Как в неполные 30 лет стать управляющим крупнейшим в мире криптовалютным хедж-фондом

Управляющему Polychain Capital Олафу Карлсону-Ви нет еще тридцати. Но он успел превратить $14 502 в $150 млн личного состояния, вложив все в криптовалюты как раз перед тем, как все заговорили о биткойне. В прошлом году его фонд Polychain Capital принес инвесторам (среди них, кстати, тяжеловес Кремниевой долины венчурный фонд Andreessen Horowitz) ошеломительные 2303% дохода (после уплаты комиссий и сборов фонду). Это один из лучших в истории показателей инвестиционных компаний. Карлсона-Ви стали сравнивать с такими гуру, как Джон Полсон и Джордж Сорос.

Теперь он должен доказать, что это не разовый успех. Получается так себе.

Polychain Capital лишился около 40% из $800 млн, которые заработал для клиентов в 2017 г., из-за инвестиционных потерь и вывода средств рядом ранних инвесторов. Некоторые жалуются, что Карлсон-Ви отказывается сменить тактику, несмотря на резкое падение криптовалют. Сам он обналичил внушительную часть своей личной доли в фонде несколько месяцев назад.

Известная венчурная компания Union Square Ventures тоже вывела часть своих средств, а некоторые инвесторы рассорились с фондом. Один из них пошел в суд, подозревая, что ему недоплатили, когда он решил забрать деньги. Адвокаты Polychain Capital и Карлсон-Ви отрицают это.

Между тем криптовалютная лихорадка идет на спад. Оказавшись в центре внимания инвестиционного мира в 2017 г., биткойн, самая известная валюта из растущей как грибы коллекции так называемых цифровых активов, в этом году просел на 55%. Недавно за него давали $6300, тогда как на пике, в декабре, он стоил $19 280.

«Сколько в этом случая, сколько умения и сколько скрытого везения?» – задается вопросом Фред Эрсам, один из первых инвесторов Polychain Capital, который сейчас запускает свой собственный фонд.

В центре всех этих перипетий находится Карлсон-Ви, звезда Кремниевой долины, который носит тренировочные костюмы неоновых цветов, пять сережек и не ест ничего, кроме тарелки жареных бобов с чесноком и сыром на обед. Бесчисленная толпа адептов криптовалюты, включая крупных воротил, почитает его как оракула.

В интервью он сравнивает свои отношения с криптовалютой с романтической любовью, а сегодняшние инвестиционные возможности – с первыми днями интернета. При каждом падении он продолжает покупать. Особенно его интересуют доли в бизнесах, связанных с конкурентами биткойна, такими как эфириум. Крупнейшим в мире криптовалютным фондом, под управлением которого сейчас около $650 млн (а не так давно было, судя по отчетности, $1 млрд. – «Ведомости»), Карлсон-Ви руководит с ноутбука Apple из заставленного винтажными бумбоксами секретного офиса где-то на складах в Сан-Франциско. Его точное местоположение не раскрывается.

«Я хотел бы обратить внимание, как долго я этим занимаюсь, – говорит Карлсон-Ви, которому в прошлом месяце исполнилось 29 лет. – Для меня это как дышать».

Эта статья о внезапной удаче, а затем проблемах Карлсона-Ви и Polychain Capital основана на многочисленных интервью с людьми, имеющими отношение к фирме, аудиторских отчетах и другой инвесторской документации, просмотренной WSJ.

Путь Карлсона-Ви к высокорискованному инвестированию начался в расположенном в штате Миннесота пригороде г. Фарго, где его родители служили лютеранскими пасторами. В старших классах Карлсон-Ви в свободное время писал компьютерную программу для подготовки к экзамену SAT. По его словам, у него было мало друзей. Его одноклассники называют его «самым необычным из всех».

В престижном колледже Вассар (штат Нью-Йорк) он специализировался в области социологии и, проигнорировав рекомендации преподавателей, написал диплом по практически неизвестной цифровой валюте под названием биткойн.

Биткойн – это программное обеспечение, которое позволяет людям обмениваться ценностями напрямую, без какого-либо казенного посредника, по существу выполняя роль цифровой формы денег. Он был создан в 2008 г. человеком или людьми под псевдонимом Сатоси Накамото.

Выпустившись из колледжа в 2012 г., Карлсон-Ви стал первым сотрудником Coinbase, только что основанного обменника криптовалют. До утра собеседования у него была только одна пара брюк – джинсы, покрытые смолой (он немного подрабатывал дровосеком). Вместо пояса был шнурок. Начальный оклад $50 000 выплачивался в биткойнах.

В июле 2016 г. Карлсон-Ви уволился, чтобы запустить один из первых в мире криптофондов в квартире, которую он делил с семью соседями в грязноватом районе Сан-Франциско – Мишене. Со стрижкой маллет, обширной коллекцией винтажных ветровок и привычкой спонтанно рассуждать на эзотерические темы Карлсон-Ви напоминал некоторым инвесторам Марти Макфлая, персонажа фильма 1980-х «Назад в будущее» (1985).

Работа закипела: в декабре 2016 г. Union Square Ventures согласился инвестировать в неоперившуюся фирму, исходя из оценки $5 млн. Солидные деньги, учитывая, что активов под управлением у нее было где-то столько же.

Венчурный капиталист Рамтин Наими примерно в то же время приобрел долю в Polychain, а затем пригласил Карлсона-Ви на обед. За тостом с авокадо он поинтересовался у управляющего, насколько Polychain Capital может еще вырасти. «$50 млн – это отличная цель», – ответил Карлсон-Ви. Несколько месяцев спустя Наими повторил вопрос. «Думаю, $400 млн – правильная цифра», – сказал на этот раз Карлсон-Ви. Polychain Capital быстро рос, потому что криптовалюты неожиданно стали хитом. Блокчейн-стартапы, использующие лежащую в основе биткойна технологию, возникали сотнями, если не тысячами. Блокчейн, как считается, способен помочь авиакомпаниям отслеживать полеты, банкам – вести счета, магазинам – торговать продуктами и т. д.

Новые криптовалюты появлялись как грибы после дождя благодаря ICO – первичным размещениям токенов, в ходе которых их эмитенты могли быстро привлечь сотни миллионов долларов. Создатели некоторых токенов дарили их Polychain Capital, Карлсону-Ви и другим пионерам отрасли, чтобы получить их официальное одобрение. Polychain Capital позже заработает на продаже части из них.

Карлсон-Ви каждый день проводил часы за компьютером, порой общаясь с незнакомцами в соцсетях вроде Reddit, агитируя их покупать биткойны и другие криптовалюты. Все больше крупных инвесторов Кремниевой долины вкладывали в его фонд, в их числе Sequoia Capital, Bain Capital Ventures и Founders Fund Питера Тиля. Они горели желанием поучаствовать и вникнуть в криптовалютный феномен.

Летом 2017 г. Polychain Capital возмутил некоторых ранних инвесторов, в том числе друзей Карлсона-Ви, которые несколькими месяцами раньше инвестировали в фонд чуть больше, чем одну лишь веру в биткойн: от каждого из них потребовали вложить еще сотни тысяч долларов. У некоторых не оказалось таких денег, и им пришлось выйти из фонда. Карлсон-Ви объясняет, что это был вынужденный шаг, Polychain Capital менялся под требования более крупных инвесторов, к тому же это затронуло небольшое число клиентов фонда.

Карлсон-Ви со все большей опаской относился к бывшим союзникам. Он пришел в бешенство, когда один из первых его клиентов – Pantera Capital из Сан-Франциско – основал конкурирующий криптовалютный фонд, все еще имея доступ к трейдерской информации Polychain Capital. Карлсон-Ви заблокировал доступ к обновлению данных и угрожал заставить и эту фирму, и других ранних инвесторов продать свои доли. Отступиться его заставила только угроза длительного судебного разбирательства.

Pantera Capital заявил, что «отрицает любое неправомерное использование любой конфиденциальной информации Polychain Capital или же другие нарушения любых обязательств перед Polychain Capital».

В начале ноября прошлого года Карлсон-Ви оплатил где-то дюжине своих сотрудников поездку на курорт Канкун (Мексика) на берегу океана. Крипторынок рвался вверх, все были расслаблены, рассказывают очевидцы. Как-то днем несколько человек из группы перекидывали друг другу iPhone через бассейн и спорили, водонепроницаемый он или нет. Несколько минут спустя телефон потонул и перестал работать. Карлсон-Ви винит друга, Ричарда Крейба, в порче телефона.

Крейб был одним из ранних инвесторов фонда, которым задним числом тоже пришла мысль попытаться заработать на криптобуме. Он создал собственную криптовалюту под названием Numeraire, которая вскоре, когда в нее стали вкладывать инвесторы, в том числе Polychain Capital, сделала его богачом – но лишь на бумаге. Потом Polychain Capital продал часть принадлежавших ему Numeraire, снизив стоимость токенов Крейба. Вскоре Крейб вывел инвестированные в Polychain Capital средства, однако он утверждает, что эти два события не связаны.

В другом раннем инвесторе фонда – Union Square Ventures – кипели споры вокруг вложений в Polychain Capital. Тот зарабатывал миллионы, но на бумаге, а цифровая валюта отличалась волатильностью.

На обсуждении во время встречи акционеров Union Square в ноябре прошлого года один из присутствовавших спросил, что руководство думает о Polychain Capital. «А, Олаф, – ответил партнер Union Square Альберт Венгер и сделал долгую паузу, говорит присутствовавший при этом человек, – он немного ковбой».

Соучредитель Union Square Фред Уилсон не помнит, чтобы Венгер такое говорил, и заявляет, что его фирма до сих пор верит в Polychain Capital. Однако Union Square решил вывести в конце прошлого года часть средств из Polychain Capital, как уверяет Уилсон, чтобы снизить рискованность инвестиций. Он считает Карлсона-Ви «ушлым парнем», который «сам принимает решения и лично во всем разбирается».

Карлсон-Ви отнюдь не озабочен тем, чтобы каждую минуту следить за курсом биткойна. Недавно в будний день он бросил телефон в своем пыльном Cadillac Escalade на полтора часа, чтобы прогуляться и полюбоваться холмами на месте древнего вулканического кратера в Окленде, штат Калифорния.

Отвлекаясь, чтобы высказаться то о трейлерах (он их не смотрит, опасаясь спойлеров), то о капитализме (находится в естественном, но не неизбежном упадке), Карлсон-Ви говорит, что не считает себя трейдером. «Я хочу особо подчеркнуть, что трейдер, если что-то удваивается, продает половину или что-то около того, – говорит он, показывая жестом кавычки вокруг слова «трейдер». – [В Polychain Capital] мы не торгуем. Мы сдвигаемся по позициям».

Карлсон-Ви описывает свой подход как «долгосрочное, идейное инвестирование». Эта философия, разделяемая инвесторами в технологические голубые фишки, такими как тот же Andreessen Horowitz, заключается в том, что криптовалюта – всего лишь одна из составляющих революции в цифровом мире. Многие современные онлайн-сервисы, от приложений для знакомств до корпоративных облаков, будут заменены более дешевой децентрализированной структурой, блокчейном.

Перед евангелистами стоит один вопрос: какая из сотен конкурирующих блокчейн-платформ станет общепринятой. В прошлом году Карлсон-Ви делал основную ставку на победу своего любимого эфириума. Более четверти средств Polychain Capital было вложено в эту криптовалюту, судя по последней аудиторской отчетности.

В этом году эфириум потерял 74% стоимости, а портфель Polychain Capital к концу июля (последние из доступных данных) – около 31%. Фонд обращает внимание инвесторов, что его показатели лучше, чем рынка криптовалют в целом. Инвесторы приветствуют переход фонда с таких активов, как токены эфириум, на менее ликвидные, но более стабильные акции криптокомпаний разных стран. Это менее волатильный актив, однако из него труднее выйти в случае резкого падения.

С начала этого года Polychain Capital запрещает инвесторам быстрый вывод средств. Вместо этого их вложения отправляются в так называемый боковой карман – сейчас там оказалось более половины средств под управлением фонда (этот инструмент получил широкое распространение во время кризиса 2007–2008 гг., когда хедж-фонды выносили неликвидные активы за рамки основного портфеля и запрещали досрочно их обналичивать. – «Ведомости»). Это значит, что инвесторы не могут вывести в кэш сразу все вложения, даже если захотят.

«Если котировки криптовалют падают до нуля, мы тоже падаем до нуля, – говорит Карлсон-Ви. – Не думаю, что у кого-то еще есть иллюзии, что это не так». Но в любом случае Карлсон-Ви стал богачом. В отличие от многих фондов с неликвидными активами, которые получают плату, только когда их продают, Polychain Capital каждый год берет комиссию за успех – проценты от бумажной прибыли. В начале прошлого года у Карлсона-Ви в фонд было вложено $14 502 личных средств, а в виде комиссии он получил $150 млн. Из них $60 млн он обналичил, вызвав у инвесторов сомнения, так ли он привержен идеям собственного фонда. Он уверяет, что тогда эти деньги потребовались семье, но потом он инвестировал в фонды своей компании значительно большую сумму.

«Такая модель долго не продержится», – предрекает инвестор Polychain Capital Цзин Сунь. И действительно, Polychain Capital запускает новые фонды, которые не будут брать комиссию до фиксации прибыли.

В марте ранний инвестор – профессиональный игрок в покер Гарри Гринхауз подал иск к Карлсону-Ви и Polychain Capital. Он утверждает, что в конце прошлого года потребовал вернуть свои инвестиции и часть их получил «по номиналу», т. е. за сколько был куплен актив, а не за сколько его можно было бы продать. Он обвиняет Polychain Capital в том, что компания не раскрывает, как оценивает вложения, и подозревает, что ему недоплатили. Судебное разбирательство еще не закончено.

У Карлсона-Ви переходный период между криптодетством и ролью криптокороля. Чтобы уделять больше внимания своему фонду, в интернет-форумах и чатах он теперь проводит 15 минут в день вместо часа, а то и больше, как в прошлые годы. Недавно он отказался от прически маллет: он вспомнил «кое-что, что должен делать управляющий хедж-фонда», чтобы отличаться не только исключительно эксцентричным стилем.

Он перевел фирму в новый офис в здании бывшего склада. Адрес в Сан-Франциско, указанный в отчетности Polychain Capital, – фальшивка, цель которой обмануть потенциальных хакеров и похитителей, которые нападали на других криптоторговцев. «В любом случае это будет эпическое приключение, – улыбается Карлсон-Ви. – Типа того, что, если все это рухнет, это будет крышесносно, понимаешь ли».

Перевел Антон Осипов