Минфин допустил бартер вместо расчетов в долларах и евро

Минфин не возражает против бартера вместо расчетов в валютах недружественных стран, рассказал в интервью «Ведомостям» министр финансов Антон Силуанов. По его словам, в правительстве видят риски притока выручки в долларах и евро и принимают меры для того, чтобы их минимизировать. Главный инструмент – переводить на рубли платежи во внешней торговле по максимально широкому контуру товаров, уточнил Силуанов. Но, по его словам, есть и альтернативные варианты расчетов.

«Очевидно, что расчеты в евро или в долларах для нас неприемлемы. Остаются рубли или валюта, которой мы доверяем, или импорт, который для нас интересен, – заявил Силуанов. – Мы не планируем переходить на бартер, но, если наши компании будут договариваться о товарообменных операциях через учет в национальной валюте, мы не будем этому препятствовать». Для упрощения бартера возможна организация централизованного клиринга, добавил Силуанов.

Товарообменные операции во внешней торговле не запрещены: они регулируются ФЗ «Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности». Согласно ст. 45 «Порядок контроля за осуществлением внешнеторговых бартерных сделок и их учета», такие операции могут осуществляться лишь при условии обмена равноценными по стоимости товарами. В случае возникновения диспаритета по цене эта разница должна быть компенсирована одной из сторон. За контроль и учет бартерных сделок отвечает Федеральная таможенная служба (ФТС). Ее представитель не ответил на запрос «Ведомостей». Близкий к таможне источник уточнил, что такого рода операции проводятся, хотя и в сравнительно небольшом масштабе.

По словам другого источника, близкого к кабинету министров, недавно в правительстве прорабатывали возможность бартера по некоторым странам. Материалы, подготовленные ведомствами, были направлены в Российский союз промышленников и предпринимателей, чтобы объединение распространило их по компаниям, уточнил собеседник «Ведомостей». Пока, по его словам, интереса не возникло.

Бизнес интересуется

Источник в РСПП, впрочем, заверил, что ряд крупных компаний рассматривают возможность бартера и в целом готовы к такому формату торговли. Он уточнил, что требуются разъяснения от профильных ведомств, каким образом корректно проводить такие сделки. «Бартером много лет никто не занимался, правоприменительная практика по этому поводу, по сути, отсутствует. Чтобы заключать такие сделки, надо точно понимать правила игры: нюансы валютного контроля, налогообложения, взаимодействия с финансовым сектором и т. д.», – заявил собеседник. По его словам, эта мера вряд ли станет системной, но в краткосрочной перспективе она позволит решить проблемы отдельных компаний, которые столкнулись со сложностями в расчетах за доллары и евро.

Легализовать бартер нужно, согласился вице-президент объединения малого и среднего бизнеса «Опора России» Николай Дунаев. Но властям действительно нужно внятно ответить на вопрос, насколько лояльно они готовы относиться к такого рода операциям. В противном случае возможны следующие ситуации, рассуждает Дунаев: «Вы поставили 100 т масла в Китай и получили оттуда станок.

На таможне вас могут спросить, почему за 100 т масла стоимостью $170 000 вы получили оборудование на $250 000?» Более того, говорит он, может возникнуть и проблема занижения, с точки зрения регулятора, стоимости поставленного товара. «Тогда уже ФНС заинтересуется, почему 100 т масла были проданы за $130 000 и нет ли здесь признаков вывода капитала», – продолжил он. Поэтому, подчеркнул он, система должна быть максимально прозрачной, чтобы не возникало интереса с одной стороны занизить, а с другой, наоборот, завысить налогооблагаемую базу.

Представители Минэка и ЦБ не ответили на запросы «Ведомостей».

Дорого и малоэффективно

Потенциал бартера вряд ли велик, полагает проректор Всероссийской академии внешней торговли Наталья Волчкова. Он был сравнительно популярен во времена СССР, но тогда для реализации механизма сложились совершенно другие предпосылки: государство фактически выступало монополистом во внешней торговле, напомнила она. Сейчас, во-первых, во внешней торговле участвует масса компаний, а во-вторых, структура экспорта и импорта России неоднородна, поэтому двум отдельно взятым игроками сложно состыковать свои интересы и провести полноценный обмен товарами.

Бартер был популярен глобально до тех пор, пока не появилось устойчивых резервных валют – доллара, а потом евро, в которых можно было номинировать цену товара и производить расчеты. Сейчас ситуация с точки зрения их надежности изменилась, но это не значит, что тренд развернется в обратном направлении и мы вновь войдем в экономику бартерной торговли, уверена эксперт. В 1990-е гг. в России такой формат сделок также был популярен, напомнила Волчкова. Но это было связано с другими причинами: отсутствовала как институт финансовая система. Как только банковский сектор сформировался, вопрос бартера отпал и об этом все быстро забыли, резюмировала экономист.

Легализация бартера предназначена прежде всего для торговли с недружественными странами, полагает руководитель направления реального сектора Центра макроэкономического анализа и прогнозирования Владимир Сальников. Расчеты с государствами, которые не поддержали санкции, проще проводить в тех или иных валютах. Бартер – это механизм дорогой и малоэффективный, поэтому он требуется скорее в исключительных случаях, отметил эксперт. Но такие сделки вполне реальны, более того, что-то подобное уже происходит: Запад решил вернуть России турбину для прокачки газа в обмен на топливо, пошутил Сальников.

Что надо поменять

Расчеты в форме взаимного зачета международных требований и обязательств производятся при наличии межправительственного соглашения, напомнила партнер юридической компании «Сотби» Варвара Кнутова. Впервые валютные клиринги были введены в 1931 г. в условиях мирового экономического кризиса, добавила эксперт. В 1950–1958 гг. многосторонний клиринг – Европейский платежный союз – охватил 17 стран Западной Европы, продолжила Кнутова.

Регулятор, увидев экспортную операцию, номинированную в 1 млн евро, будет ожидать импортной сделки на 1 млн евро соответственно, согласилась она. В случае биржевых товаров таможенные органы будут ориентироваться на мировые цены, несмотря на то что многие российские компании и товары подверглись санкциям и более не торгуются на международных биржевых площадках. Таким образом, для внешнеторговых бартерных операций может быть использован даже доллар или евро, но исключительно как счетная единица, т. е. используемая для целей вычисления соразмерной стоимости, а не для реальной оплаты долларами или евро.

Основная сложность бартерных сделок заключается обычно в двух основных аспектах: коммерческом – необходимо наличие как минимум двух контрагентов, которые готовы обменять один товар или услугу на другой, и регуляторном – определение цены сделки, начисление налогов и контроль со стороны государства, отметил юрист практики разрешения споров и расследований Level Legal Services Глеб Ковригин. Сейчас основными контролирующими органами для внешнеторговых бартерных сделок являются ФТС и ФНС, но внутренние сделки – договоры мены – в меньшей степени подвергаются государственному контролю.

В среднем, по оценке Ковригина, объем бартерных сделок в России составляет около 5% от всего объема коммерческих сделок. Централизованный учет взаимных требований по бартерным сделкам недостаточно развит в России и нуждается в дополнительной доработке, считает он. Для упрощения системы и поддержки бизнеса в законе «О клиринге, клиринговой деятельности и центральном контрагенте» следует предусмотреть возможность централизованного клиринга бартерных сделок, которые совершаются не на торговых площадках, предложил эксперт. При этом важно устанавливать максимально гибкие механизмы регулирования, которые участники рынка смогут настраивать с учетом их коммерческих договоренностей.

Ключевой вопрос, где и как осуществлять массовый учет первичных документов по бартерным операциям, подчеркнула Кнутова. В советские времена эта функция принадлежала торгово-промышленным палатам, отметила юрист. Возможно, и в настоящее время стоит вспомнить об этом опыте, предложила она. Очевидно, что Центральный банк не должен заниматься учетом внешнеторговой первичной документации – он в ней утонет, констатировала Кнутова. Но отдать эту функцию на откуп таможенным органам было бы неправильно – они отвечают непосредственно за сбор пошлин и контроль, продолжила Кнутова. Клиринг – это, по сути, сервис, аналогичный банковскому. Его должны оказывать предназначенные для этого и экономически мотивированные организации, уверена она. По всей видимости, потребуется некая государственная программа по поддержке торгово-промышленных палат во всех регионах России, а также у ближайших соседей, резюмировала юрист.