«Сейчас рождается новый мир»: экономисты – о рисках и возможностях ближайших лет
Главные заявления на финансовом форуме «Ведомостей»
Ситуация в мировой экономике и на рынках в следующем году видится гораздо более неопределенной и рискованной, чем в нынешнем. Такое мнение высказали участники сессии «Мировые финансы: вопрос развития» на организованном «Ведомостями» «Финансовом форуме России». Это связано не только с ужесточением ведущими центробанками мира денежной политики и возможным окончанием длительного периода роста крупнейших экономик, но и с более масштабными и долгосрочными тенденциями. Например, сменой экономического, социального, технологического уклада.
Нормализация порождает риски
«По сравнению с выступлением на форуме «Ведомостей» в конце 2017 г. я смотрю в будущее с большей тревожностью. Уровень неопределенности высокий и в мировой экономике, и на финансовых рынках», — сказал директор департамента исследований и прогнозирования ЦБ Александр Морозов. Инвесторы начинают сомневаться в перспективах экономического роста в развивающихся странах, о чем свидетельствует снижение в 2018 г. их валютных курсов, понижательный тренд фондового индекса MSCI Emerging Markets и рост кредитных спрэдов. Одна из причин этого — нормализация денежной политики ФРС США и ЕЦБ. Кроме того, в развитых странах инфляция уже выше целевых 2%, ускоряется она и в развивающихся странах, центробанки которых тоже повышают процентные ставки, отметил Морозов.
Есть и дополнительные риски, добавил он. Это замедление экономики Китая (и спроса на сырьевые товары, включая нефть и металлы) и санкции против России. Более устойчивы к шокам страны с инфляционным таргетированием, бюджетным правилом, большими валютными резервами, профицитом счета текущих операций, низким уровнем долга, отметил Морозов. ЦБ также может предоставлять ликвидность через рублевое и валютное рефинансирование, проблем с использованием этих инструментов нет, добавил он. Могут быть и другие меры, такие как решение ЦБ не покупать валюту на открытом рынке. «Тогда эффект для экономики будет менее тяжелым, чем в 2014 г.», — сказал Морозов.
Долги и политика
Есть и более долгосрочные проблемы и в России, и в мире, отметили Николай Кащеев, начальник управления аналитики и стратегического маркетинга Промсвязьбанка, и Александр Лосев, гендиректор УК «Спутник – управление активами». Медленный рост мировой экономики во многом объясняется избытком долга: если до кризиса 2008 г. совокупный долг в мире (домохозяйств, правительств, компаний) составлял 199% ВВП, то сейчас — 318% ВВП. Риск рецессии в США и в мире в ближайшие год–два высок, хотя, уточнил Кащеев, президент США Дональд Трамп еще может сдерживать его, подпитывая экономику бюджетными вливаниями. Долговой кризис гарантирован в глобальном масштабе, добавил Лосев.
В России же, показал Кащеев на графике, максимальная загрузка производственных мощностей достигала пика в 2008, 2012–2013 и 2017 гг., но при этом темпы роста ВВП каждый раз оказывались все ниже и ниже. С учетом того, что мощности загружены, а безработица низкая, ускорить рост возможно только за счет значительного повышения производительности труда, указал Кащеев. То есть решения долгосрочных задач.
В мире сейчас основные риски тоже связаны с долгосрочными процессами и кризисами, причем прежде всего в области политики и информации, считает Лосев. Социал-демократы, правившие в Европе с 1970-х гг., уходят, на их место приходят новые люди – популисты, которые к тому же набирают силу не только в Старом Свете. По мнению Лосева, дестабилизация и потеря управляемости Европы – главный «черный лебедь» для российской экономики, так как ЕС – крупнейший торговый партнер России.
Второй «черный лебедь» – холодная война в Юго-Восточной Азии; последним свидетельством того, что она набирает ход, стало противостояние США и Китая на саммите АТЭС, когда из-за разногласий впервые не было подписано совместное коммюнике. Риски и ставки в этой игре растут быстрее, чем можно себе представить, есть даже попытки создать азиатское НАТО, отмечает Лосев. С другой стороны Китай расширяет свое военное и экономическое присутствие в регионе. Для России самое страшное в этом – дестабилизация международной торговли и торговых путей.
Из международных рисков Лосев также назвал нестабильность на Ближнем Востоке и на Украине, где в 2019 г. должны пройти выборы. В американском законе о противодействии противникам США посредством санкций (CAATSA) Украина упомянута 80 раз, напомнил Лосев, и если будут какие-то провокации со стороны России, то конгресс с удовольствием воспользуется положениями этого закона.
Главный для России собственный «черный лебедь» – возможное падение доверия к власти, которое пока еще зреет. «Что будет с этим доверием, когда кризис в мировой экономике еще больше замедлит экономику России?» — задается вопросом Лосев. Еще один риск, по его мнению, — использование информации в качестве оружия, и риски в этой области экономисты еще даже не оценивают.
А что же нефть?
На нефтяном рынке тоже все неоднозначно, понять баланс сложно, заявил Митч Дженнингс, аналитик нефтегазового сектора Sova Capital. Ближайшее событие, которые окажет влияние на рынок, – саммит ОПЕК в начале декабря, где речь будет идти о сокращении добычи на 1 млн баррелей в сутки или более. Россия в этот раз не хочет брать на себя полные обязательства – некоторые компании уже заявили, что намерены наращивать производство в 2019 г. США также все больше увеличивают добычу и планируют увеличивать инвестиции в нее. С другой стороны, власти США, скорее всего, отменят исключения для восьми стран на экспорт нефти из Ирана, перечислил Дженнингс факторы со стороны предложения. При этом торговая война снижает спрос на нефть, в том числе из-за замедления экономики Китая. В 2019 г. цены на нефть, скорее всего, будут колебаться около уровня в $66 за баррель или чуть выше, полагает Дженнингс.
Смена парадигмы
Мир находится в переходном периоде, меняется экономический уклад, и это отражается на всех сферах – политической, социальной, технологической, считает Кащеев. Он сделал экскурс в историю, напомнив, что мировая экономика развивается циклами по 30–35 лет. С начала ХХ в. действовал золотой стандарт и свободное отношение к финансовым рынкам. Эта система изжила себя к концу 1920-х гг., результатом чего стала Великая депрессия. Выйти из длительного экономического и политического кризиса мир смог только после Второй мировой войны. Сформированная в 1944 г. Бреттон-Вудская валютная система, в которой доллар был привязан к золоту, а другие валюты – к курсу доллара, существовала до начала 1970-х гг. и тоже закончилась кризисом – стагфляцией и переходом к плавающим курсам и фиатным валютам. Кроме того, в новом цикле экономический рост был основан на кредитовании. Эта система, в свою очередь, изжила себя к кризису 2008 г.
На смену ей должно появиться что-то новое, и сейчас рождается новый мир, который сталкивается с жестким сопротивлением старого, считает Кащеев. Нынешнюю ситуацию после Великой рецессии он сравнил с периодом Второй мировой войны после Великой депрессии: сейчас тоже идет как минимум торговая война. Нужно найти ресурсы, технологии, на которых новая экономика будет основана, добавил Морозов.
Президент Российской ассоциации криптоиндустрии и блокчейна Юрий Припачкин видит такие ресурсы в развитии цифровой экономики. «Тысячелетиями экономика и общество строились вокруг аналогового лица, аналогового человека. Теперь появилась другая сущность – человек с гаджетом, его цифровой профиль – и основанная на этом, на сервисных платформах экономика», — сказал он. Развитие частных денег может привести к глубокой трансформации мировой экономики, уверен Припачкин: «Представим себе, что Alibaba или Google выпустили частные токены, обеспеченные продающимися на их платформах товарами и услугами. Что будут делать центробанки?».
Создание сервисных платформ – то, что будет двигать экономику вперед, а государство не может это регулировать и для него это вызов, считает он. Появляются смарт-контракты – это новая сущность, объединение контрактов и денег; другая новая сущность – децентрализованные объединения работников, которые работают вне организационных и национальных рамок. Новизна криптовалют в том, что это программный код, имеющий гибкую функцию: в одной ситуации – денег, в другой – прав собственности и т. д.
В следующем году Припачкин ждет бурного развития в мире сервисных платформ, структуризации рынка, ухода начальных игроков, перехода отдельных стран на криптовалюты. Россия теряет возможности быть лидером этого рынка, сожалеет он. «Можно было бы построить новую экспортную отрасль за счет установки дата-центров на электростанциях (у нас избыток электричества) и экспорта криптовалют с помощью майнинга, а у нас даже в законопроекте вычеркнуто это понятие», — заявил он.