Маргрете Вестагер: «Я связала тебе друга. Это слон»

Еврокомиссар Маргрете Вестагер мечтает, чтобы ее считали человеком, а не функционером антимонопольного ведомства Еврокомиссии. На совещаниях она вяжет слоников и дарит их коллегам, а на деловых встречах включает по полной обаяние и эмпатию. Но на службе она человек жесткий: на прошлой неделе во многом благодаря усилиям Вестагер Еврокомиссия наложила максимальный для одной компании штраф по итогам антимонопольного расследования – 2,4 млрд евро должен выплатить Google за злоупотребления в поисковой системе, показывающей в первых строках сервисы самой компании, а не конкурентов.

Неправильное железо

Когда говорят о Вестагер, часто употребляют производные от слова «железный» – «железная леди», «железные рукавицы» и даже «острие копья» (по-французски дословно – «железо копья») новой Европы, пишет интернет-издание Slate. При личной встрече эти стереотипы разбиваются вдребезги. Железный еврокомиссар предстает мягким человеком, невыразительный исполнитель являет себя журналистам дамой живой и яркой, казавшаяся отстраненной и холодной, она демонстрирует любовь к искусству и страсть к вязанию. Ее считают донельзя прагматичной, пока не входят в ее рабочий кабинет.

Он весьма необычно украшен, поражалась газета Les Echos. Коллекция полотен датских художников – хорошо, это нормально для офиса. Панно с изображением копенгагенской улицы Вестагервей – понятно: в переводе с датского ее название звучит как «улица Вестагер». То, что по всему кабинету чиновника расставлено около трех десятков фотографий членов семьи и собаки Карло, несколько удивляет. Коллекция искусственных разноцветных бабочек заставляет поднять брови. Вконец пора­зила журналистов скульптура, стоящая на низком столике, – рука, показывающая неприличный жест средним пальцем. Это подарок от датских профсоюзных деятелей, которым не по нраву пришлось ужесточение закона о пособии по безработице, поддержанное Вестагер, когда она заседала в шведском парламенте. «Я ее храню, потому что она напоминает, что есть и всегда будут люди, не согласные с моим выбором. Такова суть политики», – объясняет она.

«Когда приходите сюда, в Еврокомиссию, очень важно, чтобы вы встретились с кем-то, – убеждала она Slate. – Если приходите ко мне, то у вас встреча не с представителем власти, работы или функций, а с личностью, человеческим существом». «Она пользуется каждой возможностью, чтобы подчеркнуть свою человечность», – подтверждает Fortune ее биограф Дженс Томсен.

В разговоре она тщательно подбирает слова. В голосе не сыскать высокомерия или угроз, она стремится почувствовать собеседника, настроиться с ним на одну волну. Именно эмпатия – главное качество Вестагер, рассказывал Les Echos руководитель конкурентного ведомства Французской Республики Брюно Лассер: «Какими бы ни были обстоятельства, она создаст у вас чувство, будто она обращается к вам с глазу на глаз, при этом не позволяя своему вниманию рассеиваться». Сотрудники подтверждают: «Она объединяет всех и всегда, в том числе рядовых подчиненных; [ее предшественник Хоакин] Альмуния, в котором было что-то от испанского гранда, отличался очень иерархичным подходом».

А в чем заключается ее подход, задается вопросом Les Echos и цитирует воспоминания экс-президента и бывшего гендиректора сервиса сравнения цен Leguide.com и сооснователя движения за нейтральность в интернете l’Open Internet Project Оливьера Сишеля о первой встрече с Вестагер: «Это было накануне Рождества, она меня встречала маленькими пирожными и шоколадом. Она сумела создать благоприятную для диалога обстановку. Но не допустить потворства – каждый играл свою роль, без смешения жанров».

Викарий в образе политика

Вестагер родилась 13 апреля 1968 г. Выросла она в небольшом городе Эльгод на западе Дании, пишет Fortune. И мать, и отец были лютеранскими священниками. Рождения детей, свадьбы, похороны – их дом был центром деревенской жизни. «Вся деревня бывала у них, и с детства Вестагер была публичной фигурой», – объясняла интернет-изданию Wired публицист Элизабет Свейн. В те годы Вестагер обучилась искусству конфликтов и компромиссов – отчасти на примере отца, который был также местным политиком от социал-либеральной партии.

Сама Вестагер стала профессиональным политиком в 21 год, сделав попытку избраться в парламент (удалось это только в 2001 г.). Окончив Университет Копенгагена с дипломом в области экономики, она попутно с партийной карьерой занялась карьерой чиновника, начав с должности в министерстве финансов. Вестагер – женщина, выдающаяся не только ростом (185 см), но и способностями: в марте 1998 г. в возрасте 29 лет стала самой молодой женщиной-министром. У нее было одновременно два портфеля – по образованию и по церковным делам. Для Дании ничего особенного в этом совмещении нет, но профессор политологии Университета Копенгагена Петер Недергаард усматривает тут нечто символичное. «Откуда взялась эта дисциплина, решимость, способность день за днем гнуть свою линию, даже если весь мир против нее? По-моему, это религиозная черта. Для меня она викарий в образе ответственного политика», – говорил он Les Echos.

Когда в 2000 г. датчане на референдуме отказались от введения евро, Вестагер продолжила агитировать в пользу этой валюты, тогда как другие партии, бывшие ранее сторонниками единой валюты, на ходу переобулись, вспоминает на страницах Les Echos ее друг и однопартиец Ларс Нильсен: «С Маргрете <...> мы стали самой проевропейской партией из всех».

В 1990-х – начале 2000-х гг. социал-либералы получали на выборах 7–9 кресел в парламенте. В 2005 г. они выдали лучший за последние 30 с лишним лет результат – 17 мандатов. Но в 2007 г. снова скатились к девяти креслам. Тогда Вестагер выдвинули в лидеры партии. Шаг за шагом она возрождала популярность партии, констатирует Les Echos. Столкнувшись с финансовым кризисом 2008 г., она решила поддержать правительственных консерваторов в проведении болезненных реформ. Избиратели с ней согласились – в 2011 г. партия снова получила 17 мест в парламенте. А Вестагер досталось кресло министра экономики и внутренних дел. Среди ее заслуг – запуск автоматического обмена налоговой информацией со странами ЕС и закон о том, что инвесторы и держатели облигаций банков в случае использования механизма bail-in тоже несут убытки, отмечает The National Law Review.

Датские слоны

Перед тем как в 2014 г. стать еврокомиссаром, Вестагер посоветовалась с семьей, пишет Slate. Муж, профессор математики Копенгагенского университета Томас Йенсен, выдвинул условие – новая работа жены не должна мешать ему писать книги для детей. Две дочери тоже согласились на переезд, а третья, старшая, осталась в Копенгагене учиться на медика. Неизвестно, спрашивали ли мнение собаки, но она тоже уехала в Брюссель.

На новом месте Вестагер больше всего расстроило, что она не может предаваться любимому активному отдыху – катанию на велосипеде. «Брюссель не слишком подходит велосипедистам», – цитирует Les Echos. Нехватку физической активности она компенсирует, бегая по утрам. Свое свободное время охраняет как львица: «Если вы все время напряженно работаете, то увеличиваете риск, что станете принимать очень плохие решения». Другой ее способ расслабиться, кроме велосипеда, – готовка и вязание. Особенно она любит вязать слоников. Отправляясь в Брюссель, она оставила своему преемнику на посту министра экономики такую игрушку и послание, пишет The New York Times: «Я связала тебе друга. Это слон. Слоны – социальные, проницательные животные. Они живут в сообществах, и – я должна это отметить – они живут в матриархальных сообществах. Они не обидчивы, но у них прекрасная память».

Ходят слухи, что она вяжет даже на работе, поинтересовалась Les Echos. «Да, в командировках и даже на совещаниях, когда я не должна держать речь или руководить, – был ответ. – Я очень хорошо слушаю, когда вяжу. Кто-то рисует каракули на бумаге – а я вяжу».

Боевой список

Вестагер – классический либерал, верящий в свободу слова, собраний и торговли и право выбирать, не подвергаясь неправомерному давлению, пишет Wired. «Частью определения не только либерала, но и человека является право принимать собственные решения», – говорила она. Так что новая работа ей подошла. Тем более ей не по нраву зарегулированная экономика, объясняла она Slate, но и свободной экономика тоже быть не может: «Нужно одеть перчатку на невидимую руку. Одна из самых больших иллюзий – вера, что рыночная экономика отлично работает сама по себе. Что она будет рациональна и мы станем получать всю информацию».

Когда ее спрашивают о должностных обязанностях еврокомиссара, она отвечает: «Моя работа – гарантировать, чтобы у каждого были наилучшие возможности. Справедливые шансы. Дать каждому возможность осуществить свои мечты». Слова «справедливый» и «справедливость» она повторяет так часто, что это стало ее визитной карточкой, пишет Slate.

Тяга к справедливости обернулась рядом громких дел. Одними из самых шумных оказались обвинения против Google: в доминировании на рынке программ для Android, на рынке рекламы и упомянутое в начале статьи – в манипулировании результатами поиска в пользу собственных сервисов. Дело это началось еще в 2009 г. с жалобы британского ресурса по сравнению цен Foundem.

Предшественник Вестагер Альмуния получил три пакета предложений от Google по урегулированию претензий. В сентябре 2014 г., за два месяца до ее назначения, ЕС попросил у Google предоставить четвертый пакет. А в апреле 2015 г. было открыто дело. «В некоторых ситуациях важно идти на противостояние, – говорила Вестагер в интервью L’Express. – В деле Google, например, было приложено множество усилий, чтобы успешно провести переговоры. К сожалению, решение так и не было найдено».

Через неделю обвинения были выдвинуты и против «Газпрома». Еврокомиссия подозревала, что компания якобы препятствует построению единого европейского рынка газа, в том числе, возможно, из-за запрета перепродажи газа третьей стороне (к этому относится начавшийся позже реэкспорт газа на Украину) и несправедливой привязки цен на газ к котировкам нефти. В марте этого года «Газпром» отправил Еврокомиссии итоговые предложения по компромиссу. Они не понравились Польше, Литве и Эстонии. Конца делу пока не видно. Как заметила Вестагер: «Я могу сейчас дать длинный ответ [об окончательном сроке дела], но правда в том, что я не знаю сроков» (цитата по ТАСС).

Неправильная Америка

21 января 2016 г. к Вестагер в гости приехал лично гендиректор Apple Тим Кук – обсудить расследование против его компании об уклонении от налогов в Ирландии. Источники Wired рассказывали, что он давил, перебивал и даже кричал. Прочитал целую лекцию о правильном подходе к корпоративному налогообложению. Прошло семь месяцев, и Еврокомиссия вынесла вердикт: Ирландия незаконно предоставила Apple налоговые льготы на 13 млрд евро и теперь должна потребовать их возмещения от американской компании.

После того приговора Wired спросил, какой совет она могла бы дать Google, дело которого еще только расследовалось. «Играйте по европейским правилам» – был ответ. Она преследовала Amazon, Starbucks и McDonald’s за уклонение от налогов, Qualcomm – за демпинговую продажу чипов, Facebook – за обман при приобретении WhatsApp: та отрицала, что объединит учетные записи пользователей обеих платформ.

У нее нет аккаунта на Facebook, но в январе этого года она решила почитать пользовательское соглашение и пришла в ужас от первого же параграфа, который дает компании контроль над данными и объектами авторского права пользователей, пишет Wired. Остальные страницы не улучшили настроения: «Вы понимаете, что даете Facebook право распоряжаться любым контентом, изображениями и видео? И переуступать права на них другим? Если вы удаляете аккаунт, получаете свою лицензию обратно – но не в случае, если расширили [контент] и у тех, с кем вы поделились, он еще есть. Тогда у Facebook сохраняется сублицензия».

Ее обвиняли в предубеждении против американских компаний. Она отрицает какие-либо антипатии. Но L’Express задал вопрос чуть иначе: почему Европа стремится к рынку с сотней игроков, когда в США антимонопольные органы часто позволяют остаться на рынке трем ведущим игрокам (сама Вестагер, кстати, забила тревогу, едва в ее родной Дании два из четырех сотовых оператора намекнули о возможности слияния). «Мы не должны копировать американскую модель, которая предлагает потребителям мало выбора и по завышенным ценам», – ответила она L’Express.