Люка Дебарг сыграл трех S в тоне A
Он поставил в программу ля-мажорные и ля-минорные опусы Шуберта, Шимановского и Скарлатти
Когда в прошлом году французский музыкант вмиг покорил сердца слушателей, наблюдавших за ходом Конкурса Чайковского, и стал альтернативным лидером соревнования, многие – в том числе и музыкальные критики, вручившие Люке Дебаргу приз своей ассоциации, – сходились на том, что всего хватает молодому пианисту, кроме репертуара. И если, отозвавшись на вал приглашений, он повсюду станет играть одно и то же, возникнет серьезный вопрос о дальнейшем творческом развитии. Дебарг ответил делом: в одном из концертов он исполнил с партнером Виолончельную сонату собственного сочинения, доказав, что способен успеть многое. И вот – выучил новую программу.
Она весьма изящна по замыслу: имена всех композиторов начинаются на букву S. А все произведения написаны в тональности A – то есть ля. Люка Дебарг не склонен грустить, преобладает ля мажор – лишь одна из сонат Шуберта звучит в ля миноре, но это тоже ля.
В первом отделении, где звучал Шуберт, привычный нам Дебарг едва ли не отсутствовал. В тех частях сонат, где композитор-романтик внешне придерживается классических правил, пианист лишь немного намекал на свое присутствие, выделяя детали – во многом случайным образом. В других частях, особенно медленных, где Шуберт забирается в надчеловеческие пласты, ему одному ведомые, музыка настолько сильна, что интерпретация отходит на задний план, достаточно сыграть бережно. Дебарг не смягчил контрастов и не затянул медленных темпов.
Во втором отделении прозвучала редкая вещь, игранная на премьере в 1912 г. Артуром Рубинштейном, в 1950-е Святославом Рихтером, недавно Марком Андре Амленом, – Вторая соната Шимановского ля мажор, в которой нот больше, чем во всех сонатах Шуберта, вместе взятых. Дебаргу она подошла со всех сторон – непомерный по сложности текст, сплошь в крупной технике со скачками, был словно создан для его больших и цепких рук. А традиционная классическая форма – сонатное аллегро и тема с вариациями, как в последней сонате Бетховена, соответствовала структурной ясности его мышления.
Бисов было два – две сонаты Скарлатти, обе в ля мажоре, сыгранные радикально свободно по отношению к тексту. В медленной Сонате К.208 слышался тоскливый армянский дудук, в быстрой Сонате К.24 – веселые клавишные переборы группы ABBA. Большой зал консерватории не хотел отпускать пианиста, но больше музыки в тоне A у него не было.