На фестивале Российского национального оркестра исполнили «Эрмиону» Россини и «Сотворение мира» Гайдна

Программа Восьмого большого фестиваля РНО академичнее предыдущих: нет ни джаза, ни кроссовер-проектов, зато поклонники классики могут только радоваться нечасто играемым шедеврам в эксклюзивном исполнении.

Более того, концерты могут составить выразительную пару, как это произошло с виртуозной, полной страстей «Эрмионой» Россини и благочестивым «Сотворением мира» Гайдна – в обоих проявился национальный темперамент и менталитет.

«Эрмиону» провел хорошо знакомый Альберто Дзедда, в свои 88 лет источающий завидную энергию. Благодаря ему мы стали открывать серьезного, а не комедийного Россини. В «Эрмионе» древнегреческие цари и принцессы опутаны необыкновенными страстями, выражающимися при помощи экстремально виртуозного пения. Женское соперничество разворачивалось между Эрмионой, которую спела яркая, но агрессивно прямолинейная Анжела Мид, и Андромахой, певшая которую Кьяра Амару смогла противостоять конкурентке в более мягкой манере. Но тон задавали мужчины, среди которых были три тенора-виртуоза: Антонино Сирагуза (лучший в проекте), Энеа Скала (тоже бравый, с малоинтересным тембром) и очень перспективный Ярослав Абаимов, причем иногда они все трое находились на сцене. Финал первого акта стал одним из примеров виртуозных ансамблей, маэстро Дзедда и оркестр создали им блестящую поддержку. Празднику не помешала бы большая доля аристократизма, элегантности, что была у старых мастеров, понимавших разницу между виртуозностью и спортом больших достижений.

Благородной сдержанности оказалось как раз вдосталь у Гайдна и Михаила Плетнева, который дирижировал ораторией «Сотворение мира». Шедевром, родившимся из тишины, стало оркестровое вступление, представившее первородный хаос. Музыканты оркестра смогли проявить мастерство, исполняя страницы, где композитор изобразил созданных Богом зверей и предвосхитил «Карнавал животных» Сен-Санса, обрисовав голубков с помощью фаготов, а китов – силами низких струнных. Исполнение всех трех частей оратории, на протяжении которых рассказ не дошел до грехопадения, объединял не столько праздничный, столько мягкий, теплый мажор. Прелестной сопрано Софи Юнкер отвечал интонационно богатый и широкого диапазона, хотя не слишком густой по тембру, бас-баритон Моргана Пирса, многозначительно и мягко вступал тенор Романа Шулакова. Когда девять лет назад «Сотворение мира» делал Александр Рудин, ему пришлось ради стиля выписать камерный хор из Бельгии. Теперь у нас есть свой такой хор – Intrada Екатерины Антоненко, внесший едва ли не самую прозрачную краску в звучание этой незамутненно счастливой партитуры.