мешает спасать голодающих крестьян, приходится пустить в расход парочку сисадминов, зато... Прощай, Федор Михайлович, со своей слезинкой и поэмкой об инквизиторе, прощай навсегда.
И все же, похоже, перед нами не желание оправдать – Данилкин подчеркнуто отстраняется от суда и оценок, – но попытка объяснить мотивы действий Ленина. Объяснить благородно, честно, трезво. Вопрос, отчего бы не назвать кровь кровью, а зло злом, в подобной системе координат задавать смысла нет. Что ж, сочтем, что читатель вправе обеспечить все, что узнал, собственным «этическим софтом».
Второе место (1,5 млн руб.) заняла биография «Катаев: Погоня за вечной весной» Сергея Шаргунова.
Близкие к победе
В шорт-лист вошли также Михаил Гиголашвили с романом «Тайный год», смешивающим лубок и политическую сатиру, о ширяющемся Иване Грозном, Игорь Малышев с историческим повествованием о Несторе Махно «Номах», Виктор Пелевин с психоделическим, но как всегда остроумным романом «Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами», Андрей Рубанов с книгой о бизнесмене-ватнике, оказавшемся в итоге не на Донбассе, а в Калифорнии, Андрей Сальников с сюрреалистическим романом об одной екатеринбургской семье «Петровы в гриппе и вокруг него», Сергей Самсонов с эпосом о немецком и русском летчике «Соколиный рубеж» и ветеран коротких списков «Большой книги» Алексей Слаповский со сложно устроенной семейной сагой, действие которой охватывает столетие, – «Неизвестность».
Не менее основательная, хотя и не такая затейливая в стилистическом отношении история жизни автора повестей «Белеет парус одинокий» и «Цветик-семицветик» рассказана с уже нескрываемой влюбленностью в героя, который тоже разное, конечно, говорил и делал – Галину Серебрякову предал, Мандельштаму в опале помогал. Сергею Шаргунову тоже важно объяснить, почему, например, молодой Катаев сказал Бунину: «За сто тысяч убью кого угодно. Я хочу хорошо есть, хочу иметь хорошую шляпу, отличные ботинки». По мнению Шаргунова, «в наглых словах «Вали» можно расслышать и гедонистический вызов, и бесхитростную прямоту, и растерянность от нахлынувших потрясений...». Можно, можно расслышать. Как сказано в другом сочинении: «Казни ведь не было?» – «Ну, конечно, не было», отвечает, как мы помним, на мольбу Пилата его спутник. Ни Лев Данилкин, ни Сергей Шаргунов факта казни не отрицают, но пытаются найти в ней логику.
Третий приз (1 млн руб.) достался «Городу Брежневу» Шамиля Идиатуллина, в жанре приключенческого романа воспитания описывающий эпоху застоя – со всеми ее помойками, пластмассовыми индейцами и голубыми пластинками «Кругозора». Главное достоинство романа – исключительная точность в передаче воздуха эпохи, за которую академики, очевидно, простили ему и многословие, и затянутость, и то, что в литературном качестве он резко уступает как «Патриоту» Андрея Рубанова, так и самому формально смелому роману списка – «Петровы в гриппе и вокруг него» Алексея Сальникова.
Что ж, эта «Большая книга» снова получилась не столько про изящную словесность и литературу как таковую, сколько про наше советское прошлое и попытки его понять последними из рожденных в СССР.